Корсары. Легенда о Черном Капитане - Владимир Лещенко Страница 4

– Да, – вздохнул Ройтон, – в свое время корона оказалась слишком снисходительна к этим мерзким тварям, ибо они довольно – таки недурно пощипывали перышки Мадриду. И при этом мы забыли что Испания сегодня враг а завтра союзник – но вот торговля – торговля вечна! Да…

– Итак к делу, – вернулся Ройтон к действительности. – Вам предстоит важное и не очень опасное дело, – вы будете возить ценные грузы о которых должно знать как можно меньше людей. В Новую Англию, на Ямайку, во французские владения, и даже на Испанский Мэйн… ^[3] Грузы принадлежащие отнюдь не моей скромной конторе, но людям куда более богатым и солидным… Не всегда об этом грузе будут знать даже ваши моряки – но всегда оплата не заставит вас сожалеть.

Некоторое время Питер собирался с мыслями.

– Контрабанда? – наконец осторожно спросил он.

– Мистер Блейк, – с улыбкой взрослого дядюшки объясняющего очевидные истины непутевому юному племяннику ответил судовладелец. Ну сами подумайте – зачем бы занимаясь контрабандой мы бы стали искать честного человека? Напротив – на каждый груз вам будут предъявлены безупречные бумаги.

И для начала – вытащил из ящика стола лист плотной веленевой бумаги украшенный солидной печатью…

Питер принялся читать выведенные идеальным писарским почерком строчки…

«Не может быть!» – промелькнуло у него в мозгу.

– Сам лорд Берли? – растерянно вымолвил он.

– Да – член совета директоров Британской Ост Индийской компании, – подтвердил Ройтон. Ваша премия составит полсотни фунтов – которые вам выплатят сразу по прибытии в Порт-Ройал.

Недурные деньги, не правда ли, мой юный друг?

От вас потребуется немногое. Для начала…

…Итак, если наши условия подходят, – закончил Ройтон, подвигая Блейку лист бумаги, – можете подписать договор.

– Но я уже подписал, – у стряпчего Никлсона…

– Да – но это особый договор – обратите внимание на второй параграф, где сказано…

– Что я обязан хранить в тайне наше соглашение, сэр? – догадался капитан.

– Разумеется. Но это и в ваших интересах – ибо пираты тоже любят золото да и таможня иногда готова наложить лапу на ценный груз – пусть даже он ввезен законно.

Напутствуемый пожеланиями успеха, и провожаемый молчаливым привратником, Блейк покинул старый дом.

На душе было слегка беспокойно – и в самом деле, ничего подобного он не ожидал.

* * *

Солнце уже почти зашло, когда его команда, пошатываясь и пьяно бормоча, возвратилась на корабль.

Вышагивавший позади всех Билл был однако трезв или почти трезв, что порадовало Блейка весьма и весьма. Ибо во первых – трезвый – ну или умеющий пить боцман – сам по себе ценное приобретение для всякого соображающего капитана. Во вторых – судя по всему несмотря на молодость тот умеет держать подчиненных в руках – эвон как пригнал их с пирушки – ни дать ни взять пастух, загоняющий ввечеру овечек в хлев. А ведь не овечки – а лихой да горластый народ.

– Вы вижу не пьете, мистер Тернер? – осведомился капитан.

– Стараюсь, сэр! – кивнул боцман. Слишком много пострадал в жизни через это – так что стараюсь быть умеренным…

– А со мной выпить не откажетесь, мистер Билл? – вдруг спросил Блэйк.

– Как можно, – улыбнулся боцман. Только вот… У нас на борту конечно есть пара бочонков вина да пиво – но они в провизионной кладовой закрыты – а кок будет только завтра – он отпросился… Есть у него тут зазноба, – с виноватой улыбкой сообщил Тернер. Я и разрешил… А ключи он с собой таскать повадился – вот оно как!

– Ничего страшного, боцман, – хлопнул его Питер по плечу. Я думаю нам надо отметить мое назначение на «Дублон» с вами – раз уж офицеров на корабле больше кроме нас можно сказать и нету. Нет ли тут поблизости приличного заведение где можно посидеть за чаркой, и где виски не разбавляют?

– Так точно, есть! – довольно ответил Уильям. Неподалеку – квартала два – «Веселая русалка» – неплохое местечко…

– Ну тогда пойдемте – посмотрим что за русалка! Угощение за мой счет!

– Сейчас, – почему-то просиял Билл, – – только вахтенного назначу…

Через пять минут они уже шагали по улицам Ист-Энда, оставив порт позади. Окружающее погружалось в тьму надвигающейся ночи.

Скособоченные домики, шаткие мостки с прорастающим сквозь них чертополохом, сады с их глухими оградами, горы рассохшихся бочек возле пакгаузов.

Тернер и Блейк неторопливо прошли вперед, а потом, свернув в другой переулок, вышли на улицу Полумесяца и вошли в таверну.

Вход украшала вывеска: особа женского пола с пышными формами и рыбьим хвостом с пивной кружкой в руке. Обычное лондонское злачное местечко, где смазливая рыжая девка нальет гостю полную кружку пива и подаст кусок жареной баранины.Они заняли угловой столик справа от двери, в ожидании выпивки.

Клубы табачного дыма, запах дешевого вина и пива, беседы, трезвые и полупьяные, толчея, шум… Между крепкими столами сновали разносчики… Писк скрипок, пьяный смех и вой за столиками, женский визг; крепкие «морские» термины, чей-то залихватский свист – все сливалось в ровный гул…Посетителями таверны были большей частью матросы – жилистые, выносливые парни, загоревшие под тропическим солнцем и покрытые многочисленными шрамами. В таверне можно было встретить женщин в безвкусных, кричащих нарядах, подмастерьев и мелких фермеров, которые с раскрытыми ртами прислушивались к фантастическим рассказам бывалых людей. Время от времени посетители бросали взгляды туда, где расположились капитан и боцман, но ни один не стал нарушать их уединение.

Вдруг кто-то стукнул кулаком по столу и завопил:

– Пусть чертов хозяин шлепнется пьяный в канаву, пусть вспучит ему брюхо дохлыми лягушками, пусть вползет ему в глотку гнилая жаба и пойдет он мертвым ко дну с семипудовым камнем на шее!~

– Проглотили бы черти собственный хвост! – поддержал его кто-то. До чего надоела мне эта морда. Вот морда!

За большим столом шла игра.

– Прикупаю!

– Вздор!

– Битая карта!.

– А ты, морячок, видал, как мертвецы плавают? Вот!

– Разрази меня гром, это была моя последняя надежда!

– Простись с ней весело, Рик: я-то не хныкал, когда ты меня стриг как барашка…»

Раздался грохот падающих стульев, шум борьбы, рычание: «Я вырву ее у тебя из глотки, старая макака!»

Но скандалистов успокоили.

В углу кто-то затянул старую балладу: