Грустный оптимизм счастливого поколения - Геннадий Козлов Страница 18

В какое-то время наши застолья стали столь частыми, что жены, объединившись, объявили нам войну, закончившуюся, к счастью, их победой. После этого мы сосредоточились только на официальных праздниках.

Подготовка к ним начиналась заранее, и сил на это не жалели. Своей наивысшей точки культура празднования достигла у нас в мае 1972 года, когда Ирисовой исполнялось пятьдесят лет. К этой дате мы подготовили оригинальные подарки и даже сняли получасовой игровой фильм, в котором мне единственный раз в жизни удалось сыграть главную роль. Была подготовлена обширная программа, включающая веселую «спартакиаду».

Все действо происходило у Наталии Александровны на даче и закончилось далеко за полночь фейерверком. Правда, порох был самодельным и ракеты плохо взлетали, но зато иногда громко взрывались на старте. Праздник имел большой успех и надолго запомнился всему дачному академгородку.

В дальнейшем наш праздничный энтузиазм постепенно начал угасать, уступая место научным проблемам, однако несколько интересных замыслов удалось реализовать и в последующие годы.

К следующей годовщине Ирисовой мы уже специально не готовились и хватились лишь накануне. Она к тому моменту завела прожорливого щенка и постоянно искала для него геркулес. Мы решили раз и навсегда снять эту проблему, купив ей в подарок пятьдесят одну пачку овсянки. Стоила она тогда недорого. Быстро собрав необходимые деньги, мы отправились всемером в продовольственный магазин, что напротив института. Двоим из нас предстояло купить по восемь пачек, а остальным по семь.

Среди нас был очень осторожный человек, когда подошла его очередь в кассу, он, наклонившись в окошко, тихим вкрадчивым голосом попросил выбить чек на семь пачек геркулеса. Эта таинственность сразу привлекла внимание всей очереди. После того как еще несколько человек выбили чеки по семь и восемь пачек, уже и другие покупатели, поддавшись ажиотажу, решили не оставаться в дураках. Такое мне довелось видеть единственный раз в жизни. Вместе с нами массовую закупку геркулеса совершили еще человек пять. Получив товар, они не знали, что с ним делать, и, проклиная все на свете, пытались у нас выяснить цель закупки.

Ирисова и особенно пес обрадовались подарку, но, к несчастью, за лето он не сумел съесть всю овсянку, и зимой на дачу на дармовой корм сбежались мыши со всей округи. К весне, невероятно размножившись, они превратили весь дом в сплошное мышиное гнездо, а глубокую эмалированную ванну – в мышиное кладбище. Это несколько смазало общее положительное впечатление от нашего подарка.

Через три года к защите Волкова мы сделали почти в натуральную величину деревянную цыганку, чистящую ботинки. Нарядно одетая, она сидела с двумя сапожными щетками в руках. Механизм включался устройством, изъятым из автомата для продажи газированной воды. Щель для монеты была прорезана посередине пышной цыганской груди.

Банкет проходил в ресторане «Узбекистан», и наш подарок имел у публики ошеломляющий успех. Подвыпившие посетители, как дети, облепили цыганку, установленную на столе, и подставляли под ее щетки вместо ботинок свои головы. Вскоре явился метрдотель и стал уговаривать нас продать ему цыганку, предварительно переделав на валюту.

Приход в лабораторию Волкова существенно повлиял на ход развития производственных событий. Помня свои мытарства первых месяцев аспирантуры, я решил, что он первым делом должен заняться созданием своей экспериментальной установки. Путем всеобщего уплотнения мы выкроили кусочек пола у раковины на самом проходе. Теперь в шестнадцатиметровой комнате нас работало уже пятеро: Ирисова, ее секретарь, техник и мы с Сашей.

Строительство новой установки шло быстро. Саша оказался парнем рукастым, а у меня к тому времени уже было припасено все необходимое. Некоторые проблемы возникли только при наладке высоковольтного блока питания, в котором возник пожар.

Через два месяца создание установки удалось завершить, и мы приступили к измерениям свойств кристаллов. Буквально сразу обнаружилось удивительное явление, не укладывающееся ни в какие известные представления. В состоянии все увеличивающегося психологического возбуждения мы с утра до ночи множество раз проверяли эксперименты, и они повторялись во всех деталях.

Наконец, перед тем как сообщить об открытии человечеству, мы решили еще раз более детально прокалибровать источник излучения. Тут-то и выяснилось, что все особенности были связаны с его фокусами.

Разочарование было большим. Луч надежды, возбуждавшей наше воображение, угас. Месячная напряженная работа в одно мгновение потеряла весь свой смысл.

На самом деле этот урок оказался весьма важным и даже переломным, так как продемонстрировал всю ненадежность придуманного нами нового метода. Я понимал, что придется вернуться к прежнему, опробованному в моей диссертации. Однако его безумная трудоемкость заставила всерьез задуматься над автоматизацией процесса измерений.

Случилось так, что именно в это время в лаборатории появилась первая малая вычислительная машина «Мир-1». Прохоров, имея блестящую интуицию, сразу понял, что это начало большого пути. Он пригласил на работу в лабораторию известного специалиста по этим машинам и поручил ему курирование работ по автоматизации эксперимента. Замечу здесь, что машины «Мир» совершенно не были для этого приспособлены.

Примерно через полгода специалист со своими соратниками сделал первое устройство, позволявшее в виде, понятном для машины, записывать на бумажную перфоленту экспериментальные данные. Об этом было доложено на семинаре, и я сразу загорелся сделать нечто подобное для нашего спектрометра.

Полученный в школе, точнее в проектном институте, опыт по автоматизации позволил мне достаточно быстро представить и изобразить структуру требуемого прибора. Он существенно отличался по замыслу от прототипа, так как должен был не только собирать и записывать информацию, но и анализировать ее в процессе измерений. Ознакомившись с моим проектом, специалист, имевший тогда непререкаемый авторитет, пожал плечами и сказал, что задуманное дело очень сложное и, не имея никакого опыта, мы его не сможем реализовать. Но каким-то образом я уговорил его (скопидома) дать нам необходимые для этой цели три десятка электронных модулей от машины «Мир».

Перед собой и соратниками я поставил задачу сделать всю систему за один месяц. У «специалиста» это вызвало раздраженное умиление:

– Дай Бог, чтобы что-то получилось через полгода.

Годы были молодые, и работать мы могли энергично и сосредоточенно. Для реализации задуманного, кроме всего прочего, требовалось добыть цифровой вольтметр, перфоратор, блоки питания, разъемы, изготовить корпус, платы, соединительные кабели и кое-какие другие узлы. Подключив к делу всех своих бойцов, я дал каждому отдельное задание, и работа закипела, несмотря на то что к тому времени у нас еще не было даже полной принципиальной схемы прибора.

Месяц пролетел моментально. Никто из помощников не подвел. В назначенный день предстояло собрать все воедино и включить. К этому волнительному моменту собралась вся группа. На столе у Ирисовой уже порезали колбасу и развели спирт.