Сон разума или иная реальность - О. Странник Страница 3

Сновиденческое «я» предрасположено к решению сложных задач, таких, которые дневному «я» просто не по плечу. Эта предрасположенность делает сны иногда озорными пародистами наших возвышенных теорий, иногда – готовыми легко проглотить приманку дневного «я», принять вызов.

Можно сказать, что сновиденческое сознание, смотрящее из укромного теневого кабинета нашего дневного «я» на происходящее с нами и на наши поступки и речи, бдительно ждет вызова и готово воспринять практически всё, чему дневное «я» позволяет уйти из-под контроля.

Поэтому так хорошо воспринимаются команды-отрицания: «Во сне у предметов нет теней», «Мне никогда не снился, и не может присниться дракон» и прочее. Законы снов меняются, как только мы отслеживаем и фиксируем их для себя. Как правило, удачнее всего исполняются не те задачи, которые наше дневное «я» предлагает своему сновидческому двойнику, а его собственные.

Большинство интересующихся снами задаются вопросом: сбываются ли они? Вера в сбываемость снов – вопрос с довольно сложной предысторией. Правильнее всего оставить этот вопрос без ответа, поскольку он рождается непониманием алхимического делания мира, в которое погружены мы все. Замечаем мы только то, что сбывается непривычным образом, что имеет намерение быть замеченным нами, но не замечаемо, помимо и вопреки нашей воле; кратко – сбывается всё.

Алхимическое делание мира создаёт сбываемость тотальной. Путнику на Пути Сновидений, вопрос «к чему приснился этот сон?» кажется естественным, а вопрос «к чему происходящее наяву?» – абсурдным. А ведь связь мира нашего «сегодня» с миром нашего «вчера» – это та же сбываемость, только привычная. Упрощая, можно сказать, что вечернее «я завожу будильник» приводит к утреннему «будильник зазвенел». Человек программируется постоянно, наяву и во сне. Сбываемость – всеохватывающее следствие втянутости в самую прочную магию – магию обыденного делания мира, а вовсе не исключительный феномен неких «посвящённых».

Мы движемся во времени затылком вперед, наблюдая исчезающие друг за другом картины прошлого. Мы даже на настоящее смотрим на миг позже, из мгновения, которое уж прошло. Существует миф о реальности определенного будущего. Но не будем здесь говорить о связанных с ним феноменах, – это действительно магический миф, способный влиять на реальность.

На пути толкования сновидений следует, прежде всего, победить этот миф в себе. Начните с умственного понимания, что будущего не существует без настоящего и прошедшего. Нет «завтра» без «сегодня». Это сияющая неопределенность, полная возможностей чистая энергия, обретающая живые формы в настоящем и исчезающая в формах прошлого.

Мы предлагаем вам повернуть голову и взглянуть в несбывшееся, в сияющую неопределенность внутри сновидения. Удивительные совпадения и загадочные происшествия люди склонны объяснять привычными парапсихологическими терминами, которые иллюзорно успокаивают цепляющийся за веру в реальность рассудок, но ничего на самом деле не объясняют.

Расхожая идея кармы, мифы, связанные с астрологией, гаданием, колдовством, телепатией, пришельцами – не что иное, как порождение тотального мифа реальности, персонажами которого мы невольно оказались. Летающие тарелки – это воплощённый страх. Страх, что за нами наблюдают, но и надежда, что мы не одни. Вспомним китайскую пословицу: «Ожидая избавителя, мы принимаем стук своего сердца за топот копыт его коня». Идея иллюзорности мира, майи, воспринятая умом, ни в малейшей степени не уменьшает власти этой иллюзии. Скорее, философствование об иллюзорности существующего закрепляет наш плен, добавляя к арсеналу интерпретаций и способов поддержания воспроизводства видимого мира новое утонченное средство.

Камень падает – таково его намерение. Упав, он лежит неподвижно. Если бы он мог изменить вектор своего намерения, то взлетел бы, как воздушный шарик. Хозяином намерения в мире вещей является только человек, но не используя этого своего отличия (способности изменить намерение), он остается вещью среди вещей. Ни заклинания, ни оккультные знания не могут сделать за человека его выбор: изменить намерение. Возомнившие себя магами охотники за властью над силами, тварями и вещами сами становятся вещами. Они хотят быть больше, чем просто человек, но опускаются ниже.

Все, что не есть «просто человек», есть только вещь среди вещей. Новыми ловушками человеческого шанса стали словосочетания типа «христианская школа астрологии», или «кабинет православного целите л ьства», совмещающие в себе несовместимые понятия и свидетельствующие об уровне грамотности «магистров» магии и астрологи, маскирующих иллюзорность мифа о себе. Астрономия вышла из астрологии, и если первая развивается, то вторая только распространяется.

Только ориентация на реальность по ту сторону сна может «обмануть» программу делания обыденной реальности и судьбы. Создавая себе цель вне ординарной горизонтали, за стенами коридора причинности, в котором мы заперты как смертные существа, мы меняем вектор намерения. Можно привести массу примеров из истории, начиная с известного совпадения гибели «Титаника» с ее литературным псевдопредвидением и заканчивая вереницей предсказаний от Нострадамуса до современных «магов-колдунов» – Ванги, Джуны, Лонго и прочих. Однако повседневная сбываемость, программируемость чаще остается незамеченной. Не отрицая возможности некоторой относительной реальности ряда феноменов и оккультных концепций, здесь хотелось бы ограничиться коротким ответом всем читателям, у которых это вызвало досаду – все не так просто!

«Я утверждаю, что сей род некромантов, желающих осуществить и претворить задуманное своими заклинаниями, дабы вынудить, приневолить, поразить и измучить духов, вынуждая их исполнять свою волю, могут быть уподоблены ворам и грабителям, скрывающимся в лесах и иных местах, чтобы грабить и убивать, могущим умерщвлять и воровать столь долго, сколько позволит им это Господь, но не более. Но когда наступает время и час, зверства и злодеяния их становятся явными, и тогда самым коварным и хитрейшим из них не спастись». («Магический Архидокс», книга II. «Оккультная философия», Ауреол Теофраст Парацельс (1493–1541). Великий маг, врач и алхимик Парацельс многое предвидел.

Как правило, наше внимание рассеяно по поверхности текущих событий. Оно стремится зафиксировать факты и «схватить» конкретные практические приемы. Дело полезное, но, однако, чрезмерное пристрастие к нему отвлекает от более полезного. Частным практическим приемам деятельности числа несть, и они все разные. Если попытаться усваивать их вне всякой связи друг с другом, от этого бесконечного хаотического разнообразия как бы рябит в глазах. Ментальное зрение затуманивается, а суть основы ускользает от нашего внимания.

Но если зрение это сфокусировать на уровне чуть более глубоком, чем поверхность явлений, открываются интересные вещи. У группы различных снов обнаруживается единый корень, то, что называется коллективным бессознательным. В объяснении сущности своего открытия Юнг предложил метафору – «бескрайнее море. По нему плывут корабли, их бесчисленно много. Но это не флот – каждый корабль плывёт своим курсом. Чем выше мы поднимаемся над морем, тем многочисленнее эти корабли, и тем синее, глубже, бездоннее вода».