Теория смыслов. Книга о том, как смыслы порождают энергию, предопределяют нашу жизнь и формируют судьбу Вселенной - Елена Нам Страница 5

Когда ассоциации соединяются с логической цепочкой, рождается мысль, а в нашем мозгу на уровне физиологии устанавливается новая нейронная связь. Это и отличает знание от информации на физиологическом уровне. Наш мозг является органом, который обслуживает информационные процессы. Развитие человеческого мозга демонстрирует нам, что процессы мышления способствуют физиологическим изменениям в организме. Функционирование человеческого мозга подстроено под новые задачи, связанные с переработкой больших объемов информации. Нейронные связи фиксируют на уровне физиологии те связи, которые мы с помощью мышления устанавливаем между отдельными фрагментами реальности. Поэтому процессы познания на всех уровнях очень важны для здорового и полноценного функционирования мозга.

Ассоциативные и логические связи могут существовать и отдельно друг от друга, не интегрируясь в новую мысль, но тогда новая нейронная связь не образуется. Если ассоциации и логика разделяются, то это признак мыслительного регресса и даже возврата к вариантам реагирования на уровне животных. Например, ассоциации без логики преобразуются в автоматическое реагирование. Установление логических связей без использования ассоциаций порождает мертвую информацию, которую невозможно переработать в знание. Именно такие логические цепочки постоянно крутятся в нашем мозгу в виде мыслительной и абсолютно бесплодной жвачки, забирая наши силы и время. Существование человека в условиях изолированного использования ассоциативных и логических связей приводит к тому, что наработанные когда-то нейронные связи постепенно разрушаются, а новые перестают вырабатываться. Причиной разрушения нейронных связей может быть то, что полученное ранее знание никак не используется, а значит и необходимость в этих связях пропадает. Это приводит к разным вариантам деменции, в том числе к болезни Альцгеймера. Болезнь Альцгеймера ― это не просто утрата памяти, это болезнь мышления, постепенная утрата этой способности, которая становится невостребованной.

Почему нужно читать хорошую литературу, слушать хорошую музыку и смотреть хорошее кино? И что значит «хорошее», как его отличить от «плохого»? Допустим, что вы читаете примитивный бульварный роман, который позволяет вам отвлечься от навалившихся проблем и забот. Как правило, это двухмерное чтиво, основанное на примитивной логике, то есть вы погружаетесь в плоский мир, в котором есть какое-то повествование, смена событий, действующих лиц, но нет никакой глубины. Такого рода литература совершенно не задействует ассоциативные связи. Читая такую мыслительную жвачку, вы не будете испытывать глубоких переживаний, которые развивают ваши способности мыслить, а значит помогают устанавливать новые нейронные связи. То же самое касается музыки, кинематографа, театра, живописи и т. д. Художник может прекрасно владеть техникой рисования, знать правила композиции, перспективы и т. д., но при этом он просто последовательно прорисовывает детали своей картины, которые никак не связаны между собой ассоциативно. Такая картина не будет рождать новые смыслы. В сознании зрителя она тоже не будет вызывать никаких ассоциаций, и не будет иметь ничего общего с настоящим искусством. Хорошее ― это значит способствующее развитию. Плохое ― это то, что разрушает нас как личностей, потому что не развивает мыслительные способности, а наоборот, закрепляет автоматические реакции и привычку проживания в плоском мире. Настоящее искусство строится на взаимодействии логических и ассоциативных связей, и соотношение этих связей определяет глубину произведения.

Соединение способностей концентрировать и переводить внимание, а также мгновенно реагировать на внешнее воздействие привело древнего человека к созданию важнейших категорий нашего мышления и главных характеристик нашего мира ― пространства и времени. Для животных пространство и время существуют только в пределах их тела, потому что они измеряют их телесно и никак по-другому. Тигр четко рассчитывает расстояние, которое он должен преодолеть в прыжке, не прибегая к внешним приспособлениям (например, измерению с помощью линейки). Его тело знает, что такое пространство и как его преодолевать. Точно также животные чувствуют время. Они знают, сколько времени им нужно для сна или для дальнего путешествия. Это знает их тело. И в этом смысле их «знание» гораздо более точное и надежное, нежели наше.

Способность к концентрации внимания на отдельных предметах, которые становятся знаками, приводит к тому, что, переводя внимание с одного предмета на другой, а затем и на третий, человек начинает ощущать течение времени, ему требуется определенный временной лаг, чтобы перевести внимание. Ассоциации, наоборот, существуют вне времени. То есть наше мышление утверждает двойную систему существования человека ― во времени и вне времени. Соединение логики и ассоциаций ведет к формированию внутреннего чувства времени, которое меняется в зависимости от обстоятельств. Мы то ощущаем быстрый бег времени, то оно почти останавливается и течет очень медленно. Просто изменяется соотношение связей: больший упор делается на ассоциации ― и вот мы уже не замечаем, как пролетело время, увеличение логической составляющей замедляет бег времени. Переход внимания от одного предмета к другому формирует и пространственную структуру мира, которая определяет правила взаимного расположения предметов. Но расстояние от одной точки до другой, на котором мы сосредоточиваем наше внимание, способно формировать только двухмерную пространственную модель. Трехмерное пространство формируется за счет добавления ассоциативных связей, которые задают параметр глубины.

Время наших ощущений первично по отношению к времени абстрактному. Как и все в мире знаков, где переживаемые телесно ощущения должны были быть понятны окружающим людям, единицы измерения времени ― это всего лишь придание телесному восприятию длительности тех или иных событий или процессов характера всеобщности. То же самое касается и пространства. Такие понятия, как «большой», «маленький», «длинный», «короткий» и т. д. могли быть сформированы только путем установления некоторых единиц измерения пространства. И что очень характерно: самые ранние единицы измерения (например, локоть, фут, дюйм, верста и т. д.) основывались на телесных характеристиках человека. Получается, что именно наше мышление задает структуру окружающего нас пространства и времени. Мышление создает мир, имеющий общие для всех характеристики. Этот мир мы постепенно начинаем принимать за объективную, существующую вне зависимости от нас реальность. Почему так происходит?

Особенности мышления предполагают, что человек может не только соотносить знаки с реальностью, но также соотносить их с другими знаками. Рано или поздно предмет нашего наблюдения исчезает из вида, а его знак остается. Человек может манипулировать знаками, не обращаясь к живой реальности. Математику не нужно наблюдать за тем, что его окружает, чтобы совершенствовать свои математические знания и выводить новые математические формулы. Именно знаки и их комбинации составляют содержание нашей памяти на внетелесном уровне. Но у знаков есть еще одна характерная особенность ― они способны подменять собою непосредственно воспринимаемую реальность и выдавать за нее мир знаков. Мы живем в мире знаков, однако уверены, что это и есть настоящий и единственно возможный мир. Мы выходим на улицу и смотрим на небо. Но видим мы то, что уже заложено в наше представление о небе. Мы видим небо сквозь призму той информации, которую получили о нем в течение жизни. Мы видим дерево, но мгновенно соотносим увиденное с имеющимся о нем представлением. Наше восприятие реальности происходит в соответствии со сложившейся системой представлений о мире, поэтому все люди видят мир более или менее одинаково и способны налаживать коммуникацию друг с другом и с миром. Эта ситуация, ситуация двойной реальности, в которой мы живем, уже давно была осознана философами, она осмысляется во всех религиях и об этом мы еще поговорим более подробно, но немного позже.