Вражья дочь - Александр Тамоников Страница 5

«Мы уже почти дошли до нужного места – и на тебе, всё же влезли в схватку, – подумал князь Дмитрий. – Но особой беды в этом нет. Кого видели мужики из обоза, которые приняли бой с лиходеями? Троих всадников без доспехов, с саблями. Их лица были закрыты платками, свисающими из-под шапок. Они расскажут об этом своим людям, вернувшимся от реки.

Те, скорее всего, примут появление нежданных спасителей за провидение Божие. Люди охотно верят в чудеса. Ведь волею Господа нашего много чего необъяснимого и непонятного происходит. Вот небо, на нем звезды. Кто повесил их там? Вестимо, Господь. Одна падает, другая. Куда, почему? Совершенно непонятно».

Несмотря на усталость, сон не шел. Дмитрий невольно предался воспоминаниям.

Это было в конце ноября месяца, еще до того, как Царь вывел рать из Москвы. Савельев с супругой Ульяной и младенцем-сыном, нареченным Владимиром в честь деда, отца Дмитрия, собрались ехать в свою вотчину, как у их подворья объявился гонец.

Ключник Семен Габра доложил об этом князю.

Дмитрий вышел к гонцу.

– Приветствую тебя, воин, и слушаю!

– И тебе долгих лет. Меня прислал сюда князь Юрий Петрович Крылов. Он сказал, что ты должен срочно прибыть к нему на подворье, мне же приказал сопровождать тебя.

Подошла Ульяна с сыном на руках, поприветствовала воина и спросила мужа:

– Что случилось, Дмитрий?

– Ничего особенного, – ответил Савельев. – Князь Крылов прямо сейчас вызывает меня к себе.

– Боже мой! Ведь это значит!..

Савельев прервал жену:

– Это еще ничего не значит. Мне, скорее всего, предстоит встреча с Государем. А вот что скажет он, неведомо. Я поехал.

Дмитрий поцеловал жену и сына, велел служке Прохору подать коня, вскочил в седло и выехал с подворья. Вскоре он был уже в доме князя Крылова, приближенного к Царю.

– Приветствую тебя, Юрий Петрович.

– И я тебя тоже. Присаживайся. – Крылов указал Дмитрию на кресло, сам сел в такое же, стоявшее напротив, и поинтересовался: – Как сын, растет?

– Да не заметно еще, мал шибко, но мамкину сиську сосет жадно.

– Да, это хорошо, в материнском молоке сила будущего воина и князя.

– Согласен. Дай-то Бог ему здоровья. Ведь прежде у нас с детьми никак не получалось. Первого ребенка Ульяна не доносила, выкидыш у нее был, второго родила мертвым. Мы очень надеемся, что теперь все будет хорошо, молим Господа об этом. А ты чего меня позвал-то, Юрий Петрович? К Государю надо идти?

– Немного позже, ближе к обеду.

– Зачем вызывает?

– Это точно известно только самому Ивану Васильевичу. Но нетрудно догадаться, что этот вызов связан с предстоящим походом на Полоцк.

– Вот как? – не без удивления воскликнул Савельев. – У Государя большая рать, полки, наряд с пушками. Моя-то дружина для чего нужна Ивану Васильевичу? Может, придется нам по тылам противника ходить да обозы уничтожать?

– Не знаю, Дмитрий Владимирович. Но думаю, что у Государя есть кому по вражьим тылам ходить да обозы громить. Мне кажется, что Государь желает поручить тебе какое-то другое дело, куда более важное.

Савельев вздохнул и проговорил:

– Что ж, особая дружина ко всему готова, ратники все здоровы, на местах. Вот только интересно, что за дело намерен поручить нам Иван Васильевич.

– Давай не будем гадать. Мы с тобой не раз убеждались в том, что в этом нет никакого толку. Скажу одно. Позавчера из Полоцка вернулся человек, который был заслан туда под видом торговца. Государь долго говорил с ним. Возможно, после этой встречи Иван Васильевич и вспомнил о тебе.

– Да, такое не исключено.

Они подождали еще немного, поговорили о походе, о значении для Руси взятия крепости Полоцк, чего не удавалось сделать предшественникам нынешнего Царя. Когда кончился снег, солнце проглянуло из-за тяжелых облаков и стало подниматься в зенит, поехали в Кремль.

У Великокняжеского двора их ждали, проводили в гостевую залу Царя.

Иван Васильевич встретил верных князей приветливо, радушно. Он предложил им пройти в потайную комнату, что они и сделали. Там расселись на лавках. Царь же опустился в кресло.

– Тебе, князь Дмитрий, ведь известно, что я собираюсь брать Полоцк? – обратился он к Савельеву.

– Известно, Государь, – ответил Дмитрий.

– Сейчас готовится поход, собирается рать, уже расписанная по полкам. Используется опыт взятия Казани. Жаль, что возле Полоцка у нас нет крепости, подобной Свияжску, но и этот город вовсе не так силен, как Казань. Однако об этом позже. Теперь же я хочу обсудить вот что. Ни для кого не тайна, что перед такими походами противники засылают друг к другу своих людей. Посылал и я. Человек, который ходил в Полоцк, вернулся. Я говорил с ним, услышал много интересного о том, что касается обороны крепости. Воинов в Полоцке не так уж и много, но опыта им не занимать. Это наемники и городская стража. К тому же воевода полоцкий Станислав Довойна очень рассчитывает на всемерную поддержку войск Короля Польского и Великого Князя Литовского Сигизмунда Второго Августа. Он наверняка получит ее. Вопрос лишь в том, когда именно и каким количеством ратников. Но это не твоя, князь, забота. Человек, который прибыл из Полоцка, говорил о том, что город очень даже неплохо укреплен. Особенно замок, который стоит на краю Самородной горы. Он окружен прочными деревянными стенами с башнями и срубами, в которых проделаны бойницы. С этим мы разберемся на месте. Более всего интересно вот что. Человек мой прознал о том, что Полоцк может долго держать осаду из-за того, что вне города, в ближайших лесах еще при деде моем Иване Третьем были прорыты ходы и устроены схроны, в которых можно хранить провизию. Воды же в городе хватает из колодцев, рек Двины и Полоты. Так вот Полоцк может держаться долго именно из-за этих схронов. В них сейчас конечно же тайно закладывается не только провизия, но и порох, ядра для пушек. Узнал мой человек об этих подземных ходах и схронах в корчме на посаде от местного жителя. Тот был внуком холопа, который когда-то рыл эти ходы.

Савельев смял в руках шапку.

Царь заметил это и спросил:

– Чего встревожился, князь? Или что-то узнать желаешь? Так ты говори, отвечу, если смогу.

– Да, Государь, желаю спросить.

– Давай.

– Подземные ходы и схроны роются обычно тайно, под присмотром воеводы или его ближайшего помощника. Для этого они собирают из деревень и сел прежде всего таких людей, у которых за душой нет ровным счетом ничего, ни земли, ни дома, ни семьи. Потому как после работ всех их очень часто убивают, дабы сохранить в тайне схроны и ходы к ним. Тут же получается странность. Твой человек прибывает в Полоцк, делает то, что было ему поручено, потом идет в корчму и встречается там с мужиком, уж не знаю, с кем именно, работником у хозяина, ремесленником, ратником, вольным жителем. Он случайно, – на этом слове Савельев сделал ударение, – прознает о тайных ходах и схронах, которые будут иметь особое, чрезвычайно важное значение при обороне города. Мужик ему говорит, что слышал об этом от отца или деда, который был копателем. Но откуда у того взялись дети, если на работы отбирали одиноких людей? Ладно, пусть проглядели одного такого, у которого была баба с детьми. Или же жил он с ней тайно. Это еще допустить можно. Но вот как он уцелел, а потом сына или внука вырастил и рассказал ему о том, что делал в давние времена? Вот чего я не могу понять. Извиняй, Государь, а человек твой, который был в Полоцке, надежен?