Дань кровью - Виктор Юнак Страница 45

— Милко! — воскликнула Зорица, вся подавшись вперед, но не выходя из воды.

— Откуда ты знаешь мое имя? — удивился Милко.

— Я… просто… — засмущалась Зорица, не зная, что ответить.

— Ну да, ты слышала, как меня звали мои друзья, — догадался Милко, и Зорица в ответ лишь благодарно улыбнулась.

— А тебя как зовут? — Милко подошел к самому берегу и сел на траву.

— Зорица.

— Я искал тебя, Зорица, много-много дней. Не знаю точно почему, но мне кажется, что это думы о тебе привели меня в эту ночь сюда.

— Не знаю точно почему, но мне кажется, что это думы о тебе направили к этому месту мой венок, а вслед за ним и меня.

Зорица, сама того не замечая, вышла из воды и тихо села рядом с Милко на прибрежную траву, окунув в теплую речную воду лишь ступни своих ног. Она слегка касалась горячим телом своего избранника, и оба млели от разгорающегося пожара душ, и оба искали спасения от этого пожара в легкой речной ряби.

14

Страшные вести принесли лазутчики жупану Николе: из Крушеваца в направлении Пожегского поля выступило пятитысячное войско князя Лазаря, в том же направлении из Сребреницы отправилась шеститысячная рать боснийского бана Твртко. Из Приштины через Звечан двинулась рать косовского господина, княжеского зятя Вука Бранковича. Из Брвеника к границам державы Алтомановича направилась дружина братьев Мусичей, Стефана и Лазаря. Кроме того, в состояние полной боевой готовности был приведен флот Дубровницкой Республики. И еще доложили лазутчики, что в составе княжеского войска был тысячный отряд копьеносцев венгерского короля во главе с Николой Гарой. Каким бы самоуверенным ни был жупан Никола, он понял, что это конец. Потому что у него не было союзников — сам Людовик Великий отвернулся от него, а это значило, что и Венеция не сможет прийти к нему на помощь. Надежды же на братьев Балшичей не было. Они пекутся только о своем возвышении и супротив такой коалиции не пойдут. Итак, Алтоманович остался в одиночестве, но сдаваться без боя он не намерен. Ведь у него огромная держава, и он сможет собрать войско немалое — до десяти тысяч ратников, а то и больше при надобности. А с таким войском, да еще с искусными воеводами воевать можно. Тем более что ему в последнее время сопутствовали удачи. После того как в ноябре 1372 года Большое вече Дубровника решило выплатить жупану Николе святодмитровский налог за свободу торговли в Сербии — две тысячи золотых перперов, он полностью помирился с Республикой Святого Влаха, более того, начала процветать и его торговля, большую прибыль приносили рудники. Немалые деньги получал он и за продажу в рабство себров, ибо он все еще поощрял набеги своих людей на окрестные владения.

И вот теперь ему пришлось спешно гнать гонцов во все концы своей державы с указом собирать рати и срочно двигаться к Пожеге. Там, на Пожегском поле, он и решил дать бой противнику. Военный совет жупан Никола держал недолго. Воевода Радин Дубравчич предлагал разделить войско и выступить навстречу союзникам, не давая им соединиться. Однако жупан отверг это предложение, поскольку в таком случае малейшая случайность могла повлиять на исход битвы. Решено было помериться силами рать на рать, тем более что преимущество в силе у союзников было невелико. Но не учел Алтоманович одного — настроя воинов. А он был гораздо выше у воинов князя Лазаря и бана Твртко, мстивших жупану за многие беды.

Перед битвой на Пожегском поле князь Лазарь сказал воинам:

— Все вы знаете, дети мои, какой враг угрожает нам с юга. Несметные орды агарян занимают наши города, сжигают наши села, убивают и уводят в рабство наших людей. Можем ли мы смотреть на это спокойно? Следует нам готовиться к страшной битве с османами. Но выступить на них в поход мы не сможем до тех пор, пока за спиной нашей будет прятаться, ожидая своего часа, коварный в своей злобе жупан Никола из рода Алтомана. Доколе терпеть мы будем наскоки на наши земли ратников Николы? Доколе продавать он будет в рабство братьев и сестер наших?

— Смерть! Смерть жупану! — закричали воины.

Все они были рослые, отборные, искусные во владении булавами и мечами. Все жаждали боя. И бой начался. В центре стоял князь Лазарь, справа бан Твртко, слева Мусичи с Бранковичем. Против Лазаря выступал сам Алтоманович, против Твртка он послал Радина Дубравчича. Черный Джюра сражался против левого крыла союзников.

Выпустив в противника по три стрелы и задвинув луки за плечи, конница с обеих сторон пошла на сближение. Вот уже зазвенели булавы, ударяясь о стальные шлемы и латы, заскрежетали, соприкасаясь, тяжелые обоюдоострые мечи. Зафыркали кони, закричали люди. Вступили в схватку и пешие воины-себры. Солнце в небе померкло, воздух напоен запахом крови. Натиск союзников был на сей раз особенно жестоким. Черный Джюра уже вскоре после начала битвы был сбит с седла и растоптан копытами десятков коней. Раненый Радин Дубравчич хоть и продолжал возглавлять свое крыло, но с каждым часом чувствовал, что силы покидают его. Наконец, и сам жупан не выдержал — повернул коня назад. Вся его рать медленно, но неудержимо отходила к Приморью, пока не разбежалась в разные стороны, оставив половину своих товарищей на поле брани. Битва закончилась. Не довелось князю Лазарю лично встретиться в бою с жупаном, но его дружина не теряла того из виду. А воины союзников огнем и мечом пошли завоевывать огромную державу Алтомановича.

Жупан Никола, окруженный сотней верных дружинников, долго не раздумывая, свернул на дорогу, ведущую к крепости Клобук. Там сидел его верный слуга, взращенный и возвеличенный им, управитель Обрад Зорка. Под рукой у Зорки была немалая дружина, благодаря которой можно было отсидеться в Клобуке (вот она, предусмотрительность жупана, приказавшего Зорке накануне битвы остаться в крепости!), а потом, накопив силы, начать новый поход против князя Лазаря. Ведь Обрад Зорка управлял такими важными областями, как Конавле и Требине…

Волна стальных конников жупана натолкнулась на закрытые мощные врата Клобука и отхлынула в бессильной злобе. Жупан Никола негодовал. За ним по пятам неслись дружинники князя Лазаря, а он застрял у ворот собственной крепости. Но Обрад Зорка оказался хитрее, нежели предполагал Алтоманович. Поняв, что жупану уже не вывернуться и дни его сочтены, Зорка приказал не пускать его в крепость, впрочем, отдавая себе отчет в том, что, если все-таки победит жупан, месть его будет страшной. Но на сей раз жупану было не до мести. Не в себе от ярости, жупан направился к Конавле, потом повернул к Требине, но везде предательство, как злой рок, преследовало его. Везде он натыкался на холодные и неприступные стены и закрытые врата крепостей.