Всеобщая история пиратов. Жизнь и пиратские приключения славного капитана Сингльтона - Даниэль Дефо Страница 18

Но что удивительно, так это осуждение девяти человек, которые взошли на борт шлюпа в тот день, когда он был захвачен. Их судили после отсрочки заседания суда, 24 января, – все это время, как можно предположить, велся поиск доказательств того, что они поднялись на борт с пиратскими намерениями. В итоге суду хватило собственного мнения и бедных малых, ни в чем, по сути, не виноватых, также назвали отъявленными пиратами. Всем им вынесли смертный приговор.

Семнадцатого февраля Джон Итон, Томас Квик и Томас Бейкер были казнены на мысе Гэллоуз у Порт-Рояла, а на следующий день Джон Коул, Джон Говард и Бенджамен Палмер были казнены в Кингстоне. Судьба оставшихся трех изестна только Провидению.

Суд рассматривал также виновность двух женщин-пиратов, принадлежавших к шайке Рэкхэма. Сейчас подошло время рассказать и о них.

Жизнь Мэри Рид

Мэри Рид родилась в Англии. Мать ее была женщиной хотя и не ветреной, но не без греха. Муж ушел в море, оставив ее на сносях, родился мальчик. О супруге не было ни слуху ни духу, и она отдала свое сердце другому. Вот так и родилась Мэри. Однако этот другой исчез, и женщине пришла в голову мысль вернуться к зажиточной родне мужа. Свекровь ждала, что невестка приедет с сыном, но он к этому времени уже умер, и матери Мэри не оставалось ничего, как одеть дочь мальчиком, привезти в город и представить свекрови как ее внука. Старуха хотела было взять малыша на воспитание, но мать сделала вид, что если она расстанется с ним, то это разобьет ее сердце. Было решено, что ребенок будет жить с матерью, а мнимая бабушка станет выплачивать по кроне в неделю на его содержание.

Таким образом, мать воспитывала дочь как мальчика, но когда та в определенном смысле выросла, решила, что пора посвятить Мэри в тайну ее рождения, чтобы объяснить, зачем девочке скрывать свой истинный пол. Случилось так, что бабушка умерла и поддержка с ее стороны прекратилась. Они обеднели, и мать вынуждена была отдать дочь в услужение французской даме в качестве пажа. Девочке тогда было тринадцать. Здесь Мэри прожила недолго: она выросла дерзкой и сильной и, имея склонность к бродяжничеству, вскоре поступила на военный корабль, где прослужила какое-то время, а затем покинула его, перешла к фландрийцам и вступила кадетом в пехотный полк. Во время боевых действий Мэри вела себя очень храбро, но все же не могла получить офицерского чина: почти все они покупались и продавались. Поэтому она оставила службу в пехоте и перешла в кавалерийский полк, где так хорошо проявила себя в нескольких схватках, что снискала уважение всех офицеров. Но ее товарищ, фламандец, оказался красивым парнем, и она влюбилась. Теперь долг был забыт, оружие и экипировка оставались в небрежении, кроме тех дней, когда Мэри сопровождала любимого в дозоре. Остальные кавалеристы, подозревая тайную причину, побуждавшую ее к такому поведению, вообразили, что она сошла с ума, а сам ее товарищ не мог объяснить сей странной перемены. Но любовь изобретательна, и Мэри нашла способ дать ему обнаружить ее истинный пол, не подавая виду, что это было сделано намеренно. Кроме того, у нее хватило ума сделать так, что ее товарищ отказался от мысли сделать ее своей любовницей, – теперь он добивался ее в жены.

Это было величайшим желанием Мэри. Они обменялись обещаниями, а когда кампания закончилась и полк отправился на зимние квартиры, купили для нее женское платье и в открытую поженились.

Разговоры о двух кавалеристах, вступивших в брак, наделали много шума: некоторых офицеров любопытство побудило принять участие в церемонии, и они сговорились, что каждый сделает невесте небольшой подарок для обзаведения домашним хозяйством из уважения к тому, что она была их товарищем-солдатом. Пара оказалась обеспеченной практически всем и пожелала уйти со службы. Невероятная история их любви и брака тронула многие сердца, они легко получили отставку и тут же открыли харчевню, где подавались дежурные блюда. Харчевня называлась «Три подковы» и стояла подле замка Бреда. Их дело быстро пошло на лад, ведь многие офицеры начали постоянно у них обедать.

Но счастье продолжалось недолго – муж Мэри скоро умер. К тому же был подписан Рисвикский мир, офицеры не посещали Бреду, как было раньше, поэтому вдова вынуждена была закрыть заведение. Деньги подходили к концу, поэтому Мэри вновь облачилась в мужское платье и, приехав в Голландию, поступила в пехотный полк, расквартированный в одном из приграничных городов. Но и здесь Мэри надолго не осталась, ведь в мирное время продвижение по службе практически невозможно. Вот она и решила искать счастья другим путем – уволилась из полка и села на судно, направлявшееся в Вест-Индию.

Корабль был захвачен английскими пиратами, а поскольку Мэри Рид была единственной на борту английской подданной, они оставили ее у себя, судно же, разграбив, отпустили. После того они еще какое-то время разбойничали, пока не вышел королевский указ, который оглашен был во всех уголках Вест-Индии: Корона миловала пиратов, которые добровольно сдадутся к определенному дню. Команда воспользовалась указом и, сдавшись, спокойно жила на берегу; но, ощутив стеснение в средствах и прослышав, что капитан Вудс Роджерс, губернатор острова Провиденс, снаряжает приватиров в поход против испанцев, они сели на корабль и отправились на Провиденс попытать приватирского счастья.

Не успели, однако, приватиры снарядиться, как некоторые помилованные матросы взбунтовались против командиров и обратились к старому ремеслу. В их числе была и Мэри Рид. Правда, она часто заявляла, что всегда питала отвращение к пиратской жизни, вела ее лишь по принуждению и намерена была оставить ее при первом же удобном случае.

Однако некоторые из тех, кто свидетельствовал против нее на суде, показали под присягой, что в бою не было никого решительнее ее и Красотки Энн, а особенно в том бою, когда их атаковали и захватили. Когда корабли оказались рядом, никто, кроме Мэри Рид, Красотки Энн и еще одного пирата, не остался оборонять палубу. Мэри призвала тех, кто был под палубой, выходить и драться, как подобает мужчинам, а увидев, что те даже не пошевелились, разрядила свое оружие в трюм, в самую толпу, одного пирата убив, а других ранив.

Эту часть свидетельств Мэри отрицала. Несомненно одно: она не искала славы храбреца и оставалась удивительно скромной – в соответствии с собственными представлениями о добродетели. Ее истинный пол едва ли был известен кому-то на борту, пока Красотка Энн, которая отнюдь не была монахиней, не прониклась к ней особой симпатией. Проще говоря, Красотка Энн приняла Мэри Рид за пригожего юношу и открылась ей. Мэри вынуждена была открыться в ответ и, к великому разочарованию Красотки Энн, дала понять, что она тоже женщина. Их сближение, однако, чрезвычайно встревожило капитана Рэкхэма, любовника и кавалера Красотки Энн. Чтобы успокоить, та и его посвятила в тайну.

Капитан Рэкхэм (поскольку был связан обещанием) хранил тайну от команды корабля, однако, несмотря на сдержанность Мэри, любовь отыскала ее и в мужском обличье, не позволив забыть свой истинный пол. В том походе они захватили множество судов, принадлежавших Ямайке и другим краям Вест-Индии, направлявшихся в Англию или из Англии, а обычно если пиратам попадался искусный мастер, который мог так или иначе принести пользу команде, то его удерживали силой. Среди таких искусников был юноша, весьма привлекательный и обходительный, во всяком случае, в глазах Мэри Рид, которая была настолько поражена его внешностью и обращением, что не могла найти покой ни днем, ни ночью. Нет ничего изобретательнее любви – и для нее, уже искушенной в подобных уловках, не составило большого труда обнаружить перед ним свой истинный пол. Правда, вначале Мэри завоевала его доверие, высказываясь против пиратской жизни, к которой юноша питал отвращение, – так они стали сотрапезниками и близкими приятелями. Когда же между ними сложились крепкие дружеские отношения, позволила молодому человеку совершить открытие, показав, что она женщина. Пока Мэри скрывалась под вымышленной личиной, он питал к ней почтение, теперь же она превратилась в объект его обожания и желания. Мэри ответила на его чувства и даже билась на дуэли, защищая его честь.