Клык леопарда - Чарльз Буковски Страница 55

– Иногда боги в обмен на помощь требуют крови. Это и есть его секрет.

Примипил хмуро кивнул. Прямо у него на глазах Эрт провел сверкающим лезвием вдоль всей руки. Тонкий порез был сделан умело – глубже, чем царапина, однако не настолько глубоко, чтобы потом накладывать швы. По руке к пальцам побежал ручеек темной крови. В очередной раз призывая на помощь своих богов, варвар трижды тряхнул пальцами, стряхивая капли крови на растопку из веток и шерсти. Затем он вновь нагнулся и, пробормотав последние слова молитвы, занес кинжал и с силой ударил кремнем по железу. Вновь посыпался целый сноп искр. Осторожно подув на растопку, Эрт на пару секунд повернул голову, чтобы вдохнуть еще воздуха, после чего снова подул, на этот раз чуть сильнее, причем лишь на самую яркую из нескольких красных точек. В первое мгновение искра казалась лишь намеком на огонь, но затем вспыхнула ярче и расцвела крошечным язычком пламени, который тотчас же принялся лизать жирную шерстяную нить.

Эрт повертел комок шерсти в руках, присматривая, куда ему лучше его подбросить, а затем с решительным кивком посмотрел на Мартоса. Одноглазый вождь вотадинов указал на кучку листвы и веток.

– Твоя очередь, примипил! Не успеешь и глазом моргнуть, как огонь сожрет этот малый запас топлива.

Фронтиний взял у него из рук кувшин и вытащил из горлышка пробку. Повернувшись к дровам, он щедро полил жидкостью из кувшина торчавший из костра толстый сук, густо покрытый темно-зелеными иголками, а затем плеснул и в середину. Воздух тотчас наполнил резкий запах, от которого заслезились глаза, и он поспешил отступить назад.

– Подожги. Но только отвернись, иначе может полыхнуть прямо в лицо, – предупредил Секст.

Как будто не услышав его слов, Эрт шагнул вперед. Взгляд его был прикован к комку шерсти в его ладонях, внутри которого жил крошечный язычок пламени. Он наклонился и подержал этот крошечный огонек под торчащей веткой, наблюдая за тем, как он лижет дерево. В следующий миг пламя нашло горючую жидкость. Раздался громкий хлопок, и вверх взметнулся огненный язык. Варвар отпрянул и прикрыл ладонью глаза. Огонь в считаные мгновения с треском и рыком вырвался из младенчества во взрослую жизнь, жадно следуя за горючей жидкостью в самое сердце костра. Вотадины в благоговейном ужасе наблюдали, как сложенные высотой в человеческий рост поленья превращаются в огненный столб – благодаря смолистым сосновым иголкам, вскоре пламенем были объяты даже сырые зеленые ветки.

– Я бы все на свете отдал за секрет этого огня, – вздохнул Эрт. – Ради него я готов порезать себя хоть сотню раз.

Фронтиний повернулся. Варвар стоял рядом с ним, завороженно глядя на танцующие языки пламени. От его бровей остались одни лишь воспоминания и запах горелого волоса. Примипил снова вынул пробку и дал понюхать ее Эрту. Тот моментально отшатнулся – из горлышка кувшина вырвался едкий пар, режущий глаза. Примипил улыбнулся и ответил ему на его родном языке:

– Здесь нет никакого секрета, брат. Это нафта, природная жидкость. Она стоит таких денег, какие мы с тобой вряд ли стали бы тратить на разведение костра. Даже то малое ее количество, благодаря которому мы развели огонь, обошлось моему трибуну в сумму, равную годовому солдатскому жалованью.

Не сводя глаз с огня, Эрт кивнул, и Секст Фронтиний понял: для варвара в огне есть нечто магическое, нечто такое, что завораживает его, внушает благоговейный трепет. Похлопав его по плечу, примипил отвернулся и передал кувшин опциону своей центурии.

– Приставьте к нему охрану. Двух крепких солдат, а лучше четверых, которым ты доверил бы защищать честь своей женщины. Содержимое этого кувшина стоит годового жалованья целой центурии. Теперь, когда все видели свойства этой жидкости, думаю, найдется немало желающих завладеть ею. – В подрагивающем свете костра Секст окинул взглядом солдат и, перекрывая рев пламени, отдал приказ: – Центурионы, ко мне! Нужно развести еще несколько костров!

– Надеюсь, со временем вы, римляне, поймете, что вам лучше оставить Ардуину в покое. У нее есть самое разное оружие, и этот странный снегопад – очередной пример того, что она накажет любого, кто вторгнется в ее священные пределы. Она показала вам, что не потерпит ваших сапог на своей почве, по крайней мере в том количестве, чтобы победить нас. Мы же всегда можем рассчитывать на ее защиту. Вы можете многие месяцы искать нас, но так и не найти. Возьми немного правее…

Тропа, по которой вели Марка Трибула, после долгого подъема сделалась более ровной. Ощущая на рукаве руку Обдурона, пленник сделал еще несколько шагов и внезапно почувствовал перемену в воздухе. Колючий снег больше не хлестал ему в лицо, а под ногами был твердый камень. Когда бандит заговорил снова, голос его звучал слегка по-новому:

– Вниз по ступенькам… вот так, нащупывай их и осторожно ставь ногу. Не хватало, чтобы ты свернул себе шею. Ну, вот мы и дома. Так-то лучше.

Марк услышал, как кто-то снимает с него плащ, после чего чьи-то руки стали развязывать узел на его повязке. Правда, в спину тотчас уперлось острие ножа, и он был вынужден застыть на месте. Наконец с его глаз убрали лоскут грубой шерстяной ткани, и римлянин заморгал. Рядом с ним стоял бандит с факелом в руках. Обдурон застыл на расстоянии вытянутой руки и, похоже, пристально рассматривал Трибула из-под маски. Хотя Марк и был внутренне готов к любой жестокости со стороны бандитов и их главаря, он, тем не менее, слегка растерялся, столкнувшись с Обдуроном лицом к лицу. Центурион ожидал увидеть перед собой могучего великана, одним своим грозным видом наводящего на своих подручных ужас. На самом же деле тот оказался среднего роста и телосложения. Но еще больше Марка поразило то, что маска крепилась к кавалерийскому шлему и в ее полированной поверхности отражалось все, что было вокруг.

Прежде всего, две фигуры на переднем плане: его собственная и рослого бандита по имени Грумо, который оглушил его в лесу и надел ему на глаза повязку. Великан застыл позади пленника с копьем в руке, готовый в любую минуту пронзить его спину, и губы этого разбойника кривились в легкой усмешке.

Вокруг них раскинулась пещера, чьи своды искажались в зеркале маски. В свете десятка факелов каждая деталь выступала четко и рельефно. Окинув пещеру взглядом, Марк не заметил ничего, что изменило бы его первоначальное впечатление: стены из песчаника, чисто выметенный каменный пол, отсутствие каких-либо следов ее первоначальных обитателей… Двадцать шагов в ширину и сорок в глубину. В самом дальнем конце Марк разглядел тяжелый деревянный стул. Он вновь повернулся к Обдурону и понял: близость пылающего факела к лицу в маске не случайна – пламя не дает разглядеть спрятанные за ней глаза.

– Это самый нижний уровень нашего убежища. Сюда мы приводим пленников на допрос. – В пещере голос главаря бандитов звучал слегка иначе: к замогильным ноткам, доносившимся из-под маски, примешивалось эхо. Обдурон сделал жест бандитам, стоявшим по обеим сторонам от него. Те тотчас же – явно не впервые – взялись за дело: сняв со стен факелы, они отнесли их в дальний конец пещеры, где вставили в железные скобы, торчавшие из камня. Темный угол немедленно озарился светом, в ярком ореоле которого был виден одинокий стул.