Воскрешение Офелии. Секреты девочек-подростков - Сара Гильям Страница 12

Отец девочки рассказывал о ее оценках, друзьях, о том, что она заразилась герпесом, о ее депрессии, но больше всего сожалел об утрате близких отношений с дочерью. Кайенна была для них таким близким и родным человеком, и с ней было так хорошо. Она больше не была «старым мудрецом», и теперь в ее жизни было больше плохих дней, чем хороших. Он считал, что даже с Марлой, старшей сестрой Кайенны, им было проще. По крайней мере та не подцепила венерическую болезнь. А напоследок он спросил: «Кайенна нуждается в госпитализации или она ведет себя как обычная пятнадцатилетняя девочка?» «Отличный вопрос», – подумала я.

Потом я встретилась с Кайенной наедине. Ее голубые глаза были холодны, контрастируя с ярко-рыжими кудрявыми волосами. Она смотрела на меня в упор, практически вынуждая спровоцировать на разговор. Я чувствовала, что хотя она внешне кажется озлобленной и отчужденной, душа у нее болит. Я стала думать, с чего начать разговор.

Наконец, Кайенна сама спросила: «А мозгоправы анализируют сны?»

«Тебе снится что-то особенное?»

И Кайенна рассказала мне, что ей постоянно снится один и тот же сон: будто она спит у себя в комнате наверху, слышит шаги по лестнице и знает, кто это. Она со страхом прислушивается к этим шагам, которые становятся все громче и громче. Старик с козлом на веревке входит в ее комнату. У него в руках длинный острый нож. Кайенна лежит в постели не в силах пошевелиться, и тут он начинает резать пальцы у нее на ногах. Он отрезает кусочки от ее тела и скармливает козлу. Обычно она просыпается, когда он доходит до колен. Всякий раз она просыпается в поту, и сердце ее бешено колотится. Потом она боится снова заснуть, чтобы ей опять не приснился этот человек.

Когда она закончила свой рассказ, я спросила, что, по ее мнению, означает этот сон.

Она ответила: «Он означает, что я боюсь, что меня разрежут на кусочки и съедят заживо».

На протяжении следующих месяцев Кайенна отрывочно рассказывала о чем-то весьма образно. Иногда она говорила так тихо, что я не могла расслышать ее слов. Она скучала по сестре Марле, которая уехала в колледж. Хотя девочка была убеждена, что это окружающие изменились, а не она сама, она очень скучала по близким отношениям с родителями.

Она вела себя очень сдержанно, а ее речь была полна недомолвок, но девочка продолжала приходить ко мне на прием. Она ненавидела свою внешность: считала, что у нее слишком яркие волосы, а бедра и ноги слишком пухлые. Она пыталась похудеть, но не получалось. Пыталась красить волосы, но они приобретали странный фиолетовый оттенок и становились сухими и ломкими. «Давайте скажем честно, я – просто корова», – сказала она. Со своими старыми друзьями ей было неуютно.

Мы поговорили о девочках в ее классе и о мальчиках, от которых она порядочно натерпелась. Все было непредсказуемо. В течение одной недели ей было спокойно, и все относились к ней благосклонно, а на следующей она ощущала себя никому не нужной. Она делилась со своими друзьями секретами. А потом получалось так, что об этом знала вся школа. Ее то принимали в компашку, то сразу изгоняли из нее. Мальчишки то обзывали ее шлюхой, то пытались с ней флиртовать.

Ее подталкивали к наркотикам и алкоголю. «В начальной школе я была просто ангелом, – сказала она. – Я никогда не думала, что буду курить или выпивать, но вдруг оказалось, что алкоголь теперь повсюду. Даже президент клуба “Просто скажи нет” постоянно ходит бухой».

Школа, которая когда-то так радовала, превратилась в мучение. Кайенна ворчала: «Школа – это такое место, где правительство насильно удерживает детей и присматривает за ними». Мы обсудили правила, которые устанавливают ее родители и которые ужесточились после того, как у Кайенны обнаружили герпес. Удивительно, но она почти не протестовала против них. Родители вызывали у нее двойственные чувства: отчасти она чувствовала себя виноватой, потому что постоянно ссорилась с ними, но, с другой стороны, считала их виноватыми за то, что они не понимают, как трудно ей приходится, и что не могут ее защитить.

Я попросила ее каждый день записывать три вещи, которыми она может гордиться. И предложила написать мне письмо, в котором рассказать о своих положительных качествах. Она написала, что гордится тем, как стригла газонокосилкой траву на лужайке, как мыла посуду и как ходила со своей бабушкой в церковь. А хорошего в ней самой было – пупок и ступни. Когда я поинтересовалась, а как же черты ее характера, то она сказала, что это мужество и прямота. Наконец-то она вспомнила, что это такое.

Однажды во время приема, сидя с красным от простуды носом, Кайенна рассказала мне, что Челси опасается, что беременна. У нее не было месячных, а тест на беременность показал положительный результат. Мы обсудили, как у юных девушек наступает беременность, поговорили о матерях-подростках и о контрацепции. Кайенна с удовольствием обсуждала поведение своей подруги. Но ничего не говорила о себе.

Когда она пришла ко мне на следующий прием, то сказала, что Челси не беременна и что она приняла решение до шестнадцати лет сексом не заниматься. Они с Челси пошли в кино, чтобы отпраздновать это. Мы обсудили фильм «Русалки», в котором девушка с удовольствием занимается сексом с малознакомым парнем. Я спросила у Кайенны, что она думает по этому поводу, и девушка ответила: «В этой истории все как оно есть в жизни».

Когда я рассказала Кайенне про клипы MTV, которые смотрела в гостиничном номере в Чикаго, ее передернуло. Меня шокировали неприкрытые сексуальные сцены и тексты песен. В первом видео толпа женщин с раскрытыми ртами со стонами сгрудились вокруг мужчины-певца. Во втором четыре женщины с дикими пустыми глазами и в откровенном декольте, обутые в высокие черные ботинки, танцевали по кругу. Похоже, что если у певца не будет в клипе подтанцовки, то ему будет чего-то не хватать.

Мы обсудили фильм «Молчание ягнят». Я была поражена просьбой Кайенны рассказать, как выглядели обнаженные женские тела и окровавленные части тела. Она гордилась тем, что не боится смотреть страшные и откровенные сцены: это доказывало, что она не слюнтяйка. Хотя мы по-разному воспринимали кино и клипы, в этом разговоре у нас возникли важные темы: о том, как о человеке судят исключительно по внешности, о сексизме, о культурных стереотипах в отношении мужчин и женщин, о том, что в фильмах доминируют секс и насилие.

Наконец, Кайенна созрела, чтобы рассказать о собственном сексуальном опыте, сначала с неохотой, а потом более спокойно. Ее забавляли школьные учебные фильмы об эмбрионах или комикс о сперматозоидах, напоминающих головастиков. Девочка рассказала, что родители советовали ей воздержаться от секса, пока она не закончит старшие классы и пока у нее не завяжутся отношения с кем-то, кого она будет любить по-настоящему.

Я спросила у нее: «А твой личный опыт совпадает с тем, что тебе посоветовали родители?»

Кайенна выпучила глаза и сказала: «Мои родители ничего не знают о сексе».

Они откинулась в кресле, тряхнув кудряшками. «В седьмом классе все только и говорили о сексе. Все меня спрашивали, занималась я им или нет и хотела ли я, чтобы меня трахнули, и всякое такое. Парни хватали меня в коридоре. Меня это шокировало, но я не подавала виду. А потом привыкла».