Тарзан - повелитель джунглей - Эдгар Берроуз Страница 6

Так Тарзан оказался один на один с наиболее грозным творением природы в смертельной дуэли, исход которой казался американцу предрешенным. В самом деле, кто из людей, рожденных женщиной, мог бы вырваться из смертельных объятий питона без посторонней помощи?

Гисте удалось обвиться вокруг туловища и одной ноги человека-обезьяны, однако хватка питона, ослабленного ножевыми ранами, не смогла парализовать движения Тарзана, который старался теперь перерезать тело питона пополам.

Участники схватки, а также трава и подлесок покрылись яркими кровавыми брызгами. В последнем усилии Гиста судорожно сжал жертву в тисках колец, и в этот миг Тарзан могучим ударом ножа перерезал питону позвоночник. Отсеченная нижняя половина змеи упала на землю, где продолжала хлестать и извиваться. Человек-обезьяна ценой неимоверных усилий освободился от оставшихся колец и отшвырнул умирающую змею далеко в кусты. Затем, не удостаивая Стимбола взглядом, повернулся к Болгани.

– Ну как, приходишь в себя?

– Да, – ответила горилла. – Я – Болгани, и я убиваю тармангани!

– Ну а я – Тарзан из племени обезьян, – сказал человек-обезьяна. – Я спас тебя от Гисты.

– Ты не пришел убить Болгани? – спросила горилла.

– Нет, Болгани – мои друзья. Горилла наморщила лоб, пытаясь разобраться в услышанном. Немного погодя Болгани заговорил.

– Мы станем друзьями, ты и я, – заявил он. – Тармангани, что за твоей спиной, убьет нас обоих своей громовой палкой. Мы должны убить его первыми!

И горилла с большим трудом поднялась с земли.

– Нет, – возразил Тарзан. – Я прогоню его прочь.

– Ты? Он не послушается.

– Я – Тарзан, Повелитель джунглей, – заявил человек-обезьяна. – Слово Тарзана – закон в джунглях!

У Стимбола, который не спешил уходить, сложилось впечатление, будто человек и зверь рычат друг на друга и вот-вот начнется драка. Если бы американец мог догадаться, что его сочли общим врагом, то он не стал бы проявлять настойчивости. Однако Стимбол снова взялся за оружие и двинулся к Тарзану.

– Посторонись-ка, приятель, – сказал он Тарзану. – Сейчас я прикончу эту гориллу. Надеюсь, что после эксперимента со змеей, тебе уже не захочется прыгать ни к кому на спину.

Американец отнюдь не был уверен в том, как поведет себя белый гигант, имевший весьма странную манеру представляться незнакомым людям, но, имея при себе оружие, чувствовал себя в безопасности. К тому же, Стимбол полагал, что дикарю не терпится отделаться от грозной гориллы, обладавшей, по мнению американца, свирепым нравом.

Тарзан встал между Болгани и охотником, критически оглядывая последнего.

– Убери ружье, – приказал Тарзан. – Не смей трогать гориллу.

– Еще как посмею.

– Что ж, посмотрим, но я бы не посоветовал.

– Да ты вообще знаешь, кто я такой? – вскинулся Стимбол.

– Мне все равно, – холодно произнес Тарзан.

– А зря. Я – Уилбер Стимбол, биржевой маклер из нью-йоркской фирмы «Стимбол и K°»!

Это имя было известно всему Нью-Йорку. Даже в Париже и Лондоне оно открывало многие двери и заставляло сгибаться спины в низком поклоне. Почти не бывало такого, чтобы этот самонадеянный богач не добивался того, чего хотел.

– Что ты делаешь на моей территории? – спросил человек-обезьяна, проигнорировав заносчивость Стимбола.

– На твоей территории? Да кто ты такой, черт побери?

Тарзан обратился к неграм, стоявшим поодаль.

– Я – Тарзан из племени обезьян, – объявил он на их диалекте. – Что ему нужно на моей земле? Сколько белых в отряде?

– Великий бвана! – ответил негр с глубоким почтением. – Мы сразу поняли, что ты Тарзан из племени обезьян, как только увидели, что ты спрыгнул с дерева. А когда убил Гисту, мы убедились окончательно. Никому другому в джунглях такое не под силу. Этот белый – злой хозяин. А второй белый хороший. Мы пришли охотиться на Симбу и другую крупную дичь, но нам не везет. Завтра мы уходим.

– Где ваш лагерь? – поинтересовался Тарзан. Негр махнул в сторону леса.

– Здесь недалеко, – сказал он. Человек-обезьяна повернулся к Стимболу.

– Ступай в лагерь, – сказал Тарзан. – Вечером я приду переговорить с тобой и твоим товарищем. И больше никакой охоты на моей земле, разве что только для еды.

В голосе и облике незнакомца было нечто такое, от чего Стимбола охватило неведомое ему доселе чувство страха. Американец промолчал. Бронзовотелый гигант обернулся к горилле, обменялся с ней рычащими, гортанными звуками, и оба плечом к плечу двинулись в джунгли.

Едва за ними сомкнулась листва, как Стимбол стащил с головы шлем и отер шелковым платком со лба пот. Затем, выругавшись, повернулся к неграм.

– Весь день насмарку! – буркнул американец. – Что это за тип? Мне кажется, что я его знаю.

– Его зовут Тарзан, – отозвался аскари.

– Тарзан? Впервые слышу это имя, – сердито бросил Стимбол.

– Те, кто бывали в джунглях, знают Тарзана.

– Ха! – скривился Стимбол. – Еще не хватало, чтобы какой-то вшивый дикарь указывал Уилберу Стимболу, где можно и где нельзя охотиться.

– Хозяин, слово Тарзана – закон в джунглях. Никому не дозволено его нарушать.

– Вас никто не спрашивает, идиоты несчастные! – заорал Стимбол. – Я сказал, что будем охотиться, значит будем охотиться.

Но на обратном пути в лагерь дичи они не видели, во всяком случае, Стимбол. А что видели негры, это уже их личное дело.