Путешественники XIX века - Жюль Верн Страница 22

Денем родился 31 декабря 1785 года в Лондоне. В юности он служил канцеляристом у управляющего большим загородным поместьем, потом поступил в обучение к адвокату. Однако у него не было склонности к юридической деятельности. Отважный характер и тяга к приключениям вскоре заставили его вступить в полк, отправлявшийся в Испанию. До 1815 года он воевал; затем воспользовался представившимся досугом, чтобы посетить Францию и Италию.

Стремясь к славе, Денем искал деятельности, которая, хотя и с опасностью для жизни, удовлетворяла бы его честолюбие, и решил стать путешественником.

Сказано – сделано. Он предложил министру добраться до Тимбукту путем, каким позже последовал Ленг. Когда он узнал, какое предприятие поручено лейтенанту Клаппертону и доктору Аудни, он попросил разрешения присоединиться к ним.

Собрав все, что представлялось необходимым для путешествия, и наняв искусного плотника, по имени Уильям Хилман, Денем немедленно отплыл на Мальту и 24 ноября 1821 года догнал своих будущих товарищей в Триполи.

Распространение английского влияния не ограничивалось пределами северного побережья: экспедиции англичан, покровительство, оказываемое Англией Порте, [53]слухи о сражениях и победах в Индии, все это понемногу проникало внутрь Африки, и слово «англичанин» теперь становилось известно всем, хотя его значение оставалось туманным.

По мнению английского консула, путь из Триполи до Борну мог считаться таким же безопасным, как из Лондона до Эдинбурга. Надо было использовать благоприятные условия, на которые в дальнейшем вряд ли можно было бы рассчитывать.

Трое англичан посетили бея. Тот принял их дружелюбно и снабдил всем необходимым. Вскоре путешественники покинули Триполи. Благодаря конвою, предоставленному беем, они легко добрались (8 апреля 1822 г.) до Мурзука, столицы Феццана.

В некоторых селениях их принимали не только радушно, но почти с восторгом.

«В Сокне, – рассказывает Денем, – правитель выехал нам навстречу и приветствовал нас за чертой города. С ним были другие важные лица и много простых жителей; охваченные, по- видимому, чистосердечной радостью, туземцы толпились вокруг наших коней и целовали нам руки. Так мы въехали в город. Слова «Инглези! Инглези!» звучали в толпе, и эта встреча доставила нам тем больше удовольствия, что мы были первыми европейцами, не изменившими своей одежды. Я уверен, что прием был бы менее дружественным, если бы мы пытались выдать себя за магометан и унизились бы до роли обманщиков».

Но в Мурзуке начались такие же вымогательства, какие в свое время привели к неудаче путешествие Хорнемана. Впрочем, теперь изменились и обстоятельства, и люди. Не позволяя себе обольщаться великими почестями, которыми осыпал их султан, англичане не забывали о своей цели и требовали конвоя, нужного им, чтобы доехать до Борну.

«Выехать раньше весны нельзя, – твердили им в ответ, -

потому что собрать «кафила», то есть караван, и отряд для сопровождения его по пустынному краю очень трудно».

Однако богатый купец, по имени Бу-Бакер-Бу-Халум, близкий друг паши, намекнул англичанам, что за некоторую мзду он может уладить все затруднения. Он даже брался проводить их в Борну, куда и сам отправился бы, будь у него разрешение трипполитанского паши.

Денем, поверив в правдивость слов Бу-Халума, решил, что надо получить это разрешение, и отправился в Триполи. Выслушав уклончивый ответ, он пригрозил, что сядет на корабль и уедет в Англию. Там, – говорил Денем, – он расскажет, какие препятствия паша чинит выполнению порученной ему миссии.

Эти угрозы не возымели никакого действия. Тогда Денем взошел на корабль и уже готовился отплыть в Марсель; однако в последний момент он получил от бея успокоительное послание, в котором тот звал его обратно и соглашался дать Бу-Халуму разрешение сопровождать путешественников.

Денем 30 октября вернулся в Мурзук и застал своих спутников лежащими в жестокой лихорадке. Губительный климат уже сказался на их состоянии.

Денем был уверен, что перемена места восстановит их подорванное здоровье. По его настоянию они небольшими переходами тронулись в путь. Сам он выехал 29 ноября, присоединившись к каравану купцов, собравшихся из Мисураты, Триполи, Сокны и Мурзука. Их сопровождал конвой под командованием Бу-Халума из двухсот десяти арабов, воинов, набранных среди самых покорных и цивилизованных племен.

Экспедиция направилась той же дорогой, по которой шел лейтенант Лайон, и вскоре добралась до Теджерри, самого южного города в Феццане, и последнего перед вступлением в пустыню Бильма.

«Мне удалось, – говорит Денем, – зарисовать общий вид крепости Теджерри с южного берега соленого озера, расположенного у самого города. В Теджерри попадают по узкому и низкому сводчатому проходу, ведущему ко второй стене и воротам. В стене повсюду пробиты бойницы, так что врагам войти через этот тесный проход очень трудно. Над вторыми воротами также имеется отверстие, откуда осаждающих можно осыпать дротиками и горящими головнями, которые раньше были в большом ходу у арабов. Внутри крепости есть колодцы с довольно хорошей водой. Поэтому, запасшись боевыми припасами и продовольствием и подправив стены, здесь, по-моему, можно отлично защищаться. Расположена крепость Теджерри очень живописно. Повсюду вокруг растут финиковые пальмы, вода превосходна. К востоку тянется гряда низких холмов. Соленые озера поблизости от города полны болотных куликов, диких уток и гусей».

Покинув этот город, путешественники вступили в песчаную пустыню; дорогу по ней не легко было бы найти, если бы вехами не служили скелеты животных и людей; их особенно много вокруг колодцев.

«Один мертвец, которого мы сегодня разглядывали, – рассказывает Денем, – казалось, лежал там совсем с недавних пор. На лице еще держалась борода и можно было разобрать его черты. Один из купцов нашего кафила вдруг воскликнул: «Это мой раб! Я его бросил недалеко отсюда месяца четыре тому назад». «Живей, живей, – заторопил его один веселый работорговец,- волоки его на рынок, не то объявится другой хозяин!»

При переходе через пустыню останавливаются в оазисах, посреди которых выросли более или менее значительные города. Киши – одно из излюбленных мест, где встречаются каразаны. Там надо уплатить за переход по стране. Султан Киши – многие из мелких властителей присваивают себе этот титул – славился своей неопрятностью и, судя по словам Денема, его двор был ничуть не лучше.