Тарзан и золотой лев - Эдгар Берроуз Страница 26

Тарзан расположился в ветвях над восточными воротами, чтобы понаблюдать за жизнью внутри и за пределами крепостной стены. Вскоре из леса вышла большая группа гомангани и прошла через ворота. В шкурах, подвешенных между двумя жердями, четыре человека несли гранитный блок. Двое или трое болгани сопровождали носильщиков, за ними двигался отряд чернокожих воинов, вооруженных алебардами и копьями. Если кто-то задерживался, его подгоняли ударами копья. В поведении черных чувствовалась рабская покорность, как будто шел караван нагруженных мулов. Во всех отношениях носильщики выглядели бессловесными животными. Медленно миновали они ворота и скрылись из виду.

Через несколько минут еще один отряд вышел из леса и прошел на территорию дворца. Он состоял из пятидесяти вооруженных болгани и около сотни негров с копьями и топорами. В центре, окруженные всеми этими воинами, виднелись четыре мускулистых носильщика, несущих на примитивных носилках богато украшенный сундук около двух футов шириной и четырех длиной. Сундук был сделан из какого-то темного, пострадавшего от непогоды дерева, на котором сохранились узоры, выложенные алмазами. О содержимом сундука Тарзан мог только догадываться, но то, что он представлял огромную ценность было ясно по количеству охраны. Сундук был доставлен прямо в огромную башню, увитую плющом, вход в которую Тарзан заметил еще раньше, – это была тяжелая, массивная дверь, такая же, как и восточные ворота. При первой же возможности Тарзан вернулся к тому месту, где он оставил труп болгани. Перебросив его через плечо, человек-обезьяна поспешил обратно и, оказавшись над тропой недалеко от восточных ворот, сбросил тело вниз как можно ближе к воротам.

– Теперь, – подумал Тарзан, – пусть болгани поломают голову над тем, кто же убил их собрата.

Пробираясь на юго-восток, человек-обезьяна добрался до гор, возвышающихся позади дворца алмазов. Ему приходилось часто идти вкруговую, дабы избежать встречи с туземцами и бесчисленными группами болгани, снующими через лес во всех направлениях. Около полудня он достиг подножия гор, вершины которых высоко вздымались над строевым лесом, росших по склонам. Он хорошо различал тропу, ведущую к глубокому каньону. Тарзан спустился с деревьев и, пользуясь порослью, росшей вдоль тропы, стал бесшумно пробираться в сторону гор. Большую часть пути он был вынужден идти через заросли, ибо по тропе все время сновали гомангани и болгани. Туда они шли с пустыми руками, а обратно возвращались, неся блоки гранита. Чем дальше в горы поднимался Тарзан, тем реже становился кустарник. С одной стороны, это облегчало продвижение, с другой – возрастала опасность быть обнаруженным.

Однако звериное чутье и сноровка, полученная в джунглях, позволяли ему оставаться незамеченным там, где любого другого давно бы обнаружили. Вскоре Тарзан увидел перед собой узкое ущелье не более двадцати футов в ширину с голыми, лишенными растительности склонами. Укрыться было негде, и человек-обезьяна понял, что входить в ущелье нельзя: его моментально могли обнаружить. Пришлось идти окольным путем. За ущельем Тарзан увидел склон огромной горы, весь испещренный отверстиями, которые не могли быть ничем иным, как входами в туннели. К некоторым вели грубые деревянные лестницы, от тех, что повыше, вниз спускались веревки. Из туннелей выходили негры с мешками в руках и ссыпали из них землю в общую кучу рядом с речушкой, протекавшей по дну ущелья. Другие негры, под присмотром болгани, занимались промывкой грунта, но что они надеялись найти или что находили, Тарзан не мог разглядеть. На другом склоне с вырубленными от основания до вершины уступами была организована добыча гранита в гигантской каменоломне. Здесь обнаженные туземцы трудились под надзором дикого болгани.

Несколько минут наблюдения убедили Тарзана в том, что тропа, по которой он шел, кончалась в этом тупике, поэтому он попробовал поискать обходные пути через горы.

Остаток дня и почти весь следующий человек-обезьяна посвятил поискам, но в конце концов убедился в том, что в этом направлении выхода нет. Он решил вернуться назад и попробовать вместе с Лэ пройти через долину Опара под покровом ночной темноты.

На рассвете Тарзан добрался до туземной деревни, где он оставил Лэ.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что случилось что-то недоброе: ворота были широко распахнуты, а в самой деревне не наблюдалось никаких признаков жизни. Остерегаясь возможной засады, Тарзан осторожно осмотрелся прежде, чем спуститься в селение. Он быстро определил, что деревня пустует уже не менее суток. Подбежав к хижине, отведенной для Лэ, он взобрался по веревке и обнаружил, что хижина пуста. Спустившись вниз, человек-обезьяна принялся обследовать деревню в поисках ключа к разгадке. Он осмотрел несколько хижин, но безрезультатно. Вдруг он заметил слабое покачивание одной из них. Он быстро подбежал к хижине и увидел, что веревка не была спущена из дверного проема. Тарзан поднял голову и крикнул:

– Гомангани! Это я – Тарзан из племени обезьян. Подойди к выходу и расскажи, что случилось с твоими соплеменниками и моей женой – той, которую я оставил под охраной ваших воинов.

Ответа не последовало. Тарзан крикнул еще раз, так как был убежден, что в хижине кто-то прячется.

– Спускайся вниз, – предложил он. – Или я поднимусь к тебе.

И опять никто не отозвался. Жесткая улыбка коснулась губ человека-обезьяны. Он вытащил свой охотничий нож, взял его в зубы, высоко подпрыгнул, ухватился за края люка и, подтянувшись, проник внутрь.

Если он предполагал встретить сопротивление, то ошибся. В тускло освещенной хижине он не мог обнаружить чьего-либо присутствия, однако, когда его глаза привыкли к темноте, он разглядел в углу кучу листьев и травы.

Подойдя к ней, он отбросил ее в сторону и увидел перепуганную насмерть женщину. Схватив ее за плечи, он усадил ее перед собой.

– Что случилось? – требовательно спросил он. – Где все жители? Где моя жена?

– Не убивай меня! Не убивай! – закричала женщина. – Это не моя вина.

– Я и не собираюсь тебя убивать, – успокоил ее Тарзан. – Расскажи мне правду, и я отпущу тебя.

– Их всех увели болгани, – крикнула женщина. – Они пришли вчера на рассвете и были очень рассержены, потому что обнаружили тело своего собрата перед воротами дворца алмазов. Они знали, что он пошел в нашу деревню, и с тех пор, как он ушел из дворца, никто не видел его живым. Поэтому они и пришли к нам, угрожали, пытали наших людей, пока, наконец, не узнали все.

Они увели всех жителей и твою жену тоже. Они никогда не вернутся назад.

– Думаешь, болгани убьют их? – спросило Тарзан.

– Конечно, они убивают всех, кто их рассердит.

Тарзан остался один и тем самым освободился от моральных обязательств перед Лэ. Теперь он мог легко пересечь долину Опара ночью, не беспокоясь о преградах на этом пути. Однако подобные мысли и в голову не приходили человеку-обезьяне. Благородство и преданность были отличительными чертами Повелителя джунглей. Лэ, спасая его, пожертвовала ради него всем, даже самой жизнью, и стала изгнанницей. То обстоятельство, что болгани похитили ее, чтобы убить, не могло остановить Тарзана. Он должен был точно узнать, жива она или нет, а если жива – сделать все для ее спасения.