LYKKE. Секреты самых счастливых людей - Лео Борманс Страница 21

Концепции и культурные проявления счастья в китайской культуре отличаются от западных. Существуя более 5 тысяч лет, традиционные китайские культурные ценности, тесно связанные с конфуцианством, буддизмом и даосизмом, являются фундаментальными составными элементами этих концепций и проявлений счастья. Например, если положительные эмоции и открытость — важные компоненты счастья в американской культуре, китайцы отдают предпочтение обузданию чувств и сдержанным проявлениям счастливого настроения. В этой связи важно проводить больше исследований китайской культуры, чтобы лучше понимать межкультурные различия концепций счастья и его проявлений. Разумеется, китайская философия, культурные ценности и традиционные верования дают исследователям счастья на Западе пищу для размышлений. Счастье китайцев обычно изучается на индивидуальном уровне. С ростом популярности экологических моделей, утверждающих, что поведение человека встроено в различные экосистемы (например, в систему семьи или в крупную социокультурную систему), очевидна потребность в более целостном понимании концепции счастья и связанных с ним феноменов с учетом этих различных систем. Хотя имеются некоторые исследования, обосновывающие применимость западных теорий счастья к китайцам, много вопросов до сих пор остается без ответа.

Важно изучить, как счастье людей, семей, сообществ и городов в Китае изменилось на последние десятилетия в результате установления социалистической системы в 1949 г., изменений в ходе культурной революции в середине шестидесятых, принятия доктрины открытых дверей и экономических реформ с конца семидесятых. С усилением экономических реформ китайцы стали более восприимчивы к влиянию экономических перемен. Хотя экономические реформы и повысили уровень и качество жизни (что может способствовать счастью), в результате этих реформ также обострились личные, семейные и социальные проблемы (что может мешать счастью). Более того, проблемы безработицы и экономически униженного положения, которых в социалистических системах в теории не существует, стали в Китае более распространенными.

«Идеи конфуцианства, буддизма и даосизма дают пищу для размышлений»

Мудрость, содержащаяся в китайской философии и религиях, может быть актуальна для не-китайцев, желающих «повысить» уровень своего счастья. Однако им в первую очередь следует пройти через «сдвиг парадигмы» своих представлений о том, что такое счастье. В конфуцианских представлениях выражение бурных эмоциональных переживаний не приветствуется. Более того, предпосылкой счастья считается работа над собой. В буддизме понятия «высвобождения» и ментальность утверждения — важные предпосылки настоящего счастья в жизни. В сущности, счастье в гедонистическом смысле рассматривается как иллюзия, способная фактически преградить путь к осознанию истинного счастья. В даосизме счастье сосредоточено в гармонии с собой, природой и вселенной. И, наконец, в традиционной китайской медицине поощряется баланс между «инь» и «ян» как идеальная форма человеческого существования. Используя китайские лечебные травы, медитацию и практикуя китайские боевые искусства, например тайцзицюань, человек может прийти к состоянию внутренней гармонии, которая в итоге выведет ощущение внутреннего счастья на новый уровень.

Выводы:

→ Положительные эмоции и открытость — важные компоненты счастья в американской культуре, а китайцы отдают предпочтение обузданию чувств и сдержанным проявлениям счастья.

→ Нам нужен «сдвиг парадигмы» принятых представлений о счастье, чтобы сделать мудрость, содержащуюся в китайской философии и религиях, актуальной для не-китайцев.

→ С помощью баланса между «инь» и «ян» можно прийти к состоянию внутренней гармонии, которая в итоге выводит ощущение внутреннего счастья на новый уровень.