Власть голоса. Книга о главном инструменте политиков, певцов, актеров – от одного из лучших фониатров мира - Жан Абитболь Страница 4

Алиса и Сигэру

Доказательство того, что «изначального» языка не существует, получено. Осталось выяснить, каковы же признаки родного языка? Помню, как ко мне на консультацию (речь шла о банальном ринофарингите) пришли родители с двумя подростками – Алисой, 9 лет, и Сигэру – 11 лет. Отец-японец говорил по-французски практически без акцента, мать была француженкой. Семья прожила в Японии почти пять лет. Вернувшись во Францию два года назад, дети сразу попали в двуязычную культурную среду. Почти сразу же вопрос о боли в горле перешел на второй план. На безупречном французском они атаковали меня вопросами о моих компьютерах, камерах, спектрографах и эндоскопах. Я старался удовлетворить любопытство этих смышленых, обаятельных детей, но и мне тоже хотелось больше узнать об их лингвистической ассимиляции. Я поинтересовался, на каком из двух языков они предпочитают говорить? «Все равно: и на французском, и на японском». – «Но когда вы разговариваете друг с другом, какой язык вы используете чаще?» Алиса отвечает: «Почти всегда – французский, но знаешь, когда мы в школе или с друзьями и не хотим, чтобы нас поняли, мы говорим по-японски». Сигэру с этим согласился, но добавил: «Когда мы ссоримся, я кричу по-японски». В японском языке, по его мнению, больше энергии. С помощью японского он самоутверждается и защищается.

Я дал им простое задание, чтобы понять, какой из языков у них родной, первый, а какой второй, или, может быть, оба языка у них родные. Это упражнение на устный счет. Известно, что на родном языке вычисления в уме делают гораздо быстрее, чем на втором языке. Однако они одинаково быстро выдали ответы как на французском, так и на японском. Следовательно, они двуязычны. При выполнении того же задания на английском (поскольку они владеют также и английским) возникла задержка с ответом в несколько секунд. Им нужно было мысленно перевести названия чисел на французский или японский, чтобы дать ответ.

Речь и родной язык записываются корой головного мозга ребенка с полутора до четырех лет, как татуировка, навсегда. При освоении двух языков одновременно в самом раннем детстве в мозге одновременно развиваются зоны, отвечающие за речь. У людей, двуязычных с рождения, центры Брока́ и Вернике, отвечающие за речь, практически перекрывают один другой, как показали К. Х. С. Ким, Н. Р. Релкин, К.-М. Ли и Дж. Хирш из Корнеллского университета в своей статье, опубликованной в журнале Nature в 1997 году. В то время как язык, выученный позже, ту же самую зону мозга не занимает. Это было продемонстрировано с помощью методов эмиссионно-позитронной томографии и ядерно-магнитного резонанса во время речевого упражнения.

Можно предположить, что двуязычные дети схожи с детьми, одинаково владеющими обеими руками, однако это не так. Исследование, которое провел доктор Дэн Кроу среди 11 600 английских детей в возрасте 11 лет, показало, что у правшей сильнее развито левое полушарие мозга и освоение языков идет быстрее, чем у детей-амбидекстров. Другими словами, их правое и левое полушария почти симметричны, каждое отвечает за освоение языка. По-видимому, в коре левого полушария есть «истинный» центр Брока, а в правом – «псевдоцентр». А это уже близко к анархии: два дирижера в одном оркестре! Амбидекстрия является генетическим заболеванием, имеющим серьезные последствия. Возможно, есть риск шизофренического расстройства речи. Действительно, у амбидекстров диагноз «шизофрения» встречается в 20 раз чаще, чем у обычных людей. Как правило, одно из полушарий гипертрофировано. Один из генов, который обуславливает эту полезную асимметрию, находится в области хромосомы Х. При синдроме Тёрнера наблюдается генетическая аномалия, при которой одна из хромосом Х отсутствует, и на месте XX находится ХО. В таких случаях шизофрения наблюдается почти всегда в сочетании с практически полным отсутствием церебральной асимметрии. Восприятие речи нарушено. Пьер Бюстани из Каннского университетского центра пишет, что церебральная асимметрия – это, судя по всему, основное условие владения речью для Homo sapiens.

Марио

Чтобы не утратить мультилингвизма, детям необходимо постоянно использовать оба родных языка. Стимуляция головного мозга – это ключ к знаниям, памяти и развитию. Потому что, если перестать говорить на одном из языков, нейронные связи распадаются. Свидетельство тому – невероятная история Марио…

Марио, 75 лет, на консультации пожаловался, что он охрип. Он поет в оперном театре, у него бас-профундо. На его правой голосовой связке я обнаружил полип. Я провел операцию по его удалению бескровным методом лазерной микрохирургии под общей анастезией. Операция прошла успешно, без осложнений. Анализ показал, что полип доброкачественный. Марио перевезли в послеоперационную палату, он очнулся. Пока мы ждали санитара, чтобы он перевез Марио в обычную палату, я зашел к нему и спросил: «Как ваше самочувствие?» Марио ответил на непонятном мне языке. Я, признаюсь, подумал, что во время общей анестезии случился инсульт: это бывает – редко, но все же бывает. Я попросил медсестру позвать невролога. У меня создалось впечатление, что он бредит. Но – вот неожиданность! – сиделка поняла, что сказал Марио: «Господин Абитболь, у него не инсульт, просто он говорит по-гречески». – «Но, насколько я знаю, он не грек!» Вскоре Марио вновь перешел на французский и спросил меня об удаленном полипе: «У меня рак?» Я успокоил его: «Нет, у вас доброкачественная опухоль».

Спустя неделю на последнем осмотре я поинтересовался у Марио о его греческом происхождении. Подумав немного, он нерешительно ответил: «Действительно, родился я в Салониках, и мой отец был греком, но я его почти не знал. Когда мне было пять лет, он умер, и моя мать, француженка, вернулась в Париж. С тех пор прошло почти семьдесят лет! Но почему вы об этом спрашиваете?» Я рассказал ему, каким удивительным было его пробуждение. «Но я практически не знаю родного языка!» – возразил он.

По-видимому, во время общей анестезии едва заметно снизилось кислородное питание именно того участка коры головного мозга, который отвечает за речь. «Греческий» сектор, сформировавшийся раньше, при усвоении родного языка, и имеющий больше кровеносных сосудов, получил кислород раньше, чем «французский» сектор. Тот участок головного мозга хранил в течение почти семидесяти лет свою целостность, память и тезаурус. Я поинтересовался, сколько лет он не говорил по-гречески. «Доктор, я уехал из Греции больше семидесяти лет назад, – ответил он. – Прибыв во Францию, сразу попал в артистический круг и говорил там только по-французски, но, случалось, пел по-гречески».

Уже в годовалом возрасте младенец – будущий билингва – различает музыку каждого языка, и оба они интегрируются в его мозг навсегда. Это не значит, что он более одарен, чем другие дети, что его левое или правое полушария отличаются генетическими особенностями, но это доказывает, что с самого раннего детства мозг усваивает человеческие голоса, музыку, членораздельную речь. Единственное, что нужно для этого мозгу с первых дней жизни, – прослушивание, а позднее – прослушивание вместе с произнесением.

В мозге новорожденного есть вся гамма всевозможных фонем, какие себе только можно представить, полная цветовая палитра всех языков, но если они не активированы и не используются, начиная с семилетнего возраста, за редким исключением, ребенок их утрачивает. Если иностранный язык учит ребенок, которому уже исполнилось пять лет, он часто, сам того не замечая, навязывает ему ритм своего родного языка, то есть говорит на иностранном языке с акцентом.