Не ходите, дети... - Сергей Удалин Страница 15

– Откуда он у тебя? Неужели заработал?

– Вот еще! – хмыкнул шофер. – Я же гость, мужчина. Я не обязан работать.

– А как же Гарик?

– А он еще мальчишка. Он должен слушать старших и выполнять их приказания.

– Понятно, – хмыкнул в ответ Шахов, в глубине души порадовавшийся, что он тоже взрослый мужчина и даже по местным законам не обязан подчиняться этим папуасам. – Но все-таки откуда у тебя браслет?

– Выменял у соседа на зажигалку, – гордо ответил Мзингва. – А то уж очень медленно у него кальян раскуривается.

– Ах вот оно что! – не смог сдержать усмешки Андрей. – То-то я смотрю, веселый ты больно. До любимой травки дорвался, значит?

– Так мне ж машину водить пока не нужно, – осклабился в ответ зулус. – Почему бы и не покурить, если предлагают? Сам Бабузе даггу не любит, зато соседи каждый день в гости зовут.

– И что вы там делаете?

– Беседуем, как настоящие мужчины. Они мне про свою жизнь рассказывают, а я им – про свою. Только знаешь, Шаха, – в голосе Мзингвы послышалась легкая обида, – они ведь совсем не понимают, о чем я говорю. Например, я рассказываю, как Фрэнсис Бота уложил Джо Гая ^[35] в первом же раунде, а они спрашивают, какой он потом взял выкуп за пленника. Дикий народ!

Он еще что-то говорил, но Шахов не слушал.

Хорошо все-таки быть идиотом. Сиди себе, покуривай, мели языком всякую чушь, и ничего тебе больше не нужно. Вот Гарик наверняка уже догадался, что их занесло в какую-то задницу. Может быть, даже понял, в какую. Эх, скорей бы он вернулся с выгона! Потому что крайне неприятно да и – чего уж там скрывать – страшно остаться наедине со своими тревожными мыслями. Страшно ни хрена не понимать в том, что вокруг происходит.

* * *

– А поворотись-ка, сынку! Экий ты смешной!

Шахов на мгновение сморщился, хватаясь за живот, мелко подрагивающий от хохота. Гарик прибежал к Шахову прямо с пастбища, оставив вместо себя мальца-посыльного, и своим видом доставил партнеру массу удовольствия. Одно дело, когда в наряд аборигена вырядился Мзингва, и совсем другое – студент Финэка.

Гарику тоже не нравилась его новая одежда. Да и что там могло нравиться? Что там можно было назвать одеждой? Но пастух в деловом костюме, пусть даже помятом и грязном, смотрелся бы еще смешнее, рубашку пришлось пустить на бинты для Шахова, а галстук… хорошо, что Андрей не видел момент примерки, а то бы наверняка посоветовал, куда этот галстук теперь лучше всего нацепить. Оставались еще ботинки, но появиться в них перед кузнецом юноша не рискнул. Вдруг отнимет последнюю память о цивилизованном мире.

Пришлось нарядиться в коротенький передничек, как у официанток в сомнительных заведениях. Хорошо, хоть трусы снять не заставили, иначе сходство получилось бы еще более разительным. И еще Гарик ухитрился выпросить накидку из козьей шкуры, а то бы спалил себе на солнце всю кожу, даром что она черная. Но в целом одежда – одно расстройство.

Да и с работой как-то сразу не заладилось. Попробуй за этими коровами уследи. То одна в кусты удерет, то сразу полстада за холмом спрячется. И бегай потом за ними по жаре. Чуть ли не каждые пять минут их пересчитывал, и все равно к вечеру одной недосчитался. Причем Бабузе еще на подходе к скотному двору его развернул. Иди, говорит, и найди белую корову с черным пятном, у которой один рог в другую сторону загнут. А без нее, понятное дело, не возвращайся. И еще посмотрел на Гарика этак с сожалением, как на безнадежного тупицу. Но ничего не сказал. Наверное, это и к лучшему. А то ведь не выдержишь, ответишь, а потом такое начнется.

Бабузе – дядька крутой. Конечно, с Шаховым он вряд ли справился бы, так ведь тот и помоложе будет. А внешне они в чем-то даже похожи. Оба невысокие, но крепкие такие, солидные. И эта похожесть юношу немного пугала. Если кузнец так же, как Шахов, заводится с полоборота, тогда вообще труба.

Даже прически у них были бы почти одинаковые, если бы не черный обруч ^[36] на голове у кузнеца. Кажется, он вообще не снимается. Во всяком случае, студент не разу не видел кузнеца без этого головного убора. Надо бы спросить у мальчишек. Гарик уже немного объясняется по-зулусски, хотя поначалу язык показался ему трудным. Но что-то в нем было и знакомое. Видимо, отец, которого юноша толком и не помнил, когда-то говорил с сыном на похожем наречии. Так что Гарик теперь без особых проблем общается с многочисленными внуками Бабузе. Но с самим кузнецом…

С правилами поведения тут строго: пока старший с тобой не заговорит, ты и рта раскрыть не смеешь. А когда скажет, спорить уже бесполезно, выполнять нужно. И он выполняет. Даже корову эту отыскал, хотя и не без помощи мальчишек. Но побегал по холмам опять до полного удовлетворения. До стертых в кровь ног. Раньше ему, конечно, приходилось ходить босиком, но не так долго и не с такой скоростью. И потом мечтал только об одном – добраться до постели.

Слава богу, что Андрей выздоравливает, уж он-то за Гарика заступится, не даст так издеваться над бедным студентом. Хотя, если бы проблема была только в этом, можно было бы как-то перетерпеть. До лучших времен. Но в том-то и дело, что с каждым днем надежд на их наступление остается все меньше. Поскольку с законами логики спорить еще трудней, чем с кузнецом, и эти законы допускают лишь одно объяснение происходящему. Но поймет ли Андрей это объяснение? Поверит ли? А если и поверит, то наверняка разволнуется, и как бы ему от переживаний хуже не сделалось. Может, стоит отложить обсуждение до более удобного момента?

– Ладно, давай поговорим серьезно, – сказал Шахов, осторожно поворачиваясь на бок. – Только не надо про здоровье спрашивать, я и сам не знаю, насколько я теперь в порядке. Завтра попробую пройтись, а там поглядим. Ты мне лучше скажи, что обо всем этом думаешь?

Гарик попытался изобразить непонимание, но не преуспел в этом.

– Ага, так я и поверил, что ты не замечаешь вокруг ничего подозрительного, – усмехнулся бизнесмен. – Кому другому лапшу на уши вешай, а я тебя все-таки немножко успел изучить. Уверен, ты не только заметил, но и выводы наверняка сделал. Только я тебя умоляю, не нужно пересказывать. Я уже успел с Мзингвой пообщаться. Даже слишком плотно, насилу его выпроводил. Просто объясни, куда это мы, по твоему мнению, попали?

Юноша вздохнул. Видит бог, он не хотел начинать этот разговор, но выбора ему не оставили.

– Ну, без подробностей все равно не получится, – начал он излагать свою теорию. – Смотри, какая картина вырисовывается: эти люди не пользуются никакими техническими средствами и, судя по всему, даже не знают об их существовании. Во всяком случае, ни мобильников, ни часов, ни зажигалок они раньше никогда не видели. А также пиджаков, ботинок и прочей привычной нам одежды. Готов поклясться, что и белый человек для них в диковинку.