Возвращение троянцев - Ирина Измайлова Страница 6

— Ты помнишь наш с тобой самый первый разговор, Гектор? — спросил Рамзес. — Помнишь всё, что я рассказал тебе о нынешнем состоянии нашей армии и вообще о положении дел в Египте? Помнишь?

— Помню, ещё бы не помнить! Ты говорил об ослаблении государства из-за частых войн, о страшных жертвах прошлого ливийского восстания, когда вы потеряли двенадцать тысяч воинов, о том, что в народе может родиться недовольство, если придётся увеличивать армию и расходы на неё. Ты боялся смуты и мятежей. Но мы говорили об этом три года назад. Последний ливийский поход принёс тебе победу, затем ты сумел уничтожить своего главного врата, везира Панехси. Что теперь пугает тебя? Ведь для того, чтобы одолеть полторы тысячи разбойников, каких угодно могучих, тебе не придётся объявить дополнительный призыв. Даже если каждый лестригон стоит пяти египтян.

— А если десяти? — в голосе фараона послышался страх, который он пытался, но не мог скрыть. — Ты всё же не понимаешь, что это за твари! Они умеют только убивать, но этим искусством владеют с абсолютным совершенством. Сила их колоссальна, а главное — они не знают страха смерти.

— Таких людей не бывает, Рамзес! — сухо сказал Гектор.

— Во всяком случае, никто не видел проявлений их страха, — усмехнулся фараон. — И они могут если и не сокрушить мою армию, то нанести ей такой урон, от которого мы не оправимся и за пятьдесят лет! И это будет концом царства, ты должен понять, царь Трои! Или думаешь, что все наши враги разом не воспользуются слабостью Египта?

Вновь последовало мотание. Шаги Гектора послышались возле самой стены шатра, затем удалились и вновь приблизились.

— Разумно, — сказал он наконец. — И потому ты позвал нас с Ахиллом. Но ведь нужно было немалое время, чтобы послать корабли через Ворота туманов и привезти нас сюда. Ты что же, заранее знал о нашествии?

Рамзес глухо усмехнулся:

— Да, Гектор, я о нём знал. У меня уже давно были сведения, что лестригоны объявились на одном из островов Зелёного моря, уничтожили население этого острова, ограбили несколько финикийских кораблей. А несколько месяцев назад их царь Антифот ^[4] прислал в Египет гонцов с письмом, которое я с трудом прочитал, ибо своей письменности у этих бродяг нет, а по-финикийски крокодил лучше напишет... Но тем не менее смысл был понятен: он обещал через полгода высадиться на берегах Египта! Я знал, что они исполнят угрозу... Они так делали много раз: заранее упреждали о своём нападении, чтобы навести ужас.

— Я понял, — сказал Гектор. — И ты хочешь, чтобы мы с братом вновь помогли тебе. Так?

— Так, — подтвердил Рамзес. — И не потому, что я спас вас от Панехси и хочу платы за это. Но если лестригоны сокрушат Египет, они устремятся на другую сторону моря, и Троада, ещё слабая после войны, не сможет оказать им сопротивления. Их надо разбить здесь.

Теперь усмехнулся Гектор, и его усмешка прозвучала грозно:

— Троада? Ну, пускай попробуют, если мы успеем туда вернуться... — Нет, Рамзес, не о Троаде ты думаешь, тебе не до неё. Но мы и вправду обязаны тебе жизнью. А значит, должны тебе помочь. Где они высадились, эти любимчики главного демона?

— В дельте Нила, западнее одной из наших гаваней, — ответил Рамзес. — Антифот прислал мне вызов на битву. В последние годы они со всеми так поступают. И Антифот всем предлагает одно и то же: выслать армию, числом равную его войску. И начать с поединка.

Гектор расхохотался:

— Ну, это уже слишком, Великий Дом! Ты что же, шутишь со мною? Какой ещё поединок?

— Поединок, на который он предлагает выставить сильнейшего. Сильнейшего выставит и он. Если его воин проиграет и будет убит, Антифот клянётся увести своё войско и никогда больше, покуда он царствует, не нападать на Египет. Если погибнет мой воин, я должен отступить и принять любые его условия. А это означает гибель Египта. Можно, конечно, сопротивляться, но это ничего не изменит. Насколько я знаю, поединок с его богатырём принимали уже не однажды. И неизбежно гибли.

Авлона не видела, что происходит в шатре, но по тону Гектора, когда он заговорит, поняла, что царь Трои сейчас стоит против своего собеседника и пристально смотрит ему в лицо.

— Кто этот воин? — глухо спросил троянец. — С кем Антифот предлагает сражаться сильнейшему из египтян?

— Это его племянник, — ответил фараон. — Сын его старшей сестры и... не хочу показаться тебе безумцем, верящим в нелепые сказки, но эта сказка имеет слишком много подтверждений. Словом, все лестригоны уверены, что этот воин родился от демона. Его зовут Каррик, и он чересчур мало похож на человека, чтобы можно было полностью не верить в эту легенду.

— Мало похож на человека? — воскликнул Гектор. — И что же в нём настолько отличается? У него растут рога, он умеет летать? Или, может, у него есть вторая голова про запас, на случай, если ему снесут первую?

— Не смейся, царь! Никто из видевших Каррика не смеялся... Мне о нём рассказали так: это великан, примерно на голову выше тебя, с торсом гигантским и мощным, с ногами, подобными столбам, и руками, которыми он легко вырывает из земли взрослую пальму. У него глаза жёлтые, как у леопарда, они горят в темноте, а зубы во рту остроконечные, тоже как у хищного зверя. При этом он в совершенстве владеет любым оружием, но и без оружия, одним ударом кулака, может убить быка, а не только человека. Допускаю, что часть этих впечатлений навеяна страхом, и что описание немного преувеличивает истину, однако от этого не легче. Каррик одержим желанием убивать, по сравнению с ним все остальные лестригоны — кроткие дети! Мне сказали, что когда разбойники ни с кем не воюют, он требует время от времени выставлять ему двух-трёх своих воинов для поединка и тут же их приканчивает.

— Ого! — Гектор рассмеялся. — Ну, так я понимаю Антифота — он скорее всего хотел бы, чтобы кто-нибудь справился с его племянничком: учитывая малочисленность лестригонов, этот ублюдок может их всех истребить... И, самое главное — рядом с таким полупомешанным убийцей царь едва ли может чувствовать себя в безопасности. Описание Каррика и вправду внушает трепет, хотя, сказать по чести, убить кулаком быка могу и я, если сильно разозлюсь! А что-нибудь ещё отличает это чудище от людей? Ну, кроме светящихся глаз (если это правда!), крокодильих зубов и роста? Что-нибудь, что бы явно подтверждало его родство с демоном?

Рамзес тихо выругался, но его брань не имела связи с разговором. Тут же стало ясно, что случилось: из-за полога шатра вылетела и шлёпнулась на землю раздавленная многоножка.

— Заползают среда бела дня! — зло произнёс фараон. — В этих влажных местах их полно... И кусаются не хуже скорпионов, только что их яд не так смертоносен. Нет, не смотри с такой тревогой, Гектор: она не успела меня укусить, а если бы и цапнула — в моей дорожной аптечке всегда есть набор противоядий ^[5]. Ты спрашиваешь, чем он отличается... Хм! О нём говорят, что его нельзя убить, то есть что человек не может убить его, не улыбайся, я сам в это не очень верю.