Иллюзия выбора. Кто принимает решения за нас и почему это не всегда плохо - Касс Санстейн Страница 5

В современной социологии существует уже устоявшееся мнение, которое Даниэль Канеман авторитетно описал в своей прекрасной работе «Думай медленно... Решай быстро» [2]. Суть его такова: сознание человека вмещает в себя не одну, а целых две когнитивные системы. В литературе по социологии эти две системы названы будничными терминами «Система 1» и «Система 2». Система 1 действует автоматически. Система 2 — более вдумчивое и созерцательное устройство нашего сознания.

Система 1 работает быстро. И большую часть времени — на автопилоте. Ей управляют привычки, а иногда эмоции или интуиция. Например, услышав громкий шум, Система 1 инстинктивно захочет убежать. Если кого-то обидели, Система 1 пожелает ответить тем же. Увидев вкусную конфетку, она непременно ее съест. Она может как прокрастинировать, так и быть чересчур импульсивной. Она также способна опережать события (прокрастинация), торопясь выполнить какие-нибудь задачи, что приводит к серьезному и совершенно ненужному расходу сил и средств {12}. Она бывает слишком напугана или самодовольна. Она хочет того, чего хочет и когда хочет. Эта система — деятель, а не стратег. Систему 1 можно сравнить с Гомером Симпсоном, Джеймсом Дином (в «Бунтаре без причины») или Пеппи Длинныйчулок.

Система 2 больше похожа на компьютер мистера Спока в «Звездном пути». Она вдумчива. Она расчетлива. Если Система 2 услышит громкий шум, она начнет размышлять, есть ли причина для беспокойства. Она оценивает степень вероятности — внимательно, но иногда слишком медленно. Обидеть ее невозможно. Если она видит реальные причины для обиды, то тщательно обдумывает, что можно предпринять, не упуская из виду ни одной детали. Увидев конфетку, она размышляет, стоит ли ее съесть, учитывая все обстоятельства. Она убеждена, что самоконтроль очень важен. Это стратег, а не деятель.

Система 1 часто правит бал в жизни людей. Люди бывают недальновидными и импульсивными, придают слишком много значения вещам, совершенно не заслуживающим внимания (а еще они курят, пишут сообщения за рулем, едят слишком много шоколада) {13}. Важно то, что заметно (доступно для осознания) {14}. Если какой-то важный элемент ситуации, вида деятельности или товара вспоминается не сразу, люди могут его проигнорировать — порой для своего же блага (например, потому что это находится в другой комнате или полнит), а порой и не без вреда для себя (если это может сэкономить деньги или продлить жизнь).

Люди прокрастинируют и страдают от этого — вспомните пример с неудачным рефинансированием {15}. Будучи настроены безосновательно оптимистично, люди порой делают неправильный и даже опасный выбор {16}. Люди совершают «эмоциональные ошибки прогнозирования»: они пытаются предугадать, что определенная деятельность или товары будут хорошо или плохо влиять на их благополучие, но прогнозы в итоге оказываются неверны, и перенести это бывает нелегко {17}.

В таких обстоятельствах разумные правила, которые действуют по умолчанию, действительно полезны. Понимая, что мы думаем лишь в краткосрочной перспективе, страдаем от собственного бездействия, скверно планируем, можем пасть жертвой неоправданного оптимизма, мы выбираем действующие по умолчанию правила — или отдаем должное тем, кто выбирает эти правила за нас. Люди принимают множество решений «второго порядка» — решения о самих решениях. Выбор не выбирать — это одно из таких важных решений {18}. Мы хотим укрепить позиции Системы 2. И один из способов этого — сделать выбор не выбирать.

Небольшой пример: многие подключают систему автоматических платежей для пополнения своих кредитных карт, чтобы избавить себя от необходимости каждый месяц думать, сколько и когда платить. Они устанавливают для себя правило полной выплаты ежемесячно по умолчанию. То же самое делают с некоторыми другими платежами: членство в клубе, благотворительность, зарплата сотрудникам. Исполнение правил, действующих по умолчанию, часто доводят до автоматизма, чтобы исключить влияние когнитивных искажений и учесть тот факт, что у всех людей весьма ограниченная «пропускная способность» {19}. (Это не только пример, но и совет: ваша жизнь станет гораздо лучше, если вы начнете оплачивать счета и другие бытовые расходы автоматически и в результате перестанете о них беспокоиться. Всего один выбор — и необходимость совершать его в будущем отпадает навсегда.)

Но если нам действительно свойственно ошибаться, можно с таким же успехом утверждать, что и действующих по умолчанию правил недостаточно — что предписания и запреты необходимы, чтобы защитить нас от собственных ошибок. В некоторых случаях так оно и есть. Во многих демократических обществах люди не могут купить определенные лекарства без рецепта — наглядный пример патернализма. Законы об охране труда и технике безопасности предотвращают рискованные действия, которые люди способны предпринять. Что бы там ни писал Милль, государства, уважающие свободу личности в целом, все равно не обходятся без патерналистских вмешательств, и вероятность субъективных ошибок прекрасно объясняет, почему эти вмешательства оправданы.

В то же время отменить свободу выбора нелегко. У действующих по умолчанию правил есть одно важное достоинство: они служат своего рода предохранителем, оберегающим от ошибок и низменных побуждений со стороны самих архитекторов выбора. Я подробно расскажу об этой проблеме в восьмой главе.

ЧЕТЫРЕ ЦЕЛИ

У этой книги четыре цели. Первая и самая основная — продемонстрировать, что разумные правила по умолчанию, освобождающие нас от обязанности выбирать, делают жизнь лучше и свободнее.

Таких правил не избежать, без них не обойтись. Если бы мы их отменили, то быстро почувствовали бы себя перегруженными и подавленными {20}. Если это кажется вам неочевидным, так лишь потому, что действующие по умолчанию правила обычно незаметны. Даже когда они имеют огромное влияние, даже когда они делают нашу повседневную жизнь проще, даже тогда мы их совершенно не замечаем. Возможно, все дело именно в этом.

Моя вторая задача — понять, когда действующие по умолчанию правила важны, а когда нет и почему именно. Огромное значение имеет инертность: люди могут соблюдать правила по умолчанию, даже если они им не нравятся. Кто-то занят и не хочет тратить время на изменение правила, даже если это несложно. Действующие по умолчанию правила всегда передают информацию, и можно прийти к выводу, что знающие люди (или эксперты) не зря сделали правило именно таким. Если архитекторы выбора предпочли одно правило другому, люди могут посчитать, что этот выбор, вероятно, и есть самый лучший. (Некоторые университеты, включая мой, сами выбирают для своих преподавателей пенсионную программу по умолчанию, от которой профессора могут отказаться, если пожелают. Как и многие другие, я полагаю, что мой университет знает, что делает.) В некоторых случаях предпочтения людей никак не предвосхищают правило по умолчанию и вообще не имеют к нему ни малейшего отношения. Мы не знаем точно, чего хотим, и действующее по умолчанию правило участвует в формировании наших предпочтений, ценностей и желаний {21}. В таких случаях подобные правила просто всемогущи.