Город как безумие. Как архитектура влияет на наши эмоции, здоровье, жизнь - Сара Уильямс Голдхаген Страница 14

Большинство людей не думают о строительной среде вообще, во всяком случае систематически. Наши строительные среды и городские ландшафты занимают пренебрежимо малое место в средствах массовой информации и общественной сфере. Сколько обстоятельных статей о городской среде появляется в вашей любимой газете или на вебсайте? И многие ли из них содержат актуальный анализ, а не простое изложение фактов?

По многим причинам большинство людей, как правило, игнорируют городские пейзажи, здания и ландшафты. Две очевидные причины заключаются в том, что здания, улицы, площади и парки редко влияют на наши осознаваемые впечатления. Они изменяются медленно, если меняются вообще. А мы – отчасти животные: на уровне психики настроены игнорировать все, что статично, неизменно, не угрожает нам и кажется вечным.

Мы также в немалой степени игнорируем строительное окружение потому, что не имеем явной в нем доли или не можем влиять на его создание. Это стоит в одном ряду с другими разновидностями наших повседневных впечатлений и потребностей: за медицинской помощью мы обращаемся к докторам; чтобы починить машину, идем к автомеханику. Большинство из нас, вольно или невольно, уступили другим контроль над нашей городской средой, предоставив право принимать решения неформальным или назначенным экспертам: членам городского совета, застройщикам, строителям и подрядчикам, производителям материалов и дизайнерам. Большинство из нас считают себя неспособными привнести изменения в городскую среду. Именно это чувство бессилия приводит к парадоксальной ситуации: девелоперы создают новые проекты, основываясь на том, что они считают желанием потребителей, о котором судят преимущественно по тому, что приобретали предыдущие потребители. Но когда дело касается застройки, потребители склоняются к традиционному дизайну, не слишком задумываясь о нем. Поэтому застройщики продолжают строить то, чего, как им кажется, хотят люди. Ни шагу назад, чтобы подумать, что может послужить людям лучше, что им могло бы понравиться или в чем они действительно могли бы нуждаться.

Потребители не только склонны предпочитать знакомый, традиционный дизайн, они предпочтут традиционный дизайн, даже если этот дизайн мало полезен им, – что, как мы видели, бывает очень часто. Это свойство человеческой психики, заключающееся в том, что чем чаще некто подвергается воздействию раздражителя, даже если тот не служит добру, тем больше привыкает к нему, так что со временем не только предпочтет его другим опциям, но и будет считать его нормативным. Таким образом, люди могут считать и действительно считают второсортные места, которые служат им плохо или даже подспудно вредят им, бесспорно, объективно хорошими.

Этому круговороту самовоспроизводящейся по инерции строительной среды, в который мы вовлечены, следует положить конец. Благодаря когнитивной революции мы узнали, что убогие городские пейзажи, здания и ландшафты обедняют жизнь людей. Действительно ли мы хотим, чтобы инерция традиции, прибыли землевладельцев и застройщиков, устаревшие зонирование и строительные нормы, такие критерии, как ширина дорог, грузовики-эвакуаторы, определяли то, как выглядят, функционируют и воспринимаются наши города и здания? Не следует ли нам переосмыслить дизайн всех разновидностей, включая его стандарты, в свете того, что нам известно об истинных потребностях людей?

На заре когнитивной революции мы должны признать реальность того, что эстетические впечатления, включая эстетические впечатления от строительной среды, имеют отношение к ощущению более высокого порядка, чем просто удовольствие, – настолько высокого, что традиционное разделение архитектуры как удела элиты и строительства как удела масс должно быть забыто раз и навсегда. С нашей точки зрения – учитывающей то, как человеческие существа воспринимают пространства, как строительная среда влияет на наше самочувствие, – такое разделение необъяснимо и пагубно. Чем больше мы узнаем о том, как люди действительно воспринимают среды, в которых они проводят свои жизни, тем более очевидным становится, что хорошо спроектированная строительная среда приходится не на диапазон между высоким искусством и народным строительством, а на диапазон совсем другого рода: где-то между жизненной необходимостью и базовым правом человека.