Викинг. Страсти по Владимиру Святому - Наталья Архипова Страница 7

Не будь Ставр так болен, он и Алохию бы приструнил, заставил терпеть все выходки Владимира, ради киевского престола стоило потерпеть. Но боярин понимал, что сам ничего не успеет, а помогать зятю, чтобы тот потом об этой помощи забыл, не хотелось. Ставр решил лучше оставить большое наследство внуку, завещать ему в Новгороде много всего, а пока повзрослеет опекуном назначить не его отца, а своего племянника. И Алохии оставить доброе наследство, но так, чтобы Владимир до него добраться не смог.

Главный доход Ставра – торговля мехами, в дальних северных землях, куда ходили люди боярина, соболей да куниц столько, что не перебить. Шкурки на боярский двор тюками привозили исправно, а дальше такие купцы, как Година Рябой, превращали шкурки в золото и серебро. Если ты умен и не ленив, в Новгороде можно стать очень богатым человеком.

У боярина свои люди всюду, он вести получал так же, как Добрыня, а иногда и раньше. Когда сообщили, что киевский князь Ярополк сосватал полоцкую княжну Рогнеду, Ставр Любомирович порадовался за Рогволода, которого неплохо знал. Конечно, это означало, что при желании путь на юг для новгородцев перекрыть еще легче, но ведь Рогволод и без того держался с киевским князем.

У Рогволода сильные сыновья, у них хорошая дружина. Но все это Ставра беспокоило мало.

И вдруг новость: князь Владимир решил тоже сватать Рогнеду Рогволодовну.

Первое, что спросил Ставр, услышав о такой глупости:

– Он рехнулся? Сватать сосватанную девушку, да еще и невесту старшего брата!

Добрыня, сообщивший такую весть, выглядел довольным. Неужели это он придумал?

Ставр тяжело дышал, хотя сильное тело не желало уступать смерти. Глаза впали, щеки тоже, но ум был светлым и проницательным.

– Князю мало одной жены?

Добрыня понимал, что с этим человеком надо говорить открыто, потому вздохнул и объяснил:

– Рогволод не отдаст дочь за Владимира, коль Ярополку сосватана. Но Ярополк взъярится.

Боярин в очередной раз показал, что способен предвидеть события не хуже самого Добрыни:

– Ты хочешь выманить Ярополка на Владимира, чтобы нашему князю поневоле пришлось с братом схлестнуться?

– Ничего от тебя не скроешь, – проворчал Добрыня, хотя было заметно, что догадкой сородича он доволен.

– Смотри, не перехитри сам себя.

Не нравилась Ставру эта увертливость княжьего уя. Хитрым нужно быть не меньше, чем сильным или умным, но и для хитрости граница есть. А еще меньше ему нравилось поведение зятя. Он мальчишка, семнадцати нет, но блудлив по-взрослому. Алохия обижается, и она права, мог и потерпеть, пока дите носила, лучше бы свою силушку на дело приберег. В Новгороде ждали, что князь на Киев пойдет за брата мстить, готовились поддержать, Ставру завидовали – вона за кого дочь отдал, скоро Владимир над Ярополком верх возьмет и станет в Киеве княжить. А тестя, мол, в Новгороде оставит.

Право отомстить у Владимира было, пусть он и сводный брат, робичич, но мог поднять меч на киевского князя, никто бы и слова против не сказал, наоборот, подсобили.

Но Владимир и не собирался мстить и захватывать Киев, он женился, быстро сделал Алохии дитя и принялся девок по углам тискать, вызывая у жены ревность, а у тестя презрение.

Усмехнулся Ставр:

– А если Рогволод согласится отдать дочь за Владимира?

Добрыня поморщился, ему не нравилось, что в Новгороде не один Ставр, большинство бояр не звали князя по отчеству, только Владимиром. Конечно, он еще мальчишка, но ведь князь же.

– Значит, возьмет второй женой.

– Это ты мне говоришь?

Дяде Владимира пришлось постараться «не заметить» явной угрозы, прозвучавшей в голосе боярина. Но ему удалось, хмыкнул как ни в чем не бывало:

– У князя должно быть несколько жен. Не он один такой.

– Только не с моей дочерью. Не для того я ее растил, холил, чтобы Владимир Алохию в ряд с другими ставил. Не нравится мне то, что ты делаешь, Добрыня Никитич, совсем не нравится. И племянника погубишь, и нас всех. Не Владимиру с Ярополком Святославичем тягаться, хотя и тот слаб. Нет больше на Руси сильных князей… Смотри, не подведи нас всех под беду.

Сказал и ушел, а Добрыня, глядя вслед почерневшему от болезни Ставру, только зубами заскрипел:

– Ишь, раскаркался, ворон черный.

Сколько раз он потом корил себя за то, что не послушал родственника, и сколько раз радовался, что не послушал! Судьба Владимира, да и всей Руси могла бы сложиться совсем иначе.

Но гонец к Рогволоду Полоцкому с предложением отдать его дочь Рогнеду Рогволодовну за новгородского князя Владимира Святославича все же был отправлен. Конечно, Добрыней Никитичем, который все готов сделать ради дорогого племянника, даже полоцкому князю насолить.

С этого дня судьба Владимира круто изменилась.

Сам он едва ли сознавал, что же наделал. Им двигал мальчишеский задор и желание насолить брату. О том, что будет после этого сватовства, не думал совсем. А стоило бы.

Согласись Рогволод – Владимир потерял бы поддержку Ставра и его сторонников, тесть и без того обижен на зятя за слезы своей единственной дочери. Откажи полоцкий князь – он становился врагом Владимира, и Рогволода следовало наказать, только хватит ли у Владимира сил, ведь сыновья старого Рогволода сильны. Но в любом случае Владимир становился врагом Ярополка.

Добрыня понимал, что играет с огнем. Он точно знал, что Рогволод из двух братьев выберет старшего, а если оскорбленный Ярополк пойдет на Владимира, Новгород непременно встанет за своего князя, не может не встать. На Руси обиженных любят и многое им прощают.

Знал Добрыня и еще одно, о чем не говорил ни племяннику, ни Ставру: Древлянская земля не забыла Искоростень и готова помочь сыну Малуши взять Киев. Весть об этом на днях принес свой человек. Как только Ярополк пойдет на Владимира, Новгород вынужден будет встать за князя, а в нужный час Киев получит удар в спину от древлян.

Зажатому с севера новгородцами, а с юга древлянами, Ярополку будет тяжело выстоять. К тому же киевскому князю припомнят убийство брата, не важно, виноват он в нем или нет.

Владимир не подозревал, до какой степени является игрушкой в руках своего дяди, он по-мальчишечьи радовался возможности хоть как-то насолить старшему брату.

Полоцк предки разумно поставили – на высоком берегу Полоты, округу видно, крепостные стены крепкие, да и дружина у князя хороша. А для тех, кто с добром приплывал, удобные спуски к воде и пристани имелись.

Конечно, не как Киев на Днепре, но полочанам и того торга, что был, хватало. Лучше на Полоте сидеть, да не подвергаться бесконечным нападениям и разорениям, как Киев.

В общем, полочане были довольны своим торгом, своим городом, своим князем. Рогволод держал княжество крепко и правил твердой рукой.