Охотники за пиратами - Роберт Кэрсон Страница 8

Последняя из этих трех подсказок была для Чаттертона и Маттеры самой важной. Деревянные суда, плававшие в тропических водах, были привлекательными объектами для корабельных червей, морских уточек ^[5] и других представителей морского животного мира, прилипавших к нижней части корпуса судна, замедлявших своем весом его движение и выедавших его древесину. Если с ними не бороться, то эти малюсенькие существа могли постепенно привести в полную негодность даже самый мощный из кораблей. Чтобы это как-то предотвратить, моряки чистили и ремонтировали корпуса своих судов на регулярной основе, и делали они это следующим образом: подплывали поближе к песчаному пляжу при наибольшем приливе и затем сильно наклоняли судно в сторону одного из бортов по мере того, как морская вода при отливе отступала (данная процедура называлась «кренгованием»). После этого начинались чистка и ремонт корпуса. Поскольку «Золотое руно» было потоплено в тот момент, когда его кренговали, это означало, что оно скорее всего находится где-то неподалеку от песчаного пляжа.

Данное обстоятельство больше всего прочего давало Чаттертону и Маттере надежду на то, что они найдут нужный им затонувший корабль довольно быстро. Изучив аэрофотоснимки, они выяснили, что на северном побережье острова нет пляжей. Оно представляло собой сплошные скалы, и никто не стал бы кренговать там свое судно. На южном побережье острова пляжи имелись, но они были созданы в качестве курорта лишь в последнее десятилетие, а потому южное побережье тоже исключалось.

На восточном побережье острова имелся большой пляж, однако данный район был скалистым и открытым для ветра и вообще для всех проявлений непогоды, а потому данная местность была явно не подходящей для пиратов, скрывающихся от представителей власти.

В общем, искать стоило лишь у западного побережья. Находясь с подветренной стороны острова, оно было защищено от ветра и волн. Кроме того, песчаный пляж, похоже, был хорошо скрыт от глаз со стороны океана, и проплывающие суда не могли его заметить. Если бы какой-нибудь пиратский капитан решил кренговать свое судно вблизи Кайо-Левантадо, то он делал бы это возле его западного побережья. Именно туда и направился сейчас Чаттертон.

Достигнув южной оконечности западного пляжа, «Исследователь глубин» лег в дрейф. Когда судно в конце концов остановилось, Кречмер подготовил магнитометр, а Эренберг запустил компьютерную программу, предназначенную для сбора данных. Сразу после восхода солнца температура за бортом достигла восьмидесяти градусов по Фаренгейту ^[6]. Это была самая низкая температура за весь день.

Маттера напомнил своим людям, что пиратский корабль лежит на глубине двадцати четырех футов. Глубина возле таких вот островов может меняться очень резко, а потому они начнут свои поиски на большом удалении от берега и будут двигаться в сторону пляжа. При таком подходе они не пропустят ни одного из тех мест, где имеется интересующая их глубина.

Экипаж приготовился начать работу. Маттера достал свой фотоаппарат «Никон Д300», установил задержку срабатывания затвора и затем присоединился к остальным для коллективного снимка. Когда фотоаппарат щелкнул, он вынул из кулера четыре бутылки низкокалорийной содовой, раздал их своим коллегам и произнес тост.

– За капитана Баннистера! – сказал он.

– За капитана Баннистера! – подхватили остальные.

– Ох и не повезло же этому сукину сыну! Сначала за ним охотился английский королевский военно-морской флот. Теперь – мы.

Экипаж катера буксировал туда-сюда магнитометр в течение нескольких часов. Они делали перерывы только для того, чтобы слопать бутерброды с мясом тунца, и затем продолжали свои поиски до тех пор, пока на море не поднялось волнение, из-за которого магнитометр начал подпрыгивать на поверхности воды. Было очень обидно прекращать работу так рано, но вода в этой бухте была спокойной лишь где-то до часу дня, а если вода неспокойная, то показания приборов могут сильно отклоняться от объективных. И для Чаттертона, и для Маттеры подобные поиски были настоящей наукой, а потому они считали, что в них нет места для неточностей. Поэтому они вытащили из воды свое оборудование и развернули «Исследователя глубин» на 180 градусов.

Двадцать минут спустя они причалили свой катер к берегу маленького пролива примерно в четырех милях от острова Кайо-Левантадо. По счастливому стечению обстоятельств у будущего тестя Маттеры – бывшего адмирала и начальника штаба военно-морского флота Доминиканской Республики – имелась небольшая вилла на берегу этого пролива, и именно на этой вилле разместился весь экипаж на время поисков «Золотого руна». Дом выходил фасадом на море, был построен на срезе крутого холма, и добраться до него можно было только по узкой дороге, петляющей по саду, в котором росли манговые деревья. Внутри дома имелась большая жилая зона – помещения и внутренний дворик. Все спальни были снабжены отдельными верандами. С них открывался прекрасный вид на живописные закаты. Однако будущим родственникам Маттеры эта вилла, наверное, вскоре и самим могла понадобиться.

Экипаж катера разгрузил свое оборудование, но на этом работа в этот день еще не закончилась. Эренбергу еще требовалось обработать информацию, собранную его коллегами, а именно, используя специальные компьютерные программы, составить карту мест, в которых от магнитометра поступали сигналы. День или два спустя члены экипажа будут нырять в воду и обследовать дно. Они осмотрят даже те места, в которых сигналы магнитометра были очень слабыми.

Чаттертон и Маттера вышли каждый на свою веранду и стали звонить своим «вторым половинкам». В этом удаленном районе, если они стояли в определенном месте и слегка наклонялись в сторону луны, они могли поймать сигнал сотового телефона и проговорить аж целых пять минут, прежде чем он прервется.

Чаттертон позвонил Карле в их дом на побережье штата Мэн. Она лежала на диване и смотрела какой-то фильм. Рядом с ней находился их желтый лабрадор-ретривер по кличке Чили. Карла скучала по Джону и выразила недовольство, когда узнала, что ее муж три вечера подряд ел на ужин глазированные хлопья.

Когда Маттера дозвонился до Каролины, она читала в кабинете их квартиры в Санто-Доминго. Он рассмеялся, когда она спросила, нашел ли он уже «Джона Сильвера» ^[7], однако в действительности этот вопрос ему очень не понравился. Учитывая те результаты, каких добились охотники за затонувшими судами в поисках настоящих пиратских кораблей, они с Чаттертоном имели не больше шансов на успех, чем если бы они разыскивали Ноев ковчег.

Даже во время золотого века пиратства, то есть между 1650 и 1720 годами, пиратов было довольно мало. Точные цифры найти трудно, однако, по утверждению британского историка Питера Эрла, в 1700 году, «по всей видимости, в любой момент времени вряд ли имелось более двадцати кораблей, а пиратов было менее двух тысяч». Для сравнения, в то время могло насчитываться аж до восьмидесяти тысяч моряков торгового флота и военных моряков, плавающих на обычных – то есть не пиратских – судах в Атлантическом океане и Карибском море. Трудно сказать, сколько пиратских кораблей в общей сложности могло плавать по морям за семьдесят лет золотого века пиратства, но это число в любом случае будет маленьким – наверное, менее тысячи.