Небесный Сион - Ольга Крючкова Страница 32

Исим прекрасно овладел арабским языком, он свободно общался и писал на нём, что давало ему возможность ознакомиться со множеством старинных манускриптов – от отца он унаследовал обширную библиотеку. Хоть покойный Эль-Кеф и был купцом, для которого деньги и выгода превыше всего, но всё же, слыл человеком образованным.

Страсть к чтению и осмысление прочитанного передались Исиму по наследству. Он, как и положено мусульманину, со всем тщанием изучал Коран. И пришёл к выводу, что в Коране пересказываются некоторые события Библии, хотя детали часто отличаются. Такие известные библейские фигуры, как Адам, Ной, Авраам, Моисей, Иисус упомянуты в Коране, как Пророки Единобожия [49].

Помимо Корана Исим изучал многочисленные манускрипты отцовской библиотеки, и активно пополнял её новыми ценными экземплярами.

Для этого он часто посещал торговцев древними свитками и рукописями, в том числе и некоего Харуфа, имевшего репутацию проходимца, который мог вместо бесценного свитка времён фараонов всучить почитателю древней культуры новодел, в изготовлении которого преуспел его старший сын.

Харуф, по простоте душевной, поначалу также пытался обмануть молодого Эль-Кефа, но тот быстро распознал подделку и пригрозил торговцу, что сообщит о его махинациях александрийским властям.

Харуф не на шутку испугался, ибо за мошенничество предусматривалось суровое наказание. Он покаялся и молил молодого господина не предавать огласке недоразумение, произошедшее между ними. Взамен же мошенник поклялся продавать Эль-Кефу только подлинные свитки и манускрипты.

Мало того, он пообещал Исиму:

– Скоро мой человек вернётся из Эфиопии. Каждый раз он привозит мне много интересного… Если среди его находок будут древние манускрипты, я тотчас сообщу вам, господин Эль-Кеф.

– Надеюсь, на сей раз я не усомнюсь в их подлинности, – выказал пожелание молодой купец.

Он покинул лавку Харуфа, сел в паланкин, потому, как лишь на нём можно было проделать путь по узким извилистым улочкам города.

…Спустя месяц, когда господин Эль-Кеф вновь посетил лавку торговца древностями, тот извлёк из кожаного тубуса несколько свитков и с гордостью произнёс.

– Вот, господин, как я и обещал – эфиопские свитки!

Исим взял один из предложенных свитков, аккуратно развернул его и начал внимательно изучать.

– Вероятнее всего, ему не менее двух столетий… – со знанием дела заметил он.

– О, господин Эль-Кеф, – слащаво произнёс торговец, – вы несомненно правы… У меня и в мыслях не было обманывать вас…

– Надеюсь. – Холодно отрезал молодой купец и снова углубился в изучение свитка. – Что это за язык?

Харуф пожал плечами.

– Думаю, что – эфиопский [50].

– А ты владеешь эфиопским? – поинтересовался Эль-Кеф.

– Увы, мой господин. Но владеет тот, кто доставил свитки из далёкой Эфиопии.

Купец внимательно воззрился на Харуфа.

– Прежде, чем заплатить за эти свитки, я должен определить их ценность. А может в них содержатся записи частного характера, например, переписка… Тогда они не представляют для меня ни малейшего интереса.

Харуф нервно передёрнул плечами.

– Помилуйте, мой господин! Какая переписка?! Это «Кебра Нагаст»! Так, по крайней мере, сказал мой человек!

– «Кебра Нагаст»… А что это значит? – заинтересовался Эль-Кеф.

– В переводе с эфиопского это означает: слава царей.

– Интересно… А, может быть, твой человек намекнул: о чём повествует «Слава царей»? – вкрадчиво поинтересовался купец.

– О царице Савской и царе Соломоне.

Исим снова воззрился на свиток.

– Покажи остальные… Сколько их всего?

Харуф тотчас засуетился и протянул гостю свитки.

– Вот господин, три свитка…

– Хорошо. Я беру их, Харуф. Но расплачусь позже… Сначала сведи меня со своим человеком из Эфиопии.

Торговец свитками растерялся.

– Помилуйте, но зачем?

– Затем, что я хочу выучить эфиопский и тщательно перевести свитки, – признался Эль-Кеф. – Возможно, это займёт какое-то время. Но, если их содержание действительно будет интересным, то я щедро награжу тебя, не сомневайся.

Харуф склонился в почтительном поклоне. Он знал: молодой Эль-Кеф держит свои обещания.

– Но… но… – промямлил торговец. – Дело в том…

Купец постепенно терял терпение.

– Харуф, во имя Аллаха! Ты решил сегодня уморить меня!

– О нет, мой господин… – промямлил тот.

– Так в чём же дело? Что этот эфиоп испарился? Но должен же он был как-то передать тебе свитки?

– Да, да, да… – закивал Харуф. – Должен… И он как видите передал…

– Если ты не признаешься мне: где это эфиоп? – то предлагай свой товар кому-нибудь другому! – в гневе возопил купец.

Харуф сник.

– Должен вам признаться, мой господин… Это человек… Словом, он старается не показываться лишний раз на людях…

– Понятно, он – контрабандист. – Догадался Исим. – Помимо древностей он поставляет в Египет и другие товары.

Харуф виновато кивнул.

– Вы так проницательны, господин Эль-Кеф…

– А кто знает, что он не платит пошлин? У него, что это на лице написано?

Харуф улыбнулся.

– Господин, вы как всегда правы, у него написано на лице… Ведь он – темнокожий эфиоп. А в Египте все эфиопы считаются контрабандистами.

Купец тяжело вздохнул.

– Да, Харуф, умеешь ты раззадорить мой интерес. Теперь я ещё сильнее хочу познакомиться с этим эфиопом. Вот возьми за услугу, и устрой нашу встречу… – он протянул торговцу несколько серебряных монет.

Харуф оживился: всё-таки ему удалось получить от купца хоть какое-то вознаграждение за хлопоты.

– Я сделаю всё, что в моих силах, господин! – с живостью заверил он и подобострастно поклонился.

* * *

Харуф сдержал обещание. Спустя несколько дней он устроил встречу господина Эль-Кефа с таинственным эфиопом. Исим удобно расположился на мягком пышном ковре в небольшой комнате, на втором этаже дома, принадлежавшего Харуфу.