Капитан Сорвиголова - Луи Буссенар Страница 9

Сорвиголова заставил своего пони броситься в воду. Англичане открыли бешеную пальбу с берега. Град пуль буквально барабанил по воде, и только чудом можно было объяснить, что ни одна из них не задела его. Внезапно с пони что-то случилось: он стал судорожно метаться и вскоре пошел ко дну, увлекая за собой всадника.

Избавившись от стремян, Сорвиголова некоторое время оставался под водой, но стоило ему появиться на поверхности, чтобы глотнуть воздуха, как его голова превращалась в мишень для англичан. Он нырял снова и снова и в конце концов окончательно выбился из сил. Еще несколько секунд – и отважный юноша пошел бы ко дну.

Эту отчаянную борьбу за жизнь видел человек, стоявший на другом берегу. Не обращая внимания на выстрелы англичан, которые тут же перенесли огонь на него, этот человек бросился в воду, подплыл к Жану и подхватил его в тот миг, когда юноша уже терял сознание. При этом одна из пуль настигла спасителя, разорвав ему плечо.

Храбрец плыл, оставляя кровавый след на воде, и, уже сам почти лишившись чувств, вынес на берег юного командира разведчиков.

Неизвестный, спасший Жана, был не кто иной, как фермер Давид Поттер. Он отнес юношу на свою ферму, находившуюся в двух километрах от реки, и вы`ходил с отеческой заботливостью. Выздоровев, юноша всякий раз, когда выдавалось свободное от службы время, приезжал на ферму Давида, чтобы провести несколько часов в кругу его семьи.

Читатель уже знает, при каких трагических обстоятельствах оборвалась эта дружба, и может представить себе, в какое неистовство привела Сорвиголову расправа с его другом и спасителем. Он поклялся жестоко отомстить, а клятва, произнесенная таким человеком, как Жан Грандье, стоит многого…

И вот теперь, после головокружительного бегства по травянистому велду, позволившему им ускользнуть от погони, юный Поль Поттер и Сорвиголова с Фанфаном на плечах очутились перед непроходимыми зарослями колючей мимозы.

Они надеялись обрести здесь спасение, и вдруг навстречу им и практически в упор раздались выстрелы. Но что за чудо – ни одна из пуль даже не зацепила никого из Молокососов! И это было тем удивительнее, что загадочные стрелки, укрытые за ветками и стволами деревьев, имели возможность спокойно целиться.

Зато с полдюжины англичан, подстреленных с расстояния тридцати метров, закувыркались в воздухе, как кролики.

– Спокойно, хозяин! – воскликнул ослабевший, но не унывающий Фанфан. – Это свои!

– Верно, там друзья! – подхватил Сорвиголова. – Тогда – вперед!

Поль бесстрашно полез в колючую чащу, за ним последовал Фанфан, Жан замыкал шествие, поддерживая Фанфана. А в следующую минуту они очутились перед строем гремевших маузеров: около двадцати юнцов, притаившихся за завесой листвы, встретили их радостными криками:

– Спасены!.. Спасены!..

Сорвиголова узнал самых отважных из Молокососов, но их появление здесь граничило с чудом. Здесь были и Мариус по прозвищу Моко, и Фриц, и Пьетро, и юные алжирцы Макаш и Сабир, и юнга Финьоле, и три эмигранта-француза – Жан-Луи, Жан-Пьер и просто Жан, и оба португальца – Фернандо и Гаэтано, и шестеро молодых буров – Карл, Элиас, Йорис, Манус, Гуго и Иоахим, и другие, чьи лица он не разглядел за облачками порохового дыма.

В общей сложности их было не меньше двадцати, и натворить они успели немало. Кони английских кавалеристов представляли отличную мишень. Под защитой зарослей Молокососы стреляли безостановочно и укладывали врагов одного за другим. Почти все кони англичан уже валялись в траве, когда шестерым уцелевшим всадникам пришла в голову спасительная мысль повернуть их назад и во весь опор помчаться к своим позициям.

Их бегство сопровождалось оглушительным «ура!» сорванцов, которые покинули засаду и чуть не задушили в объятиях своего капитана. Впрочем, сейчас было не до восторгов: на земле лежали раненые и контуженные ^[20], пора было подумать и о них.

Сорвиголова направился к тем, кто совсем недавно преследовал его. Кроме простой человечности, еще одно соображение заставило капитана Молокососов поспешить на помощь врагам.

Его взгляд случайно упал на красивого парня, нога которого была придавлена убитым конем, и в нем Сорвиголова мгновенно узнал сержанта, не так давно исполнявшего обязанности секретаря суда. Англичанина извлекли из-под туши коня, и Сорвиголова с удовлетворением отметил, что тот не ранен, а лишь ушиблен и слегка контужен.

– Хотите получить свободу? – без проволочек спросил капитан Молокососов.

– Естественно, – стараясь сохранить достоинство, ответил солдат, – если только для этого мне не придется нарушить присягу.

– Я слишком уважаю дело, за которое сражаюсь, чтобы бесчестить побежденного врага. Вот что от вас потребуется в обмен на свободу: вы должны лично вручить письма, которые я напишу, каждому из членов военного суда, приговорившего Давида Поттера.

– Нет ничего проще, – ответил англичанин, не ожидавший, что так легко отделается.

– Раз так, попрошу вас сообщить мне их имена.

– Извольте. Председатель суда – полковник хайлендеров Гордона лорд Леннокс, герцог Ричмонд. Судьи – майор третьего уланского полка Колвилл, капитан четвертой артиллерийской батареи Адамс, капитан второй роты седьмого драгунского полка Рассел и капитан первой роты шотландских стрелков Харден.

Жан Грандье не принадлежал к тем людям, которые теряют время попусту. Достав из кармана бумажник, он извлек оттуда пять визитных карточек и стремительным бисерным почерком написал на каждой:

«Убитый вами ни в чем не повинный Давид Поттер приговорил вас к смертной казни. Я – исполнитель его приговора. Где бы вы ни были, моя рука повсюду настигнет вас. Вы были безжалостны, и я буду безжалостен. Вы обречены. Капитан Сорвиголова».

Надписав на обороте карточек имена и звания членов военного суда, он вручил их сержанту со словами:

– Дайте слово доставить их адресатам.

– Клянусь честью – ваши послания будут переданы.

– Прекрасно. Вы свободны!