Индивидуальное психологическое консультирование. Теория, практика, обучение - Елена Мартынова Страница 22

Существуют общепринятые ценности: универсальные (любовь, статус, уважение, безопасность, знания, деньги, вещи, свобода, здоровье и др.); внутригрупповые (политические, религиозные, семейные); индивидуальные (личностные). Упорядоченные по важности относительно друг друга, ценности объединяются в систему, которая представляет собой определенную иерархическую структуру, изменяющуюся с возрастом и под влиянием жизненных событий. Реализуясь в поведении и жизни человека, ценности не ограничены ситуациями и конкретными действиями, а значит – они трансцендентны{ Например, ответственность как ценность будет проявляться в самых различных сферах жизни человека – в отношениях в семье и на работе, в творчестве и труде, в увлечениях и домашних делах, в отношении к себе и другим людям, к природе и обществу и т. п., т. е. ценность может быть обнаружена в любых человеческих отношениях.}.

Существуют различные классификации ценностей. Обычно ценности разделяют на предметные (объективные), к которым относят: социальное добро и зло, прогрессивную или реакционную значимость исторических событий, культурное наследие прошлого (сокровища науки, искусства), моральное добро и зло в человеческих отношениях, в поведении, в поступках, сакральные предметы религиозного культа и т. д.; и ценности сознания (субъективные): общественные установки, оценки, идеи, нормы, потребности, интересы, выражающиеся в форме мыслей, чувств, понятий, представлений, суждений. Одной из первых классификаций ценностей стала теория Г. Олпорта, который выделил теоретические, экономические, эстетические, социальные, политические и религиозные ценности (Олпорт, 2002).

В отечественной науке многими исследователями принята классификация ценностей В.А. Ядова. Он выделяет ценности – нормы, ценности – идеалы, ценности – цели, ценности – средства. Классифицируя ценности таким образом, В.А. Ядов подчеркивает, что ценностные ориентации так или иначе согласуются с идеалом, формируя ценностную иерархию жизненных целей, более отдаленных, относительно близких и ближайших, а также ценностей – средств или представлений о нормах поведения, которые человек рассматривает в качестве эталона (Ядов, 1970.)

Являясь своеобразным «стержнем» личности, система ценностей оказывает решающее влияние на образ жизни человека и особенности его поведения. Однако еще в 70-е годы прошлого века некоторые исследователи начали обращать внимание на проблему расхождения между декларируемыми и реальными ценностями. Анализируя подобное несоответствие, Д.А. Леонтьев отмечает его возможные психологические причины. «Во-первых, недостаточно устоявшаяся и плохо структурированная система личностных ценностей и/или недостаточно развитая рефлексия не позволяют человеку адекватно определить реальную роль и значимость тех или иных ценностей в его жизни. Во-вторых, значимость тех или иных ценностей может субъективно преувеличиваться или преуменьшаться под действием механизмов стабилизации самооценки и психологической защиты. В-третьих, причиной рассогласований может выступать наличие в сознании любого человека самого разного рода ценностных представлений, имеющих разное происхождение: одни из них по механизму своего образования относятся к “социальным представлениям”, а другие являются результатом индивидуальной рефлексии. Эти разнородные ценностные представления в индивидуальном сознании смешиваются, что затрудняет адекватное осознание собственных ценностей» (Леонтьев, 1998, эл. рес.). Такое расхождение между декларируемыми и реальными ценностями в деятельности психолога-консультанта вряд ли может способствовать его высокой профессиональной эффективности. Система ценностей психотерапевта должна быть ясной, чтобы обеспечить устойчивость его личности в отношениях с клиентом. Кроме того, иерархия ценностей консультанта, с точки зрения автора, оказывает решающее влияние на сам процесс психологического консультирования.

Ценностный аспект консультирования является одним из самых важных его моментов. Р. Мэй отмечает, что любая проблема личности – это моральная, нравственная проблема (Мэй, 2013, с. 164). Клиент, принося в кабинет консультанта свои трудности взаимодействия с миром и людьми, всегда надеется на то, что будет не просто понят, но и принят. Причем принятие для него, скорее всего, означает поддержку со стороны психотерапевта самых разнообразных его точек зрения, идей, потребностей, поведения. В поведении, как правило, отражаются внутриличностные конфликты клиента – между различными потребностями, между потребностями и ценностями, между разными ценностями. Р. Кочюнас, обсуждая эту проблему, ставит следующие вопросы: в какой степени процесс консультирования имеет или должен иметь характер ценностной дискуссии, а также в какой степени ценности консультанта должны участвовать в процессе консультирования (Кочюнас, 1999, с. 33)? По этому вопросу существуют практически противоположные мнения и взгляды.

Первая точка зрения понимает «объективность» консультанта как его ценностную нейтральность и не рекомендует психотерапевту вносить в отношения ни свое мировоззрение, ни жизненную философию, ни систему ценностей. На это указывают как некоторые зарубежные, так и ряд отечественных консультантов. Такая позиция означает не то, что консультант не имеет собственной ценностной иерархии, а то, что в процессе консультирования профессионал не должен занимать какую-либо определенную моральную или ценностную позицию. Часть консультантов считают, что ориентация на социально принятые нормы и ценности может быть воспринята клиентом как критика, что существенно снизит эффективность воздействия, а может и помешать ему. «Принимая ценности клиента, уважая их и отдавая им должное, консультант сможет воздействовать (курсив мой. – Е. М.) на них в том случае, если они являются препятствием на пути нормального функционирования человека», – отмечает Юлия Алешина (Алешина, 2005, с. 16). К. Паттерсон, кроме того, указывает на целый ряд причин, по которым консультанту следует избегать воздействия на ценности клиента:

● жизненная философия каждого индивида уникальна, и нежелательно навязывать свою философию другим;

● ни один консультант не может утверждать, что имеет полностью развитую, адекватную философию жизни;

● наиболее подходящие места для усвоения ценностей – это семья, церковь и школа, а не кабинет консультанта;

● индивид развивает собственную этическую систему, пользуясь не одним источником и не за один день, а под влиянием многих жизненных факторов и в течение длительного отрезка времени;

● никто не может воспрепятствовать другому человеку в формировании уникальной философии жизни, которая была бы для него наиболее осмысленной;

● клиент имеет право на неприятие этических принципов и философии жизни другого лица (цит. по: Кочюнас, 1999, с. 33–34).

Следует обратить внимание на то, что выше речь идет именно о воздействии. Понимание психологического консультирования как воздействия действительно определяет для консультанта ряд правил и налагает ограничения, существенно увеличивает степень его ответственности за результат процесса консультирования. Это объясняется традиционным пониманием данного феномена. Тот, кто воздействует, является субъектом, так как обладает активностью. Тот, на кого воздействуют, становится объектом, поскольку его активность при этом не обозначена. В отечественной науке понятие «психологическое воздействие» уходит своими корнями в одностороннее толкование термина «отношение» как субъектно-объектных отношений «врач – больной» (Гулина, 20 01, с. 36). В последние годы термин «психологическое воздействие» стали заменять на термин «психологическое влияние». Например, Е. Сидоренко определяет психологическое влияние как воздействие на состояние, мысли, чувства и действия другого человека с помощью исключительно психологических средств с предоставлением ему права и времени отвечать на это воздействие (Сидоренко, 2004, с. 11). Но и в том и в другом понимании степень активности обоих участников этого процесса различна. С точки зрения автора, это противоречит самой природе психологического консультирования как коммуникации между двумя людьми. Трудно не согласиться с М. Гулиной, утверждающей: «В терапевтических отношениях познание человека может носить различный процессуальный характер, но познание – это всегда диалог, где каждый человек (как клиент, так и консультант) становится и объектом и субъектом познания» (Гулина, 2001, с. 16).