Пункт назначения: Счастье - Йоханн Хари Страница 20

– Я хорошо помню, какими трогательными были эти интервью, – говорил Джордж, когда я приходил к нему повидаться. – Эти женщины в целом не привыкли говорить о себе. И вдруг появлялся кто-то, кто проявлял к ним интерес и позволял им говорить.

Он мог видеть, что это имело значение для всех них.

– Также истории… все, что они говорили, имело смысл… Они знали, что страдают и что у них неприятности.

Многие из женщин, которых они встречали, были похожи на миссис Трент. Ни одна из двух моделей депрессии, существовавших до того времени, казалось, не была достаточной для описания проблем этих женщин. Возможно, проблема была в их мозге или в организме. И, конечно, проблема имела место в их личной жизни. Но Джордж почти наверняка знал, что их депрессия была вызвана чем-то большим. Только не мог уверенно это описать, пока не получит свои результаты.

* * *

Первое, что они хотели узнать об этих женщинах, пережили ли они какие-нибудь серьезные потери или действительно негативные события за год до возникновения депрессии. Женщины часто описывали целый ряд ужасных пережитых событий: сын попал в тюрьму, мужу диагностировали шизофрению, ребенок родился с серьезными физическими недостатками. Джордж и Тиррил были строги к тому, что они классифицировали как «тяжелое» в своих данных. Одна женщина сказала, что ее пес был для нее как ребенок, вокруг которого она строила свою жизнь. И он умер. Но они не классифицировали потерю питомца как тяжелое событие, поэтому оставили ее историю без внимания.

В то же время они хотели посмотреть на другие вещи, которые, как они предполагали, могли повлиять на чье-то психическое здоровье с течением времени, но не являлись единичным событием. Они разделили эти вещи на две категории.

Первую категорию назвали «трудности»^[77] и определили как постоянные хронические проблемы, включающие в себя неудачный брак, плохие жилищные условия, необходимость покинуть привычное место жительства или свое сообщество.

Вторая категория выглядела с точностью до наоборот и называлась «стабилизаторы». Вещи, которые могли бы поддерживать людей и не давать впасть в отчаяние. Для этого они аккуратно записывали, сколько близких подруг было у женщины и насколько хороши были их отношения с партнерами.

После нескольких лет терпеливого сбора информации, бесед с женщинами и повторных встреч с ними после длительного отсутствия команда наконец стала анализировать результаты. Они потратили месяцы, выясняя, что скрывается за полученными данными. Делая это, они чувствовали тяжесть ответственности. Впервые научные доказательства были собраны таким образом.

Если б история, рассказанная мне врачом о том, что депрессия вызвана низким уровнем серотонина в головном мозге, а не событиями в жизни, оказалась правильной, тогда не было бы никакой разницы между двумя группами.

* * *

Тиррил пристально смотрела на результаты.

20 % женщин без депрессии пережили значительное негативное событие в предшествующий год. Среди женщин, у которых развилась депрессия, около 68 % столкнулись с сильно негативным опытом за год до депрессии.

Выявлен разрыв в 48 %^[78]. Такое не могло бы быть простой случайностью. Это показало, что переживание чего-то действительно стрессового может вызвать депрессию.

Но это было только первое из их открытий. Оказалось, что подавленные женщины в три раза чаще сталкиваются с серьезными долгосрочными стрессовыми факторами в своей жизни за год до возникновения депрессии, чем женщины, которые не впадали в нее. Это было не просто неприятное событие, которым была вызвана депрессия, это были долгосрочные источники стресса. И если в вашей жизни имелись положительные «стабилизаторы», они заметно сокращали шансы развития депрессии. Каждый хороший друг или поддерживающий и заботливый партнер значительно сокращают риск развития депрессии.

Итак, Джордж и Тиррил обнаружили, что две вещи делают депрессию неизбежной: тяжелое негативное событие и длительные источники стресса или нестабильность в жизни. Но самый поразительный результат возникал, когда эти факторы вдруг соединялись. Шансы впасть в депрессию не просто объединялись – они невероятно увеличивались. Например, при отсутствии друзей или поддержки партнера шансы развития депрессии при тяжелом жизненном событии составили 75 %^[79]. Это более чем вероятно.

Оказалось, что все плохое, происходящее в жизни, каждый источник стресса, каждый недостаток поддержки увеличивал риск депрессии все больше и больше. Это напоминало грибок в темном и мокром месте. Он не просто вырастает больше вместе с одним благоприятным фактором. Его будет раздувать все больше и больше, когда он оказывается в комбинированной среде.

Джордж не ожидал, что обнаружит такой огромный эффект. Пока они пытались переварить эти результаты, они думали о женщинах, с которыми общались на протяжении всех этих лет. Команда Джорджа доказала, что депрессия на самом деле в большей степени проблема не с мозгом, а с жизнью. После того как это было опубликовано, один профессор, подводя итоги общего понимания, назвал это «квантовым скачком вперед»^[80].

* * *

В нашей культуре нам говорят, что депрессия – высшая форма иррациональности: вот как человек чувствует себя изнутри и вот как он выглядит снаружи. Но Джордж и Тиррил, наоборот, пришли к выводу о том, что «клиническая депрессия – понятная реакция на невзгоды»^[81]. Подумайте о миссис Трент, оказавшейся в ловушке мертвого брака с человеком, который не мог найти работу. Она пыталась выжить без шансов на лучшую жизнь. Ей давали гарантию, что жизнь будет вечно напряженной, безрадостной схваткой. Неудивительно, что «вину» ее депрессии видели «скорее в окружении, чем в самом человеке»^[82].

Когда я читал это, я мог видеть силу их логики. Но у меня было очевидное возражение. Я не жил в захудалом жилом квартале в худшей части Лондона ни сейчас, ни в какой-то момент моей депрессии. Моя жизнь никогда не была такой, как у миссис Трент. Большинство людей с депрессией, которых я знал, тоже не жили в бедности. Что означали их выводы для таких людей, как мы?

Пока Джордж и Тиррил въедались в цифры, они обнаружили, что люди, живущие в нищете, с большей вероятностью впадают в депрессию. Однако было бы слишком необдуманно говорить, что бедность вызывала депрессию. Нет: происходило что-то менее уловимое. Вероятно, бедные люди чаще впадают в депрессию, потому что они переживают более длительные стрессы. В их жизни чаще случаются негативные события, и у них практически не бывает позитивных стабилизаторов. Основополагающие вещи были одинаково верны для всех: богатых, людей среднего класса и бедняков. Мы все теряем надежду, когда подвергаемся сильному стрессу или когда что-то ужасное происходит с нами. А если стресс и негативные события не отступают в течение длительного периода, то, как говорила Тиррил, вы получаете «генератор безнадежности». Она расползается по вашей жизни^[83], как масляное пятно, и наступает момент, когда вам хочется сдаться.