Багровый молот - Алекс Брандт Страница 36

Угроза интересам Католической Лиги, вот как… Это может быть очень и очень серьезно.

Ламормейн поднял взгляд на одного из сидящих перед ним секретарей. Тот поспешно вскочил со своего места, громыхнув стулом.

— Вирт, — сказал Ламормейн, — принесите мне материалы по Бамбергу.

— Бамбергу? — переспросил тот, морща лоб от усердия.

Хозяин кабинета нахмурился.

— Да, по Бамбергу. Вы еще не запомнили? Четвертый шкаф, секция Франконского округа.

С тех самых пор, как император сделал его своим духовником и поручил выполнение самых деликатных вопросов управления государством, Вильгельм Ламормейн собирал сведения обо всех крупных фигурах имперской политики. Родословные. Титулы. Земли. Доходы. Жены, дети, родственники, друзья. Он, Ламормейн, должен знать, какая аристократическая группировка усилилась или ослабла, кого можно привлечь в качестве союзника, кого воспринимать как врага, кого держать под надзором.

Бамберг — союзник. Но союзник неверный. Вот уже много десятилетий, как бамбергское епископство входит в сферу влияния Баварии.

Пыхтя и насупив брови, секретарь подтащил к одному из шкафов маленькую лестницу и некоторые время рылся в стоящих на полке кожаных папках, пытаясь отыскать нужную. Через три минуты папка с надписью «Бамберг» лежала на столе иезуита.

— Спасибо, Вирт, — ровным голосом сказал Ламормейн. Он не кричал на своих подчиненных. Более того, никогда не повышал голоса. Крик и угрозы — оружие слабых натур. — Вы служите у меня три недели, но так и не потрудились запомнить, где что находится. Имейте в виду: если не проявите усердия и не подстегнете свою ленивую память, то потеряете место.

— Господин Ламормейн…

— Сядьте, Вирт, — жестко оборвал его иезуит. — И займитесь делом.

Ламормейн пододвинул к себе папку, просмотрел лежащие внутри листки. Бамберг. Форпост католических сил, практически со всех сторон окруженный владениями протестантов. На юге граничит с землями вольного имперского города Нюрнберга и землями маркграфства Бранденбург-Ансбах; на западе — с епископством Вюрцбург; на востоке — с маркграфством Бранденбург-Байройт; на севере — с герцогством Саксен-Кобург.

Князь-епископ Бамберга — Иоганн Георг Фукс фон Дорнхайм. Избран три года назад, в тысяча шестьсот двадцать третьем. Отнюдь не старик — ему только-только исполнилось сорок лет. Ревностный католик, один из наиболее активных участников Католической Лиги. После своего избрания укрепил армию княжества и оказал Лиге неоценимую помощь, предоставив денежную субсидию в сто пятьдесят тысяч гульденов. Как и большинство других имперских прелатов, отнюдь не чурается земных удовольствий: охота, карточная игра, женщины.

Наиболее влиятельные сановники княжества: Фридрих Фёрнер, генеральный викарий; Георг Адам Хаан, канцлер, фактически возглавляет княжескую администрацию; Нейтард фон Менгерсдорф, командующий армией.

Отложив в сторону папку, Ламормейн снова взял в руки письмо. В том, что здесь написана правда, он практически не сомневался. Суды над ведьмами — в большинстве случаев фарс. Дикое, кровавое развлечение. Что-то сродни игре, которую устраивают в деревнях на Рейне и в Нидерландах: привязывают к перекладине ворот гуся, обмазанного жиром, а потом на всем скаку проезжают под этими воротами, пытаясь ухватить гуся за шею. Победителем становится тот, кто сможет оторвать несчастной птице голову.

Глупо отрицать, что темные силы имеют своих слуг на земле. По крайней мере, сам Ламормейн был убежден в этом. Но неужели все эти сельские судьи, эти доморощенные расследователи настолько проницательны и умны, чтобы разоблачить козни дьявола? Да и зачем князю тьмы вербовать в свое войско садовников, кухарок, поденных рабочих? Что толку от безграмотных простолюдинов, которые не могут написать свое имя, не то что прочесть хитрое заклинание? Во всем этом нет никакого смысла. Просто одни люди травят других на потеху толпе.

За свою долгую жизнь Ламормейн видел немало «охотников за ведьмами». Пухлые, немного женственные мужчины с неприятной улыбкой и липким взглядом. Ни один из них не производил впечатления человека, убежденного в своей правоте. Не крестоносцы, отнюдь. Скорее — мошенники. Их проще было представить в борделе, на скотном рынке или за игорным столом, где они с мягкой улыбкой передергивали бы карты и прятали в рукаве меченого туза.

Единственным исключением был Фридрих Фёрнер. Ламормейн видел его однажды, во время собрания в Регенсбурге; Фёрнер выступал тогда с речью в защиту католических общин на севере Германии. Благородное, освещенное внутренним светом лицо. Отточенные, хлесткие фразы. Фёрнер действительно верил в то, что говорит. Верил истово, искренне… Такой человек был бы незаменим в Вене, был бы незаменим в деле переустройства германской церкви. Жаль только, что Фёрнер — ставленник курфюрста Максимилиана. Именно курфюрст выдвинул его на должность генерального викария Бамберга. Бавария уже давно ведет собственную игру, и курфюрст Максимилиан всюду хочет иметь собственные глаза и уши. Ему нельзя доверять. Значит, нельзя доверять и его креатуре…

Ламормейн откинулся на спинку кресла, переплел бледные узловатые пальцы.

В письме написана правда, в этом нет никаких сомнений. До Ламормейна уже доходили сведения о том, что в Бамберге людей арестовывают и приговаривают к смерти за колдовство гораздо, гораздо чаще, чем в других землях Германии. Видимо, князь-епископ рассматривает эти процессы как источник обогащения, способ укрепления личной власти. А Фёрнер… Фёрнер просто сошел с ума.

Как поступить? До сих пор он, Ламормейн, смотрел на ведовские процессы сквозь пальцы. В Германии и без этого достаточно бед, чтобы отвлекаться на мелочи. Кроме того, политик должен уметь видеть проблему со всех сторон. Преследования ведьм приводят к гибели невинных людей, но при этом дают выход общественному недовольству. Вместо того чтобы винить в своих бедах кайзера, князей, министров или епископов, пусть чернь обращает свой гнев на колдунов. Мнимых или настоящих — неважно. И если казнь пары десятков ведьм удержит от бунта десять тысяч простолюдинов — озлобленных голодом, ростом цен и налогов, озлобленных неурожаями, гибелью близких, жадностью интендантов и бесчинством наемных солдат, — это можно считать удачей.

И тем не менее — как поступить с Бамбергом? Отправить туда чиновника с особыми полномочиями, провести расследование? Такой шаг может вызвать недовольство Баварии. Да что «может» — наверняка вызовет! Да и сам князь-епископ будет отнюдь не в восторге от того, что Вена столь грубо вмешивается в его дела. Кто знает, как себя поведет фон Дорнхайм… И это сейчас, когда Империя стоит всего в шаге от подписания мирного договора, когда все усилия направлены на достижение военной победы!

Так что же? Сделать вид, будто ничего не происходит? Но письмо канцлера — опасный сигнал. Бамбергская аристократия недовольна. Действия князя-епископа могут привести к падению его популярности, к беспорядкам или, что еще хуже, — к росту влияния протестантов. Кроме того, вмешаться в ход процессов над колдунами — весьма удобный повод для того, чтобы напомнить всем этим местным князькам, что над ними стоит верховная власть, которая больше не намерена терпеть их самоуправства.