Атлантида - Маркус Блейк Страница 5

А может, он раздумывал о том, что на этом можно неплохо заработать, продать развалюху в Баракоа и прикупить обалденный дом в Гаване.

А может, и о том, что Марта-то сможет отказаться от прежней жизни и получить образование, сможет получить выездную визу, а он нет. Потому что кубинское правительство не дает разрешение на выезд из страны осужденным преступникам.

В комнате царила тишина, и только мерно гудел вентилятор под потолком. Наконец Рену удалось подобрать нужные слова.

– Большое спасибо, господин Маркон, – начал он. – Это было бы…

Он согласится!

Марта запаниковала.

– Большое спасибо, господин Маркон, – выпалила она, – но нет.

Это были первые слова, произнесенные ею с тех пор, как она вошла в эту комнату. Все уставились на нее. Марта чувствовала испепеляющий взгляд Рена, но даже голову не повернула в его сторону. Краска прилила к ее щекам.

Телохранители Маркона напряглись. В этой комнате никто не осмеливался произнести слово «нет».

Маркон опустил локти на стол, соединил пальцы домиком и сказал:

– Нет, говоришь?

– Ну, не совсем, господин Маркон… – пролепетала Марта. – Я имею в виду… Я имею в виду… – Она старалась не смотреть на бензопилу и при этом не подать виду, что старается не смотреть на нее. – Понимаете, отец заставил нас поклясться, что мы никогда не будем перевозить людей.

На самом деле отец не заставлял их клясться. Ох, ну ладно, ему и не надо было.

Марте показалось, будто над ее головой мерцает огромная неоновая вывеска, загорается и гаснет: Это ложь! Это наглая ложь!

– Он заставил меня и Рена поклясться на могиле матери.

Не заставлял.

Маркон перевел взгляд с девушки на ее брата.

– Это ваше общее решение?

Вентилятор тихонько гудел у Марты над головой. Она затаила дыхание, ожидая, что же ответит ее брат.

– Да, господин Маркон, – произнес Рен.

Два телохранителя, казалось, окаменели. Маркон же оставался невозмутимым.

– Понятно, – протянул он. – Тем не менее вы все еще собираетесь пользоваться проложенными маршрутами? Перевозя… – в его голосе послышалась толика презрения, словно мафиози хотел намекнуть на свое отношение к их не слишком прибыльному предприятию, – лекарства?

На этот раз первым успел ответить Рен.

– Да, господин Маркон. Так же, как и наш отец.

Марта оцепенела. Ох, Рен, нет… Они не так договаривались. Девушка покосилась на брата. Тот держался с вызовом. Ну и ладно, – подумала она. – Ладно. Но тогда ты сам по себе. Она с недовольством уставилась на Рена.

Маркон взмахнул указательным пальцем, точно дирижер палочкой.

– Что-то подсказывает мне, что ваша команда вот-вот развалится, а?

– Думаю, вы правы, господин Маркон, – сдавленно ответил Рен.

– Значит, полагаю, мне следует говорить с тобой, – контрабандист повернулся к Рену. – У меня кое-что есть, кое-что ценное. И я хочу, чтобы ты позаботился об этой вещи.

Марта почувствовала, как у нее болезненно кольнуло сердце. Их обыграли, поняла она. Разделяй и властвуй – именно так Маркон и поступил.

Мужчина подал знак, и один из телохранителей подошел к покрытому налетом ржавчины сейфу и достал оттуда небольшую дорожную сумку-рюкзак. Он швырнул ее Рену, тот поймал. Вещь в сумке была довольно громоздкой.

Марта почувствовала, как подкатывает к горлу тошнота. «Он не отпустит нас, – подумала она. – Когда такой тип, как Маркон, наложил на тебя лапу, он никогда не отпустит». Марта поняла, что, сама того не замечая, качает головой. Она открыла рот, собираясь сказать: «Большое спасибо, господин Маркон, но нам бы хотелось вначале получить деньги, ведь папа работал именно так», но тут…

– Отвезите это Прикиду в Майами. За посылку вы получите не меньше семидесяти тысяч долларов… – Маркон выдержал драматическую паузу. – Эти деньги вы можете оставить себе в качестве платы за свои услуги.

Марта перевела дух.