Братья Кип - Жюль Верн Страница 29

Все последующие дни были заняты разгрузкой судна. Наняли нескольких туземцев, с полдюжины крепких и довольно ловких мужчин. Работа быстро подвигалась, а мистер Хаукинс, Нат Джибсон и братья Кип, не теряя времени даром, осматривали окрестности Порт-Праслина в сопровождении мадам Зигер. Они побывали в факториях, [130]часть которых принадлежала немецким поселенцам, а часть оставалась еще у англичан.

И те и другие торговали с большой выгодой. Импорт и экспорт в бывших Томбаре и Бираре возрастали в пользу немецкой Меланезии.

Имперское правительство сохранило местному населению полную свободу. Как свободные труженики, туземцы нанимались на работу в поле или на фабрику, где им платили промышленными товарами или продуктами питания. Приобщению местных племен к цивилизации способствовала усердная деятельность миссионеров. В Порт-Праслине есть протестантская церковь, а при ней два пастора. Проповедники с Евангелием в руках достигают здесь самых отдаленных уголков архипелага.

Однажды, во время экскурсии в центральную часть острова, расположенную примерно в трех милях от порта, Хаукинс, Нат Джибсон и братья Кип в сопровождении Зигера попали в томбарскую деревню, в которой стояло около пятидесяти деревянных хижин. Несмотря на полное отсутствие болот, они возвышались на сваях. Жители принадлежали к какому-то племени папуасов и мало чем отличались от жителей Новой Гвинеи. Они жили семьями, и всего их насчитывалось, вместе с детьми и стариками, примерно сто шестьдесят человек. Все они знали мистера Зигера и относились к нему с величайшим уважением. Экспедиция была принята двумя почтенными старцами с бесстрастными, прямо-таки непроницаемыми лицами. Женщины и дети оставались в хижинах.

Гости сразу увидели новшество, появившееся в этом уголке земного шара благодаря цивилизации.

Жители больше не ходили голыми, прикрыв свою наготу лишь повязкой из коры вакуа (кору разрезали на полоски и скрепляли волокнами). Мужчины (как и женщины, скрывшиеся при появлении гостей в хижины) оказались одеты в полосатые ткани, производимые английскими и немецкими фабриками.

Мистер Зигер рассказывал об особенностях местных племен. По его словам, у них были поразительно развиты зрение, обоняние и слух. Туземцы отличаются невероятной гибкостью и ловкостью. Но что касается работы, то на нее они соглашались лишь в случае острой нужды в пище — папуасы больше всего любят отдых. Вот и сейчас они лежали, растянувшись около своих домов или скрестив ноги и сложив руки на груди, молча наблюдали за происходящим, продолжая жевать бетель, точно так же, как на Востоке курят опиум, а на Западе табак.

Бетель они изготовляют из плодов, которые на языке туземцев называются «камбан», смешивая их с известью. Этот продукт, если его жевать, вместе с обильным слюноотделением, вызывает легкое опьянение, от него чернеют зубы и кровоточат десны. По обычаю, который сохраняется и поныне, молодые люди не имеют права доставлять себе эту радость, и лишь пожилым разрешается жевать бетель.

Что же до новоирландских ремесел, то они ограничиваются плетением циновок из листьев и изготовлением глиняной посуды. Всю эту работу делают женщины, ибо они менее ленивы. В поле здесь тоже трудится почти исключительно слабый пол, не говоря уже о ежедневном приготовлении пищи, — разумеется, чисто женской привилегии. Правда, блюда папуасов не требуют большого кулинарного искусства. К тому же туземцы не едят, как мы, в определенное время, то есть они едят все время.

Путешественники рассказывают:

«Какое бы животное ни попалось под руку дикарю, оно будет немедленно брошено на угли, поджарено и сожрано; при этом его не будут потрошить, если это четвероногое, или ощипывать, если это дичь».

Рыбы, морские черепахи, моллюски, лангусты, крабы, рептилии, ящерицы, любые насекомые — все идет в пищу этим обжорам. Из плодов особенно употребительны мапэ, или лака (вид съедобных каштанов), кокосовые орехи, молочные кауро и сахарный тростник, а также плоды хлебного дерева. Выращивают туземцы только свиней. Тем не менее, они совсем не сопротивляются попыткам цивилизовать их. Миссионеры пытаются обратить их в христианство. Но язычество здесь очень стойко и смешано с мусульманством, заимствованным у малайцев. В каждой деревне есть дом, в котором установлены идолы, и за ним наблюдают старики.

Мистер Хаукинс и его спутники свободно вошли в такой дом. Двери его, в отличие от жилых домов, гостеприимно распахнулись перед мистером Зигером. Там они увидели множество грубо сделанных глиняных изображений, выкрашенных в белый, черный и красный цвет, их перламутровые глаза сверкали и искрились. Эти идолы назывались «вакуи». Среди многих предметов, окружавших идолов, были два тамтама. [131]По знаку старика с длинной, вымазанной охрой бородой молодой туземец ударил в один из них. Раздался страшный грохот. К статуям были привязаны «прапраганы» — вырезанные из дерева амулеты, [132]которыми обычно украшают носы пирог.

Нат Джибсон мгновенно вооружился своим фотоаппаратом и сделал и внутри и снаружи прекрасные фотографии, которым надлежало обогатить коллекцию Хаукинса.

Когда экскурсанты собрались в обратный путь, совсем стемнело. Над высокими кронами деревьев сверкали небесные звезды, а звезды земные сверкали в траве. Светлячки, которых меланезийцы называют «калотт», были столь многочисленны, что казалось, будто ступаешь по сверкающему ковру.

Так в интересных прогулках проходили дни. Однажды все вместе поднялись на гору позади виллы, что очень утомило всех, несмотря на то, что дорога проходила в тени.

Гора эта не из самых высоких, не более пяти тысяч футов, но с вершины открывается прекрасный вид на пролив Сент-Джордж между Новой Британией и Новой Ирландией. А на юге, насколько хватает глаз, высятся Помпо.

Чета Зигер не забыла ничего, что в окрестностях их виллы могло бы произвести впечатление на туристов. Конечно, прежде всего, им показали водопад, которому француз Дюперей дал имя своего соотечественника Бугенвиля. Вода падает здесь с высоты пятидесяти футов, обрушиваясь пенным потоком с пяти ступенек, расположенных между зелеными вершинами. Этот соленый поток обрастает по сторонам сталактитами [133]и среди них продолжает свой путь. Глядя на него, невольно вспоминается описание капитана Дюперея: «Почти ровные выступы горы направляют и разбивают этот водный каскад, образуя сотни небольших бассейнов, из которых прямо растут огромные деревья».