Сокровища Аттилы - Томас Перри Страница 9

– Я знаю, ты вспоминаешь счастливые дни учебы в колледже.

– О чем вы? – спросил Альбрехт. – Я всегда считал, что американские студенты только пьют пиво и ходят на вечеринки.

– Сэм учился в Калтехе. Там сначала работали в лабораториях, а уже потом пили пиво и ходили на вечеринки.

– А я вспоминаю некоторых студентов этого университета. Здесь учился один очень перспективный студент, такой Альберт Эйнштейн.

Реми заметила:

– А до него здесь учились Гегель, Шопенгауэр и братья Гримм.

– Сегодня нам нужны знания, Реми, по истории и по физической археологии, – сказал Альбрехт.

Он остановился у темной лаборатории, достал ключ и открыл дверь. Они вошли, профессор включил флуоресцентное освещение и указал:

– Это здесь.

В комнате вдоль боковых стен выстроились черные шкафы и с полдюжины столов из нержавеющей стали. На одном столе стоял полированный деревянный гроб.

– Кто умер? – спросила Реми.

– Я зову его Фридрихом. – Профессор подошел к столу. – В документах я указал, что это мой двоюродный прапрадед Фридрих фон Шлехтер. Когда я его нашел, то не хотел вызывать лишнее любопытство, поэтому купил в ближайшем городе гроб и нанял гробовщиков, они уложили «прадеда» в гроб. Потом я оформил необходимые документы и перевез в Берлин для похорон. – Он открыл крышку.

Внутри находился потемневший от времени скелет, несколько обрывков чего-то, похожего на истлевшую кожу, и ржавый кусок металла, как будто от лезвия меча.

Сэм и Реми заглянули внутрь. Сэм произнес:

– Да у него в пути отвалилась голова.

Реми пригляделась внимательней:

– Это произошло не в пути. Посмотрите на этот позвонок. – Она показала на верхнюю часть шейного позвонка, где не хватало большого куска. – Это от топора или меча.

– Очень хорошо, – отозвался Фишер. – Когда проведешь с ним много времени, начинаешь лучше понимать, кто он. Исходя из степени износа коренных зубов и хорошего состояния костей, я бы сказал: ему от тридцати до сорока лет. Если вы посмотрите на его левые лучевую и локтевую кости, увидите еще несколько следов. Очевидно, это зажившие раны. Разумеется, причиной его смерти стало обезглавливание. Но имеющиеся следы говорят о нем больше. Это был воин. Очевидно, он дрался каким-то двуручным оружием, противник ударил его по предплечью. Или он пользовался щитом и получил удар из-за него. Но он выжил, и рана затянулась.

– Кстати о мечах и щитах, – сказала Реми. – Вы провели углеродное исследование?

– Да. Использовали осколок бедра на полоске кожаных ремней с фрагмента обуви, а может, ножен. Исследование показало: сохранилось 82,813 процента углерода-14. Я также исследовал останки индивидов, находившихся рядом. Результат тот же самый, он указывает примерно на 450 год нашей эры.

– Четыреста пятидесятый! А где это место? – поинтересовался Сэм.

– В нескольких милях к востоку от Сегеда. В Венгрии.

– Ого! – воскликнула Реми. – И вы полагаете, Фридрих лишь один из многих?

– Да. Сколько их, я пока не знаю. Поле битвы – это, по существу, очень большое массовое захоронение. Место, где находятся тела, ниже окружающей местности; их похоронили обычным путем, или положение изменилось со временем. Я обнаруживал останки на расстоянии в несколько сотен ярдов. Вот, смотрите. – Фишер подошел к следующему столу и разложил на нем другую карту, вычерченную вручную, с нанесенной на нее «решеткой». – Это река Тиса, а вот здесь в нее впадает Муреш. Вот в этом месте на решетке видно, где я нашел Фридриха, а вот здесь я нашел другого индивида, на той же глубине.

– Кем они могли быть?

– Склонен предположить – это гунны. В то время в районе Сегеда была крепость гуннов. Но когда начиналась война, они сворачивали лагерь и отправлялись воевать. Они сражались с остготами, визиготами, римлянами – и из Рима, и из Константинополя, с аварами, галлами, аланами, скифами, фракийцами, армянами и многими малыми народами, которых поглотили в ходе своих завоеваний. В разное время они объединялись с теми или иными из этих племен против других. Выяснить, кто именно принимал участие в этой битве, будет нелегко и займет много времени.

– Конечно, – согласился Сэм. – Трудно многое сказать о битве, увидев всего два скелета.

– Совершенно верно, – подтвердил Альбрехт. – Хочется быстрей вернуться и начать раскопки. Но есть проблемы.

– Какие? – спросила Реми.

– Площадка большая – обширное открытое поле; при коммунистическом правительстве там было колхозное поле, но уже больше десяти лет ничего не возделывается. Рядом проходит дорога. В нескольких милях – Сегед, современный процветающий город. Если о раскопках станет известно, невозможно будет остановить людей, которые начнут откапывать артефакты себе на память. А истории о находках древних сокровищ в местах античных поселений способны привлечь тысячные толпы. И за день все погибнет.

– Но пока все держится в секрете, – сказал Сэм. – Верно?

– Я только надеюсь, что у меня разыгралось воображение. Но во время раскопок в Сегеде несколько раз складывалось впечатление: за мной шпионят.

– Такое сейчас не редкость, – подтвердила Реми.

– О чем вы?

Сэм пояснил:

– Когда мы были в Луизиане, за нами, там, где мы ныряли, все время следили. Исследовательская группа какой-то компании «Консолидейтед энтерпрайзис».

– Не похоже на археологию. Скорее какой-то бизнес-конгломерат.

– Точное определение, – согласился Сэм. – Их бизнес-план, по-видимому, таков: держаться поближе к перспективному объекту, потом оттеснить тех, кто его нашел, и заняться самим.

– Сэм заставил их пешком идти за нами в болота, а потом одолжил их лодку.

Альбрехт усмехнулся:

– Ну, вы славитесь умением находить золото и драгоценности. А я всего лишь бедный профессор, изучающий людей, живших давно; для них сокровищем был добрый урожай ячменя. Я исследовал эту местность в поисках следов римских поселений. Когда-то это была провинция Рима. А главная причина, почему меня заинтересовало данное место, конечно, в том, что там нет никаких построек.

– Вы имеете представление, кто шпионил за вами в Сегеде? – спросил Сэм.

– Однажды кто-то вломился в мой номер в отеле. Записки у меня были с собой. Мои вещи обыскали, но ничего не взяли. Однако несколько дней подряд я видел большую черную машину с четырьмя рослыми восточноевропейцами в темных костюмах. Три или четыре раза в день я замечал: они следят за мной, иногда смотрят в бинокли и фотографируют.

– Похоже на полицию, – сказал Сэм. – Может, они подозревали вас в каких-то противозаконных действиях – например, вы вывозите из страны Фридриха? Если они знали, что вы археолог, им нужны были сведения обо всех найденных вами артефактах.