Непокорная - Ини Лоренц Страница 4

Наконец он самодовольно посмотрел на Матиаса и Геновеву:

– Вот что гласит новое завещание.

«Написано в 1679 году от рождества Господа нашего Иисуса Христа в Аллерсхайме Йоханнесом Матеусом Карлом, имперским графом Аллерсхайма и хозяином Эрингсхаузена. Бог свидетель, после возвращения к Господу нашему в Царство Небесное я передаю свое земное имущество своим наследникам следующим образом.

Мой старший сын Матиас получает имперское графство Аллерсхайм, а также имение Эрингсхаузен со всем недвижимым имуществом. Тем не менее он должен оставить половину доходов от имения Эрингсхаузен моей третьей жене Геновеве – в качестве содержания. Если Геновева родит сына, он получит в наследство половину имения Эрингсхаузен. Если же моя жена родит дочь, мой сын Матиас обязан предоставить ей приданое в десять тысяч гульденов». – Фратер Амандус снова высокомерно посмотрел на слушателей. – Теперь вы довольны?

– В целом я согласен, – нерешительно ответил Матиас. – А как же близнецы?

– Дойдет и до них, – сказал монах насмешливым тоном. – Дальше написано:

«До конца жизни моей супруги Геновевы я оставляю ей наши фамильные драгоценности. После ее смерти они перейдут моему сыну Матиасу, если только Геновева не родит дочь, которая в таком случае получит в наследство треть украшений.

Что касается близнецов Карла и Йоханны, у меня имеются обоснованные сомнения в том, что они законнорожденные. Однако, чтобы не запятнать честь нашей семьи, их все равно следует считать моими детьми. Карл должен уйти в монастырь и молиться там за грехи своей матери. Йоханну же следует обеспечить приданым в три тысячи гульденов и выдать замуж за дворянина, которого назначит мой сын и наследник Матиас.

Подписано: Йоханнес Матеус Карл, имперский граф Аллерсхайма и хозяин Эрингсхаузена».

Геновева издала тихий победный клич, а Йоханна впилась зубами в запястье, чтобы не закричать от ярости. Карл стоял на коленях рядом с ней, так неподвижно, как будто его душа покинула тело.

– Вы уже знаете, за кого хотите выдать замуж Йоханну? – спросил фратер Амандус.

– Как я могу это знать, ведь вы только что вписали этот пункт в завещание, – резко ответил Матиас.

– Разве четвертая жена фон Гунцберга не умерла недавно? – улыбнувшись, вставила Геновева. – Господин Кунц вряд ли захочет долго оставаться вдовцом и наверняка не откажется жениться на девственнице вроде Йоханны.

– Но ему ведь скоро шестьдесят и у него уже одиннадцать детей от предыдущих четырех браков! Большинство его отпрысков старше Йоханны! – воскликнул Матиас.

– Неужели тебя это волнует? – спросила его мачеха. – Эта девчонка должна исчезнуть, и как можно скорее! С Карлом мы как-нибудь справимся, а вот его сестра одержима дьяволом.

Йоханна едва сдержала гневное шипение: по ее мнению, это Геновева была сущим дьяволом. Кроме того, девушку раздражало презрение, с которым ее мачеха говорила о Карле. Хотя ее брата-близнеца считали смирным, у него была сильная воля, и он не позволил бы сбросить себя со счетов.

Тем временем фратер Амандус снова запечатал завещание и передал его Матиасу. Тот взял документ в руки с таким выражением, как будто пергамент был пропитан мочой насквозь.

– Я советовал бы вам показывать это завещание лишь избранным, – сказал монах. – В противном случае известие о нем может дойти до Польши, где живут родственники близнецов. Как вам известно, поляки – дикие люди. Если кто-то из них заподозрит, что честь родственников оскорблена, я не удивлюсь их появлению здесь с саблей в руке.

Йоханна нашла эти слова возмутительными и ожидала реакции Матиаса. Если бы у ее единокровного брата была хоть капля чести, он выгнал бы Амандуса из дома и бросил бы фальшивое завещание в огонь. Однако Матиас стоял на месте, глядя на мачеху.

– Что вы имеете в виду? – спросил он у фратера Амандуса.

– Мой двоюродный брат прав: ты должен действовать быстро и решительно, иначе потеряешь все, что получил благодаря его искусству.

Матиас кивнул, как будто под принуждением:

– Я буду тщательно беречь это завещание. Вы свидетели, что я стану действовать согласно воле своего отца.

– Мы в этом не сомневаемся, – произнес фратер Амандус со злобной ухмылкой.

Геновева посмотрела на дверь:

– Матиас, тебе следует сегодня же отправить гонца к рыцарю Кунцу фон Гунцбергу и сообщить ему о том, что ты готов выдать за него свою сестру. Он непременно воспользуется этой возможностью, ведь мужчинам его возраста семнадцатилетние девицы кажутся просто неотразимыми. К тому же человеку, который свел в могилу уже четырех жен, будет не так-то легко найти себе новую невесту.

– Я не очень хочу, чтобы фон Гунцберг был моим родственником, – сказал Матиас. – Он чрезвычайно неприятный человек.

– Но ведь не тебе же выходить за него замуж! – с насмешкой возразила Геновева. – Что ты предпочитаешь – потерять Эрингсхаузен или выдать Йоханну за рыцаря Кунца?

Йоханне хотелось, чтобы ее единокровный брат хотя бы раз поступил вопреки желанию мачехи. Однако после смерти отца Геновева получила власть над Аллерсхаймом, и Матиас прислушивался к каждому ее слову. Он покинул библиотеку, чтобы исполнить ее волю; Геновева и монах остались в библиотеке.

Фратер Амандус подождал ровно до тех пор, пока не закрылась дверь, а затем подошел к Геновеве и положил руку ей на плечо.

– Ты действительно беременна, кузина? – весело спросил он.

– Я на четвертом месяце, – с довольным видом ответила Геновева.

Монах тихо рассмеялся:

– Ты как нельзя кстати совершила паломничество в Фирценхайлиген, чтобы помолиться в Базилике четырнадцати святых помощников. Какое счастливое совпадение, что в то время я тоже был там и нам удалось найти укромное, тихое местечко. Боже, если бы старый граф знал о том, что ты вынашиваешь мое семя, он в ярости восстал бы из могилы!

Геновева тоже засмеялась и указала на дверь:

– Мы должны последовать за Матиасом – проследить, чтобы он не совершил какую-нибудь глупость, которая причинит нам вред.

Монах предупредительно открыл дверь и подождал, пока Геновева покинет библиотеку, а затем пошел за ней на безопасном расстоянии, чтобы никто не заметил, насколько близки они на самом деле.