Парни и секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности - Пегги Оренстейн Страница 15

Хотя на тот момент Мейсон ни разу не целовался с девушкой и даже за руку не держался, подсознательно он всегда ждал, что из ниоткуда вдруг появится «горячая штучка» и потребует заняться с ним сексом. «Мне казалось, так должно быть, — сказал он. — В порно женщин изображают как сексуально озабоченных животных. Они только об этом и думают. Больше их ничего не интересует. Это надолго исказило мое восприятие действительности». Он даже сам не понимал силу искажения, пока в шестнадцать лет, просматривая русскую социальную сеть, которая позволяла обойти родительские фильтры, не наткнулся на видео с женщиной, которая испражнилась в булочку для хот-дога. Она полила результат приправами и вручила другой женщине, которая все это съела.

Я спросила Мейсона, возбудило ли его такое зрелище.

«Вообще-то да, — признался он. — Хотя вне конкретного контекста я назвал бы этот отвратительный поступок тошнотворным. Я действительно считаю его тошнотворным. Но он был представлен так эротично. Это и есть порно. Просто еще один вид медиа. Все можно сексуализировать. Даже людей, поедающих дерьмо. И, честно говоря, меня пугает, как легко в это втянуться».

ХОТЯ МЕЙСОН СМОТРЕЛ больше порнографии и больше экстремального контента, чем большинство ребят, с которыми я беседовала, он не один такой, как вы понимаете. «Я не считаю, что порно, которое я смотрю, характеризует меня как личность», — сказал Дэниел, первокурсник элитного колледжа Среднего Запада. У Дэниела узкое, вытянутое лицо и хипстерские очки. Бейсбольная кепка развернута задом наперед, и он постоянно ее поправляет, проводя рукой по кудрявым волосам. «К примеру, категория “Несговорчивых” [это женщины, которые отказываются от секса, но потом уступают, когда их принуждают]. Меня это очень привлекает, хотя я понимаю, что это нехорошо. И я действительно считаю, что это нехорошо. Я бы так никогда не сделал. Но я совру, если скажу, что мне не нравится на это смотреть». Дэниел из Мичигана, он вырос в совсем других условиях, чем Мейсон: его родители счастливо женаты, это чинная еврейская семья — хотя бы номинально. Его мама, инструктор в муниципальном колледже, — феминистка. В реальной жизни Дэниел сознательно стремится отказаться от бездумных сексистских и гомофобных словечек, которые были приняты в его старшей школе. Он также считает, что любой вид сексуальных отношений обладает «духовной значимостью», и утверждает, что интимность для него важнее «чистого секса».

Но возбуждает его совсем не это. Парень трижды занимался сексом в колледже; эрекция у него была, но он ни разу не испытал оргазм. Ему также было нелегко достичь кульминации во время секса с девушкой (еще в старшей школе), в которую он был влюблен. Их секс был недостаточно стимулирующим, недостаточно насыщенным — его просто было мало. «Я никогда не испытывал полноценного удовлетворения, — сказал Дэниел. — Мне всегда хотелось чего-то большего. Типа да, это приятно, она не сопротивляется, но мы еще не пробовали вот это, и это, и это, и это…» Сама девушка, на год младше него, должно быть, тоже черпала информацию из порнографии. Она извивалась и стонала, когда Дэниел стимулировал ее вагину пальцем. Когда он сказал ей, что хочет «сделать перерыв» в их отношениях, она предложила анальный секс, чтобы заставить его передумать (хотя на подобную идею мог легко вдохновить один из популярных фильмов, например «Кингсман: секретная служба», в котором герой спасает скандинавскую принцессу потому, что она обещала ему «сделать это в задницу»). Парень согласился, но оказалось, что процесс сильно отличается от того, что он видел на экране. «Было сложно, — вспоминает он, — и девушке было очень больно. Она страдала. Я вовсе не хотел этого. Дико расстроился. А потом чувствовал себя подонком».

Они все-таки ненадолго расстались и возобновили отношения после грубого секса на школьной парковке, когда он душил ее, тянул за волосы и по ее же просьбе ударил ее по груди. Это был первый раз, когда Дэниел достиг оргазма не при мастурбации. «Это был наш лучший секс», — вспоминает он. Конечно, у каждого свои пристрастия, но тревожно, что оба случая агрессивного секса произошли, когда его девушка считала, что их отношения висят на волоске. Сам Дэниел признает, что его поведение противоречит интимности, к которой он стремится. Он не знает, было это расхождение естественно, как часть его сексуального становления, или же оно родилось под влиянием регулярного потребления «готовых порнографических фантазий».

Другой парень, из выпускного класса школы в Сан-Франциско, признался: «Думаю, порно лишает тебя невинности, неискушенности в сексуальных отношениях. Когда ты постигаешь секс с нуля, без навязанных идей, понимаете? Этот естественный, органический процесс безнадежно испорчен порнографией».

Мы склонны считать, что генитальная реакция — эрекция у мужчин, лубрикация у женщин — говорит о возбуждении, однако это не всегда так ^[60]. Такие физиологические проявления — автоматические. Эмили Нагоски, профессор и эксперт в области полового воспитания, изучающая науку желания, сравнивает это с ситуацией, когда вас щекочет человек, который вас бесит: вы смеетесь, но ненамеренно, и смех не говорит о том, что вам приятно. Для мужчин совпадение притока крови к гениталиям и возбуждения составляет всего 50%, и это кажется низким показателем, однако у женщин лубрикация совпадает с возбуждением всего в 10% случаев ^[61]. Для этого есть даже красивый научный термин — неконкордантность. Именно по этой причине женщина может, к примеру, получить оргазм даже во время неприятных сексуальных действий, включая изнасилование: вопреки тому, что утверждает книга «Пятьдесят оттенков серого» (и некоторые политики ^[62]), это не означает, что она отвергает свои тайные желания. Точно так же мужчина может чувствовать отвращение к тому, что вызывает у него эрекцию, его физиологическая реакция еще ни о чем не говорит. Тело реагирует на то, что считает сексуально релевантным, говорит Нагоски, а не обязательно сексуально желанным, привлекательным или приятным (можно также испытать и обратный эффект: считать что-то сексуальным, но без генитального ответа). Когда у парня возникает эрекция при виде жесткого порно или сообщения об изнасиловании в студенческой газете, это не обязательно свидетельствует о его восторге: так тело просто отмечает сексуальную составляющую происходящего.

Тем не менее, когда что-то одновременно сексуально и недопустимо, как, например, эротизированная жестокость или крайние формы унижения и деградации, это может вызывать ментальный процесс, схожий с тем, который заставляет вас размышлять только о белых медведях, как только вам скажут не думать о них. Во фразе «не реагируйте на эту сексуально релевантную информацию», как объясняет Нагоски, заложена идея «реагируйте на эту сексуально релевантную информацию». Напряжение, создаваемое этим противоречием, может вызвать возбуждение, превращая нечто предосудительное в более интересное, чем то, к чему вы на самом деле стремитесь. Для подростков, чей мозг (не говоря о структуре личности) все еще находится на стадии становления и остро подвержен любым формам влияния уже с раннего возраста, последствия могут быть значительными. Хотя порнография не создает зависимость в классическом смысле этого слова, сексуальная реакция подростков может быть обусловлена, натренирована таким образом, чтобы единственным триггером были именно образы из порно — даже когда (или особенно когда), подобно Дэниелу, они считают их оскорбительными. Решение не в том, чтобы прекратить мастурбировать, подчеркивает Нагоски. Выход — делать это в более широком контексте: включать воображение; читать сексуальные книги (она предлагает романы о любви, которые теперь более откровенно и реалистично рассказывают о женском удовольствии); экспериментировать с романтическим партнером; использовать методы, не ограничивающиеся «мертвой хваткой на пенисе», которую пропагандирует порнография; и научиться отделять то, что сильно возбуждает, от того, что действительно приятно.