Затерянные во льдах. Роковая экспедиция - Иннес Хэммонд Страница 5

— Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой в Норвегию.

Теперь напряженность перешла и в ее голос.

— В Норвегию? Но мы не идем в Норвегию. Дик должен был вас предупредить. Мы направляемся в Средиземное море. Вы, наверное, прочитали эту чертову статью в газете.

— Не понимаю, о чем вы, — возразила она. — Никакую газету я не читала. Сегодня утром мне позвонил сэр Клинтон Манн и велел прийти и повидаться с вами. Он сказал, что завтра вы отплываете в Норвегию.

— Видите ли, он ошибается. — Это прозвучало так резко, что она даже отшатнулась. — Зачем вам нужно в Норвегию? — уже мягче поинтересовался я.

— Сэр Клинтон сказал, что вы собираетесь расследовать обстоятельства смерти… Джорджа Фарнелла. — В ее глазах появилось страдальческое выражение. — Я бы тоже хотела туда поехать. Увидеть его могилу и… и узнать, как он умер.

Я подал ей пиво, всматриваясь в ее лицо.

— Вы знали Фарнелла?

Она кивнула:

— Да.

— До или после штурма Молёя?

— До. — Она отпила из бокала. — Я работала на роту Линге.

— Вы что-нибудь о нем после этого слышали?

— Нет, — поколебавшись, ответила она.

Я не стал докапываться до истины.

— Вы знали его как Джорджа Фарнелла или как Бернта Ольсена? — вместо этого спросил я.

— Как обоих, — ответила она. Внезапно она заговорила с таким жаром, как будто ожидание было выше ее сил. — Прошу вас, мистер Гансерт, я должна попасть в Норвегию. Это моя единственная возможность. Я должна узнать, что случилось. И я хочу… увидеть, где он похоронен. Вы ведь мне поможете, правда? Сэр Клинтон сказал, что вы идете в Норвегию. Пожалуйста, возьмите меня. Я не буду вам мешать. Я обещаю. Я привычна к яхтам. Я буду работать на борту, готовить еду — все, что угодно. Только возьмите меня с собой.

Я молчал и размышлял, пытаясь понять, что скрывается за этой мольбой. Что-то ею руководило, но что именно, она так и не сказала. Возможно, Фарнелл был ее любовником? Но этого было недостаточно, чтобы объяснить подобную настойчивость.

— Почему сэр Клинтон позвонил вам сегодня утром? — спросил я.

— Я вам уже сказала — чтобы сообщить мне о необходимости связаться с вами.

— Нет, — покачал головой я. — Я хотел спросить, откуда он знает, что вы в этом заинтересованы?

— А-а… Не так давно он поместил в «Таймс» объявление, на которое я ответила. Я встретилась с ним. Он рассчитывал, что мне что-то известно о деятельности Джорджа после войны.

— А вам что-то известно?

— Нет.

— Вы знали, что он металловед и специалист по Норвегии?

— Да, я это знала.

— Но вы ничего не слышали о том, что он, возможно, недавно сделал какое-то важное открытие в Норвегии?

И снова это едва уловимое колебание.

— Нет.

Воцарилось молчание. Внезапно Дик произнес:

— Билл, а что, если завтра, покинув Темзу, мы возьмем курс на Норвегию?

Я покосился на него. Видимо, он догадался, о чем я подумал, потому что поспешно добавил:

— Я хочу сказать, что этот тип Фарнелл меня заинтриговал.

Меня тоже. Я бросил взгляд на девушку. У нее было несколько удлиненное лицо, прямой нос и решительный подбородок. Это было волевое лицо. Она на мгновение встретилась со мной взглядом и отвела глаза. Я взял конверт и вытряхнул его содержимое на барную стойку. Девушка негромко ахнула. С выпавших на стойку фотографий на меня смотрел Джордж Фарнелл. Я быстро перебрал снимки. На одном он был таким, каким я знал его в Родезии — в рубашке хаки с открытым воротом. Тут были и фото, сделанные в полный рост, на которых Джордж был одет в деловой костюм и выглядел очень неуверенно, и копии фотографий на паспорт. На одном из снимков он был снят за работой и держал в руках рудоискательный щуп. Я вернулся к фотографиям на документы. С них смотрело на удивление напряженное лицо с длинными тонкими чертами, короткими, аккуратно подстриженными усами, редеющими темными волосами, довольно большими ушами и поблескивающими за стеклами очков в роговой оправе глазами. Дата на обороте гласила: «10 января 1936 года». Тут также были фотографии из полицейских протоколов — в фас и профиль, сделанные после вынесения приговора, и снимки отпечатков его пальцев. Сэр Клинтон поработал на славу и ничего не упустил.

К фотографиям прилагалась записка.

«Все это может вам пригодиться. Я позвонил двоим людям, откликнувшимся на мое объявление в Таймс. Оба хотят к вам присоединиться. Девушка могла бы пригодиться, если вам удастся завоевать ее доверие. Сегодня утром со мной связался один норвежец. Он знал Фарнелла в Норвегии во время войны. Я посоветовал ему повидаться с вами сегодня в шесть вечера. Кроме того, я еще раз встретился с Йоргенсеном и сказал ему, что, прежде чем представить его предложение своему совету директоров, мне необходимо получить от него подробную информацию. Он говорил о никеле и уране! На принятие решения он дал мне двадцать четыре часа. В субботу он вылетает в Америку. Прошу вас держать меня в курсе всех событий».

Внизу подпись — Клинтон Манн.

Я передал записку Дику и допил свое пиво. Затем я смахнул фотографии Фарнелла обратно в конверт и сунул его в карман куртки.

— Увидимся позже, — кивнул я Дику. — И не отпускай мисс Сомерс. — Сделав шаг к двери, я остановился и обернулся. — Мисс Сомерс, — обратился я к девушке, — вы, случайно, не присутствовали на суде над Фарнеллом?

— Нет, — ответила она. — Тогда я его еще не знала.

В ее голосе слышалось искреннее удивление.

Я кивнул и вышел. Поймав такси, я направился в редакцию «Морнинг Рекордс», где заставил сотрудников архива откопать в библиотеке записи за август 1939 года. Процесс над Джорджем Фарнеллом освещался тут очень подробно. Прилагались фотографии Фарнелла и его партнера, Винсента Клегга, снимок Фарнелла с отцом и еще одна фотография — Фарнелла с рудоискательным щупом. Точно такой снимок я уже видел в пачке, переданной мне сэром Клинтоном.

Но хотя я внимательно прочитал все до единого параграфы, я не нашел ни единой строчки, хоть как-то проливающей свет на его смерть. Ни с одной стороны не было ни одного странного свидетеля. Все было очень гладко и убедительно. В 1936 году Фарнелл и Клегг открыли контору по оказанию услуг горнорудным предприятиям и успешно работали на протяжении трех лет. Затем Клегг, занимавшийся финансовой стороной предприятия, заметил, что партнер обналичил кое-какие чеки, о которых он не имел ни малейшего представления. Подпись на чеках выглядела очень похоже на настоящую. Речь шла о сумме почти в десять тысяч фунтов. Фарнелл сознался в том, что подделал подпись партнера. В подтверждение этого он заявил, что для работы в Норвегии, не связанной с деятельностью его фирмы, ему предстояли значительные расходы. Он был убежден в том, что в горах центральной Норвегии действительно скрываются ценные минералы. Но партнер отказался его финансировать. Поэтому ему пришлось действовать в одиночку. Его адвокат заявил, что он искренне считает подобное расходование денег разновидностью капиталовложения. Единственными свидетелями, не считая самих Фарнелла и Клегга, были сотрудники их конторы и некто Притчард, которого пригласили в качестве металловеда, попросив изложить свою точку зрения на потенциальные минеральные богатства Норвегии. В своей заключительной речи судья назвал Фарнелла «человеком, одержимым идеей». Фарнелла приговорили к шести годам тюрьмы.