Рыцарский долг - Александр Трубников Страница 50

Жак сделал два коротких поворота головы вправо и влево. Бой рассыпался вдоль всего подножия скалы. Справа, где были монголы, сражение перешло в кулачную потасовку – там шевелилась каша из переплетенных размахивающих руками и дико орущих тел. Слева, там, где стояли сержанты, дела обстояли намного хуже. Их прижали к скале, и на каждого приходилось не меньше пятерых генуэзцев. Оценив, кто из товарищей прежде всего нуждается в его помощи, Жак приготовился к отражению следующей атаки. Теперь на него надвигалось сразу двое. Эти мечники оценили и его мастерский уход от удара, и то, как он в два замаха отправил на тот свет сильного противника, и решили не рисковать. Не приближаясь на дистанцию поражения, для начала они взяли его в клещи и заставили отступать. Сделав несколько шагов назад, Жак уперся в один из «драконьих зубов». Теперь, когда его спину надежно защищал торчащий из земли камень, он почувствовал себя в относительной безопасности и остановился, быстро переводя взгляд с одного противника на другого, чтобы не прозевать миг, когда первый из них попробует нанести удар.

Как и следовало ожидать, эти двое попробовали пробить его защиту отвлекающим маневром. Левый, со стороны щита, с диким криком ринулся вперед, а правый принял боевую стойку и ждал, когда Жак отвлечется и, совершив ошибку, откроется, дав возможность нанести удар. Но и такой прием был ему хорошо известен – италийскую школу боя на мечах братья-рыцари ордена изучали досконально. Приняв меч первого на щит, так чтобы клинок скользнул по поверхности и заставил атакующего потерять равновесие, Жак, без видимого перехода от защиты к нападению, сделал ложный прямой выпад в сторону правого, заставив того уйти в глухую защиту. Удар был нанесен в выверенной верхне-средней позиции, так что генуэзцу пришлось поднять край щита чуть выше уровня глаз. Пропав из поля зрения противника, Жак сделал нырок вперед и вправо, и, неожиданно оказавшись вплотную к противнику, изо всей силы вонзил ему меч прямо в бок. Не рассчитанные на мощный колющий удар, кольца изрядно поношенного доспеха, как того и следовало ожидать, лопнули, раздались, и остро отточенный клинок, войдя точно под нижнее ребро, глубоко погрузился в тело не успевшего опомниться врага.

Между тем начавшийся с рассветом дождь незаметно усилился, так что теперь на сражающихся падали уже не редкие отдельные капли. Обернувшись к оставшемуся противнику, Жак облегченно вздохнул. Глинистая земля под ногами раскисла и стала скользкой, словно укрытая льдом гладь пруда в Монтелье, так что потерявший равновесие генуэзец поскользнулся и упал на землю. К тому времени, когда Жак, вытянув меч из пробитого бока, перепрыгнул через поверженного врага, генуэзец едва успел подняться на ноги и выпрямиться. Не успевший встать в защитную стойку противник был для Жака целью не более сложной, чем учебный манекен. Нанеся два простых, но эффективных и, главное, отработанных до автоматизма удара, Жак, совершенно не интересуясь результатом, ринулся на подмогу братьям.

Во всем, что касалось пешего боя, сержанты ордена проходили подготовку наравне с рыцарями, и противнику пришлось несладко. Однако многократное численное превосходство не могло не сказаться на результате столкновения – рядом с тремя черными телами поверженных генуэзцев на черной от воды земле белел плащ убитого сержанта. Отвлекая на себя внимание, Жак заорал что было мочи и обрушил меч на незащищенные спины врагов. Оказавшись меж двумя опытными бойцами, генуэзцы не растерялись и, став спина к спине, в мгновение ока организовали круговую оборону. Пока Жак примеривался, как бы пробить стену из щитов и мечей, у него за спиной раздался громоподобный крик «Валить ублюдков!» и на врагов обрушилась знаменитая булава Недобитого Скальда.

Для тяжелого чугунного шара размером с голову с торчащими из него острыми шипами, надетого на пятифутовую рукоятку, которую сжимала огромная рука, генуэзские доспехи не представляли серьезной преграды. Вскоре чудом уцелевшие в бойне наемники, побросав разбитые в щепы щиты, что есть духу мчались вниз по склону, то и дело поскальзываясь на мокрой глине и со стонами хватаясь за мятые шлемы со сбитыми, искореженными гребнями.

Четыре монгола, которым досталось шесть противников, к радости Жака, оказались целы и невредимы. Пока уцелевшие в схватке после появления Недобитого Скальда не бросились наутек, они смогли отправить на тот свет двоих.

В скоротечном, но изнурительном бою Жак почти лишился сил. Опираясь обеими руками на меч, он тяжело пустился на мокрые камни. Тем временем гроза медленно, но неуклонно надвигалась на позицию, и небо теперь закрывали черно-синие тучи. Гром грохотал совсем рядом. Немного переведя дух, Жак поглядел вниз и убедился, что защитники прохода тоже выстояли и заставили противника отступить. Он привстал и помахал им рукой. Один из рыцарей подал ему ответный знак. Жак вздохнул с облегчением – эта коренастая фигура и короткопалая пятерня могли принадлежать только одному из братьев…

Воспользовавшись затишьем, Жак поднялся на гребень скалы, чтобы поглядеть, как обстоят дела у стрелков. Первым, кого он там увидел, был мастер Григ. Уважаемый мэтр, присев на корточки и сосредоточенно сопя, словно мальчишка, вырезающий дудочку, вдохновенно терзал ножом ложе своего любимого арбалета.

– Как у вас дела? – спросил Жак, отвлекая киликийца от важного дела. – Велики потери?

– У нас подстрелили только одного арбалетчика, – закончив работу и вкладывая нож в чехол, ответил тот. – Пизанцы потеряли не меньше двух десятков бойцов. Вначале они вели стрельбу не укрываясь, затем сообразили, что мы их щелкаем, как гусей, и начали выбирать позиции получше. Но мы были терпеливы: прятались, маскировались, переходили с места на место и били только наверняка, так что братья, защищающие проход, все это время могли не опасаться обстрела. Теперь пизанцы боятся и нос высунуть, а наши стрелки, сменяя друг друга, чтобы не уставали глаза, сидят наготове. Мы охотимся за самыми опытными воинами и особо – за их капитаном. Однако тот еще ни разу не дал возможности не то что выстрелить – даже прицелиться.

– Брат Жак! – раздался вдруг снизу, из-под скалы, голос одного из сержантов. – Прибыл гонец от мессира. Сарацины всеми силами ударили с той стороны, и Сен-Жермен приказывает отходить назад, в скальную нишу. Брат Робер ожидает нас всех немедля внизу.

Когда Жак, мастер Григ и Недобитый Скальд спустились к проходу, защитники уже разобрали подвижную стену и перевели рибодекины в походное положение.

– Салех услышал с нашей стороны шум боя и немедленно пошел в атаку, – отирая пот напополам с водой с нахмуренного лба, проговорил арденнский рыцарь. – Сен-Жермен отправил к нам де Барна, чтобы он все толково объяснил. – Де Мерлан кивнул в сторону яффского рыцаря. – Атаку они там, конечно, отбили, но потери… Лучше и не говорить. С теми силами, что остались в распоряжении Сен-Жермена, еще одного штурма им не сдержать. Так что будем уходить в углубление, под защиту скал. Глядишь, до вечера и продержимся… Вот же нечистая сила! – перебивая сам себя, заревел де Мерлан. – Они решили снова идти в атаку!

Отчаявшись взломать хорошо организованную оборону и потеряв половину арбалетчиков, Лучано, едва завидев, что враг собирается отступать и разбирает заслон, решился на кавалерийский удар. Подняв на конь всех своих солдат, а их, из трехсот двадцати человек, осталось чуть больше двух сотен, он погнал их вперед, рассчитывая ударить в тыл беззащитной колонне.