Битва за Балтику - Владимир Шигин Страница 17

По всему выходило, что, кроме Мусина-Пушкина, на армию и ставить некого.

Из воспоминаний современника: «Граф Валентин Платонович имел чрезвычайно доброе сердце, был ласков, обходителен со всеми, отличался благородным образом мыслей, честнейшими правилами, достигал желаемого терпением; в молодых летах был счастлив, любим прекрасным полом; собою видный, роста высокого, красивой наружности, но в старости пополнел, сделался сутуловат, имел лицо красноватое, покрытое угрями; должен стоять наряду более с искусными царедворцами, нежели с победоносными вождями, по нерешительности своего нрава».

Честно говоря, воевать Валентин Платонович и сам не любил. Более всего на свете обожал он дремать в пуховых перинах и поглощать домашние курники под вишневую наливку.

– Конечно, Мусин-Пушкин не Юлий Цезарь, – признавалась императрица. – Но попробуем обойтись тем, что имеем!

– Никаких побед от сего воеводы мы не дождемся! – был полностью с ней согласен и Безбородко. – Лишь бы шведов из лесов не выпустил, и за то мы ему поклонимся!

Командующим артиллерией определили генерала Христофора Эйлера, сына великого математика и самого первоклассного артиллериста.

– Если будет нужда, я сама пойду в бой в последнем батальонном каре! – заявила без всякой рисовки Екатерина Вторая. – Если бы он даже захватил две наши столицы, я бы показала ему, что может мужественная правительница, стоящая на развалинах своего государства!

В виде особой милости впервые со времен Петра было велено рекрутам лбов не брить!

Из Петербурга выгребали в те дни все, что было возможно. В солдаты хватали прямо на улицах. Со всех губернских городов забрали ямщиков. Те съезжались на своих мохнатых лошадках с засунутыми за кушаки кнутами. Собирая в сотни, им давали пики. Ямщики – люди обстоятельные, на войну они ехали, как на работу. Долго думали, как писать ямщиков, в конце концов решили писать казаками!

Из праздношатающихся столичный полицмейстер Архаров сколотил два эскадрона. Их так и назвали – архаровцы.

Несколько цыганских таборов решили вдруг объявить себя гусарами и отправились на фронт в полном составе с женами, стариками и детьми. Толку от этих гусар было немного, зато шума и гама более чем достаточно.

Из каторжан, бродяг, отставных и увечных тоже наскоро слепили несколько пехотных полков. Увечным обещан был полный пенсион, каторжанам – прощение. Несмотря на всю разношерстность общий настрой импровизированного воинства был весьма боевой.

– Нам бы до шведских обозов добраться, так мы быстро всех там оголодим! – мечтали гусары-цыгане.

– Пущай только к нам сунутся! – мрачно грозились прощеные убийцы и воры. – Так мы враз кистенями по затылку попотчуем!

Мало толку было и от крепостей. Выборгская цитадель, к примеру, всеми своими верками была обращена в сторону России, как ее в свое время и построили шведы. На защиту огромной Фридрихсгамской крепости надо было определять все наши войска. Остальные и вовсе были полевыми ретрашементами. Что касается стоящего на самом севере Нейшлота, то гарнизон сей крепостицы составляла лишь малочисленная инвалидная команда, а потому на Нейшлот особо не рассчитывали.

Генерал-майор Левашов, на всякий случай, отъезжая к армии, отправил простодушное письмо императрице: «Я имею от многих дам детей, коим число по последней ревизии шесть душ; но как по теперешним обстоятельствам я легко могу лишиться жизни, то прошу, чтобы по смерти моей означенные дети, которым я, может быть, и не отец, были наследники мои».

– Ишь, шельмец какой! – всплеснула руками Екатерина, письмо генеральское прочитавши. – Сам детей по всей России наплодил, а мы ими занимайся!

Но императрица была женщиной добросердечной. Вздохнув, она велела секретарю Храповицкому:

– Что делать, и будем воспитывать! Возьмите на заметку, что ежели лишат шведы живота Левашова, то мы за его детками присмотрим и в люди выведем, а генералу о том отпишите, может храбрее драться будет!

В Зимнем дворце спешно паковали мебель и вещи. Перед дворцом постоянно держали запряженными полтысячи лошадей, на случай экстренного отъезда. Двор готовился перебираться в Москву. Сама Екатерина, впрочем, присутствия духа не теряла.

– Передайте в армию все вышитые мундиры из дворцов и театров! – велела она. – Ничего что все разные, зато красивые!

В связи со шведскими происками императрица велела отменить поход балтийской эскадры в Средиземное море.

– Сейчас не время думать о конюшнях, когда сам дом вот-вот подпалят! – заявила Екатерина.

Во главе же всех морских сил на море Балтийском велела поставить адмирала Самуила Грейга.

Балтийский флот никогда толком не знал адмирала Грейга, который до последнего времени ничем не командовал, а лишь занимался хозяйственными делами в Кронштадтском порту. И офицеры, и матросы его откровенно не любили и более бы желали видеть на посту командующего уважаемых всеми адмирала Чичагова или Круза, но у Екатерины Второй на сей счет было свое мнение.

Подписав указ о назначении Грейга командующим Балтийским флотом, она в тот же день велела передать ему в Кронштадт:

– Следовать с Божией помощью вперед, искать флота неприятельского и оный атаковать!

* * *

Новая война всколыхнула не только все слои российского общества. Она всколыхнула и тайные масонские ложи.

Еще в декабре 1778 года в России произошло открытие первой ложи шведской системы – «Феникс». Членами капитула стали тогда князь Гагарин, братья Долгоруковы, Осип де Дерибас, братья Строгановы и другие. Каждый из «братьев» должен был иметь дворянскую родословную в шестнадцати коленах и, по крайней мере, в четырех последних не смешивать свою кровь с маврами, турками и иудеями. Официальное название новой масонской структуры, в которую вошли «русские братья», – «Священный орден храма Иерусалимского».

Инструкцию русским масонам слал герцог Карл Зюдерманландский – великий провинциальный мастер Ордена Соломонова храма. Борьба с вольнодумством, восстановление ордена храмовников XII века и поддержка Швеции – такие задачи ставил он перед российскими братьями-рыцарями.

Еще в 1777 году Петербург посетил шведский король. Русские масоны торжественно чествовали своего «брата» в ложе «Аполлона». Ходили даже слухи, что в это время состоялось посвящение в вольные каменщики наследника престола, Павла Петровича. В 1780 году герцог Зюдерманландский организовал 9-ю провинцию своего масонского ордена, куда помимо Швеции включил и Россию. Отныне русские масоны были поставлены в прямую зависимость от наследника шведского престола.

К 1788 году вся Россия была опутана сетью масонских лож. В столице активно действовали «Аполлон», «Феникс», «Святой Александр», «Пылающая звезда», «Благотворительность» и «Горус», в Москве вели свою тайную работу «Озирис», «Три меча», «Три добродетели» и «Апис». Насаждались шведские ложи в Пензе, Нижнем Новгороде, в Казани. Не осталась в стороне и армия. В Кронштадте вовсю трудилась ложа «Нептуна», а в Ревеле «Три секиры». Особая ложа действовала даже в далеком Кинбурне.