Охота за слоновой костью - Уилбур Смит Страница 27

— Это не я! Я ничего не знаю! — закричал Гомо. — Я никого не убивал. Нет кости, нет убийств.

Дэниэл негромко продолжал, словно Гомо его не перебивал:

— Поверь, то, что я сейчас буду делать, я буду делать с удовольствием. Всякий раз как ты закричишь, я буду думать о Джонни Нзу и радоваться.

— Я ничего не знаю. Ты рехнулся.

Дэниэл сунул нож за пояс брюк Гомо и разрезал его. Форменные оливково-зеленые брюки повисли на бедрах. Дэниэл выдернул пояс и сунул нож под верхнюю часть брюк.

— Сколько у тебя жен, Гомо? — спросил он. — Четыре? Пять? Сколько? — Он разрезал брюки Гомо, и те съехали на лодыжки. — Я думаю, твои жены хотели бы, чтобы ты рассказал мне о слоновой кости. Чтобы рассказал о Джонни Нзу и о том, как он умер.

Дэниэл потянул вниз эластичную резинку трусов Гомо.

— Посмотрим, что у тебя там. — Он холодно улыбнулся. — Пожалуй, твои жены будут очень недовольны, Гомо. — Он взялся за полы рубашки и рванул их в стороны с такой силой, что пуговицы отлетели и брызнули в темноту, куда не доставали лучи фар. Полы рубашки Дэниэл забросил Гомо на плечи, обнажив его от горла до колен. Грудь и живот Гомо густо поросли черными волосами.

Внизу живота, в гнезде пушистых волос висели массивные гениталии.

— Спой мне песенку про кость и мистера Ниня, — потребовал Дэниэл, острием ножа подцепил член Гомо и вытащил его из волос.

Гомо ахнул и попытался отстраниться от холодного металла, но спиной уперся в решетку радиатора и замер.

— Говори, Гомо, пусть только для того, чтобы попрощаться со своим матондо.

— Ты сумасшедший, — ахнул Гомо. — Я не знаю, чего ты хочешь.

— Хочу отрезать этот твой корень, — ответил Дэниэл. Толстый ствол плоти лежал на сверкающем лезвии. В складках, с головкой, закрытой колпачком, он походил на хобот новорожденного слоненка. — Я хочу отрезать это, Гомо, и чтобы ты на прощание поцеловал его.

— Я не убивал Джонни Нзу. — Голос Гомо дрожал. — Это не я.

— А жена и дочери, Гомо? Ты играл с ними этим своим толстым, уродливым стержнем?

— Нет, нет! Сумасшедший, я этого не делал!

— Давай, Гомо. Мне достаточно только повернуть нож, вот так.

Дэниэл медленно повернул запястье, поставив лезвие острием вверх. Член свесился с него, тонкая кожа разошлась. Всего-навсего царапина, но Гомо закричал.

— Стой! — взмолился он. — Я скажу. Да, я все скажу. Я знаю. Стой, пожалуйста, остановись!

— Это хорошо, — подбодрил его Дэниэл. — Расскажи о Четти Синге…

Он уверенно произнес это имя. Конечно, блеф, но Гомо повелся.

— Да, я расскажу тебе о нем, если ты меня не порежешь. Не режь меня!

— Армстронг!

Голос заставил Дэниэла вздрогнуть. Он не слышал, как подъехал «лендкрузер». Должно быть, это произошло, когда он обыскивал фургон грузовика, но теперь Джок стоял у границы пространства, освещенного фарами.

— Оставь его, Армстронг. — Голос Джока звучал резко и решительно. — Отойди от этого человека, — приказал он.

— Не вмешивайся! — рявкнул Дэниэл, но Джок подошел ближе, и Дэниэл с удивлением увидел, что он вооружен автоматом. И держит оружие уверенно и привычно.

— Оставь его, — приказал Джок. — Перебор.

— Этот человек преступник и убийца, — возразил Дэниэл, но под угрозой автомата вынужден был сделать шаг назад. Джок целился ему в живот.

— У тебя нет доказательств. Слоновой кости нет, — сказал он. — У тебя ничего нет.

— Этот человек признается, — сердито сказал Дэниэл. — Если ты не будешь встревать…

— Ты пытаешь его, — так же сердито ответил Джок. — Конечно, он признается, раз ты держишь нож у его яиц. У него есть права, и ты не можешь их нарушать. Сними с него наручники и отпусти.

— Слабак! — огрызнулся Дэниэл. — Эта скотина…

— Это человек, — возразил Джок. — И я обязан остановить тебя, иначе вина будет не только твоя, но и моя. А я не хочу провести следующие десять лет в тюрьме. Отпусти его.

— Сначала он признается, или я отрежу ему яйца.

Дэниэл схватил в руку гениталии Гомо и потянул. Кожа и плоть натянулись, как черная резина, и Дэниэл угрожающе поднес к ним нож.

Гомо закричал, а Джок поднял автомат и выстрелил. Он целился на фут выше головы Дэниэла. Залп взъерошил черные, пропитанные потом волосы Дэниэла и заставил его отшатнуться, зажав уши.

— Я тебя предупредил, Дэниэл. — Джок мрачно улыбнулся. — Дай ключи от наручников.

Дэниэл был ошеломлен выстрелом, и Джок выстрелил снова. Пуля вспахала гравий между ног Дэниэла.

— Я говорю серьезно, Дэнни. Клянусь. Я убью тебя раньше, чем ты окончательно втянешь меня в это дело.

— Ты видел Джонни…

Дэниэл покачал головой, держась за уши: выстрел оглушил его.

— А еще видел, как ты угрожал кастрировать этого человека. Хватит. Давай ключи, или следующую пулю получишь в коленную чашечку. — Дэниэл видел, что он говорит серьезно, и неохотно бросил ему ключи. — Хорошо, теперь отойди.

Продолжая целиться Дэниэлу в живот, он расстегнул наручники на запястьях Гомо и протянул ему ключи.

— Чертов идиот! — раздраженно бранился Дэниэл. — Еще минута, и я бы его дожал. Узнал бы, кто убил Джонни и куда делась слоновая кость.

Гомо расстегнул второй наручник и быстро подтянул брюки и запахнул рубашку. Теперь, когда он был без наручников и одет, к нему вернулась храбрость.

— Он порет чушь! — Говорил он громко и вызывающе. — Я ничего не знаю о Нзу. Он был жив, когда мы выехали из Чивеве…

— Хорошо, хорошо. Расскажешь все это полиции, — остановил Гомо Джок. — Я отвезу тебя на грузовике в Хараре. Принеси из «лендкрузера» мою камеру и сумку. Они на переднем сиденье.

Гомо побежал туда, где стоял «лендкрузер».

— Послушай, Джок, дай мне еще пять минут, — взмолился Дэниэл, но Джок наставил на него автомат.

— Первое, что я сделаю, добравшись в Хараре, — напишу полный отчет для полиции. Сообщу им все версии.

Вернулся Гомо с камерой «Сони» и холщовой походной сумкой Джока.

— Да, расскажи полиции, что видел, как этот спятивший дерьмоед отпиливал мне член! — кричал Гомо. — Расскажи, что кости нет!

— Забирайся в грузовик, — приказал ему Джок. — И заводи мотор.

Когда Гомо послушался, Джок повернулся к Дэниэлу.

— Прости, Дэнни. Ты теперь сам по себе. От меня помощи больше не жди. Если меня попросят, я дам показания против тебя. Мне нужно прикрывать собственную задницу, парень.

— Да, ты безнадежный слюнтяй, — кивнул Дэниэл. — Но если тебя так заботит справедливость, как насчет Джонни и Мевис?