Счастье быть женщиной - Маруся Светлова Страница 10

Наше стремление угодить другим, больше заботиться о других, служить другим иногда принимает более серьезный характер. И это уже не просто иметь неудобства от сочетания таких разных женских ролей, когда приходится временно не работать, пока вынашиваешь ребенка. Или получить запрет на то или иное занятие, потому что мужчина этого не хочет.

— У мужа тяжелый период: он пока не может зарабатывать деньги, поэтому я ушла со своей работы по специальности и пошла работать в коммерческую фирму…

— Вообще я по специальности музыкальный работник, но сейчас работаю на рынке. Пришлось уйти с работы, там мало платят, а у мужа тоже зарплата небольшая, пришлось пожертвовать работой…

Каждый раз, когда я слышала такие женские рассказы, я искренне удивлялась: почему бы мужчине не пожертвовать собой и не пойти работать на рынок, оставив свою малооплачиваемую работу? Почему бы мужчине не сменить специальность и заниматься не тем, чем он занимается, но что приносит деньги? И каждый раз слышала одно:

— Он любит эту работу… Ему интересно этим заниматься…

— А тебе — интересно в шесть утра вставать и таскать тяжеленные баулы на рынке? Это лучше твоей специальности музыкального работника, которую ты наверняка выбрала потому, что тебе было это интересно?… — спрашивала я удивленно.

И в ответ получала только одно:

— Да ладно, я потерплю… Пусть уже он…

Мы не можем им позволить жертвовать своими интересами, проживанием их уникальной жизни! Это же они! А мы — что? Мы — женщины, нам можно жертвовать своими интересами, своими жизнями!

И наша женская личностная сила, умение брать на себя ответственность, принимать важные решения, о которых мы говорили в предыдущей главе, — только усугубляют ситуацию. Мы действительно выносливы и живучи, мы легче, чем мужчины, встраиваемся в меняющуюся ситуацию. Вот почему, пока мужчины «разгоняются», перестраиваются, мы уже берем ситуацию в свои руки. Вот почему ради других мы отказываемся от проживания своей жизни.

И опять — нет ничего плохого в нашем служении, в нашей поддержке других, в нашем отдавании себя другим. Это — суть женщины. И это может быть очень правильным и хорошим, если только сама женщина не забывает и себя, и помнит о своей ценности, о своей собственной жизни. Иначе она просто исчезает, растворяется в других. Но скажи ради Бога, — могут ли другие ценить то, что не существует? Может ли она, не будучи собой, исчезнувшая в других, чему-то научить других, кроме как не жить свой жизнью и тоже исчезнуть в других?

Чтобы отдать себя целиком, нужно себя уничтожить.

Виолетта Ледюк

И опять, заметь, я ни слова не говорю против самих мужчин! Я ничего не имею против мужчин. Просто так устроены мужчины и так устроены женщины. И мужчина не требует от женщины жертв. Жертвовать или не жертвовать — решает сама женщина. Требовать или не требовать от мужчины поддержки — решает в первую очередь сама женщина. Как требовать, чтобы он тебя услышал, — тоже решает женщина. Это наш выбор — как вести себя, как себя проявлять. И я сейчас просто хочу, чтобы ты увидела этот постоянный перекос в высокую оценку значимости и важности других.

Женщина должна жертвовать собой

Жизнь для других, под других — еще не последняя степень жертвенности женщины. Иногда речь идет о более серьезном уровне — когда женщина ради другого человека соглашается на жизнь, которой не хочет жить.

Часто, консультируя женщин по их семейным проблемам, я сталкивалась с ситуациями, когда женщина, живя с проблемным, тяжелым человеком, приходила к пониманию, что ей необходимо прервать эти разрушительные отношения.

Женщины говорили об этом по-разному:

— Я не хочу так жить. Мне не нравится такая жизнь…

— Я задыхаюсь в этих отношениях…

— Я не живу, я медленно умираю рядом с этим человеком…

— Он сам не живет и мне не дает жить…

Но заканчивали свои рассказы они одной и той же фразой:

— Но я не могу уйти от мужа — он без меня пропадет…

Аргументы могли быть разными:

— Он сейчас переживает кризис…

— Он сам ни к чему не приучен…

— Он без меня окончательно сопьется…

— У нас — дети…

И каждый раз я этому поражалась. Значит, чтобы не пропал этот человек, который, в большинстве случаев сам ничего не делает, чтобы «не пропасть», женщина должна остаться с ним и тоже «пропадать»? Именно так и происходит, когда женщина, жертвуя своей жизнью, остается жить с постылым, тяжелым, проблемным, нерастущим человеком. Она сама вянет, «пропадает» в таких отношениях. Рядом с ней вянут, засыхают, «пропадают» дети…

И я вспомнила давнюю традицию, существовавшую в Индии, когда женщина, у которой умирал муж, должна была вместе в ним погибнуть в погребальном костре. Должна была броситься в костер вслед за мужем. Как мало все изменилось в мире…

Я помню себя девочкой-подростком, когда при мне однажды незнакомая женщина рассказывала соседке о своей жизни.

— Я всю жизнь прожила с алкоголиком, — говорила она. — Сколько я натерпелась, — говорила она, горестно качая головой, и видно было, что натерпелась она вдоволь…

— Он пил, гулял, изменял мне, бил меня, унижал при детях… — женщина помолчала, все так же качая головой, потом продолжила: — И хоть мне все говорили: и подруги, и родители — уходи от него, — я его не бросила, и я никогда, ни-ког-да, — проговорила она это слово так, чтобы и сомнений не осталось в ее искренности — никогда ему не изменяла, и в доме у меня все блестело, и к его приходу ужин у меня всегда был на столе…

Женщина проговорила всю эту фразу горделиво, как бы говоря: вот видите — как он со мной, а я в ответ ему так старалась угодить…

«Ну и дура! — подумала я с детским своим максимализмом. — Ну и дура!»

Для моего детского восприятия весь этот рассказ был полным бредом. Мужик тебя бил, унижал, изменял тебе, — а ты гордишься тем, что всю жизнь это терпела и осталась ему верна и что дома все для него блестело! Да бежать надо было от него подальше! Нашла за что держаться!

— Муж умер два года назад, — помолчав, сказала женщина. — От водки сгорел, — добавила она. — Сам отмучился и меня отмучил…

— Ну, теперь-то хоть поживешь спокойно, — миролюбиво и сочувственно сказала соседка, — свою личную жизнь построишь…

— Да куда там! — заполошно сказала женщина, даже рукой отмахнулась, как бы говоря — эк, куда ты хватила, — личную жизнь! — У меня старшему сыну двадцать три, младшему девятнадцать, я скоро бабкой стану, мне внуков надо растить, какая тут личная жизнь! — опять горделиво как-то сказала женщина, и было уже что-то знакомое в этой интонации: видите, мол, как я умею обо всех заботиться, полностью забыв о себе…

А я со всей своей подростковой категоричностью подумала опять, подумала даже как-то восхищенно: «Ну и дура! Ну и дура!..»