Гримпоу и перстень тамплиера - Рафаэль Абалос Страница 15

— Этот твой приятель хитрее загнанного лиса, — выдал брат Ринальдо с улыбкой, поворачиваясь, чтобы задвинуть за собой полку.

— Ему удалось сбежать? — спросил Гримпоу, которому не терпелось услышать ответ.

— Покуда нет, но я уверен, что в скором времени ему удастся это сделать. Вчера ночью королевские солдаты схватили его в монастырской конюшне, когда он беседовал с местным слугой, и Дурлиб показал себя таким смирным и услужливым, что сам Бульвар Гостель увидел в нем надежного союзника в поисках рыцаря-тамплиера, даже не догадываясь, что того уже и на свете нет.

— Так ему ничего не сделали? — уточнил Гримпоу и вздохнул с облегчением.

— На сей раз он умело избежал пыток. Дурлиб рассказал доминиканцу, что тем утром у хижины он действительно встретил пешего рыцаря, который, казалось, заблудился в горах из-за тумана. Он в подробностях описал внешность и одежду незнакомца, сказал, что успел побеседовать с путником. Тот поведал ему, что очень спешит и держит путь на север по срочному делу. Дурлиб, мол, сказал рыцарю, что неподалеку от хижины есть аббатство Бринкдум, в котором тот без труда сможет обзавестись хорошим конем и запастись провизией для дальнейшего путешествия. Рыцарь ответил, что сильно устал и, кроме того, упав с лошади, поранил спину, а потому и попросил Дурлиба, передав ему несколько серебряных монет, отправиться в аббатство за парой коней для долгого пути, предложив по возвращении сопроводить его в качестве слуги, если он того пожелает.

— Значит, Дурлибу удалось-таки убедить инквизитора, что рыцарь жив! — воскликнул Гримпоу.

— Еще он заверил, что инквизитор застанет рыцаря лежащим в хижине, дескать, тот ожидает его возвращения с лошадьми и провизией. И сам вызвался сопроводить доминиканца и солдат в горы, все время повторяя, что нет такого места, которого бы он не знал, где бы этот беглый рыцарь мог бы укрыться. Инквизитор, соблазнившись идеей схватить беглеца, как зверя, угодившего в ловушку, приказал Дурлибу спать этой ночью с солдатами в монастырском зале для знатных гостей. Он сказал, что ближайшим утром они отправятся в горы, чтобы немедленно без жалости схватить добычу.

— И что, они уже направляются к хижине?

— Да вот только отъехали, я сам видел, как они выезжали из конюшен во главе с Дурлибом, исполненным высокомерия, достойного незаменимого провожатого, — сказал старик с улыбкой.

— Ну, в таком случае я уверен, что он удерет от них на первом повороте какой-нибудь извилистой тропы, ведущей в горы, — заверил Гримпоу, убежденный, что его дружок сможет отделаться от солдат в этих заснеженных и не слишком гостеприимных местах, которые он знал как свои пять пальцев.

— Бульвар Гостель повел себя как наивный простак, поверив в историю, выдуманную твоим другом, но все же он не так глуп, чтобы позволить Дурлибу сбежать, и потому он связал ему обе руки за спиной кожаными веревками.

— Ты это видел?

— Да, видел, хотя, даже связанный, Дурлиб насвистывал от удовольствия, будто его сопровождали на бракосочетание какого-нибудь монарха, а он сам вез выкуп за невесту.

Новость о том, что друг направился в горы, успокоила. Впрочем, Гримпоу и не сомневался, что Дурлиб воспользуется любой возможностью, чтобы удрать и вернуться за ним в аббатство, зато его беспокоило другое — известно ли инквизитору Бульвару Гостелю что-нибудь о его укрытии?

— Как вы думаете, доминиканец будет искать и меня тоже?

— Он даже не знает, что ты здесь. Настоятель говорил с ним только о Дурлибе, чтобы не впутывать тебя в это дело с серебряными монетами рыцаря-тамплиера, а твой друг тоже ничего не сказал доминиканцу о том, что ты в аббатстве, — объяснил брат Ринальдо.

— Так мне придется оставаться взаперти еще долгое время? — спросил Гримпоу, окинув взглядом обстановку, чтобы показать, как страстно ему хочется как можно скорее выбраться из этого замурованного помещения и избавиться от клаустрофобии, которую он уже начинал ощущать.

— По крайней мере до тех пор, пока Бульвар Гостель и солдаты короля не покинут аббатство. Еще до полудня я отправлю к тебе с Кенсе соломенный тюфяк и несколько шерстяных одеял, чтобы твое пребывание здесь было приятнее.

— Вы полагаете, этому нелюдимому Кенсе можно доверять? — спросил Гримпоу с опаской.

— Да бедняга отдаст за меня жизнь, даже если я об этом не попрошу. Когда он был совсем маленьким, настоятель нашел его на заброшенном кладбище и привел в аббатство, чтобы излечить от странной болезни, которой он страдал.

— А что же будет, когда доминиканец поймет, что Дурлиб над ним посмеялся? — спросил Гримпоу, возвращаясь к вопросу, интересовавшему его более всего.

— Если Дурлиб к тому времени не успеет удрать, то настоятель медленно спустит с него шкуру, затем разорвет его тело на части и бросит кровоточащие куски в загон со свиньями, чтобы те полакомились. Надеюсь, ему удастся сбежать до того, как он будет вынужден рассказать всю правду о случившемся в горах с рыцарем-тамплиером. Если он поведает о смерти рыцаря и об исчезновении трупа на снегу, инквизитор подумает, что Дурлиб смеется ему в лицо.

— Но ведь это произошло на самом деле! — вскричал Гримпоу.

— И ты думаешь, кто-нибудь способен в это поверить?

— Вы же поверили.

— Я поверил тебе, а Бульвар Гостель ни за что не поверит в пропажу трупа, даже если бы видел все своими глазами. Сегодня утром за завтраком в трапезной брат Асбен рассказал мне, что познакомился с этим доминиканцем несколько лет назад во Вьене, рядом с Лионом, — раньше он был шпионом французского короля, ему удалось просочиться в ряды рыцарей Храма в Святой Земле и узнать местные тайны и обряды посвящения. Бульвар Гостель сразу сделался одним из самых приближенных помощников последнего великого магистра Жака Молэ, которого он предал по возвращении в Париж, обвинив в ереси. Таким образом, Бульвар Гостель сделался инквизитором доминиканского ордена и посвятил тело и душу преследованию тамплиеров, которым удалось удрать от ищеек короля Франции. Многие из них укрылись за северной границей, в Германии, нашли пристанище в замках Каменного Круга, под покровительством герцога Гульфа Остембергского и его верных рыцарей.

Новые факты и персонажи в рассказе брата Ринальдо оживили интерес Гримпоу, и он внимательно слушал.

— Я никогда не слышал об этих замках, — сказал юноша.

— Насколько я знаю, хотя мне не довелось увидеть их воочию, — пояснил старый монах. — Каменный Круг состоит из восьми маленьких замков, стоящих очень близко друг к другу на вершинах скалистых, неприступных гор. Они выстроены чудесным образом в круг с крепостью герцога Остембергского в центре. Сама крепость тоже расположена на возвышенном и недоступном хребте в сердце окружности…

Брат Ринальдо объяснил, что такое расположение способствует быстрой помощи одного замка другому в случае войны и сильно осложняет осаду. Помимо неудобств, создаваемых ландшафтом, над которым возвышались замки, препятствием служило и то обстоятельство, что осаждающие оказывались окруженными другими замками, включая крепость герцога, и, таким образом, сами превращалось в жертву своего же нападения. Кроме всего этого, не стоило забывать о бесчисленных проходах в скалах и о запутанном лабиринте подземных ходов от замка к замку. Всегда можно уйти от нападения и посмеяться над врагами, скрываясь, как заяц от лисы, в тысячах нор. Само расположение замков подсказал предкам герцога Гульфа Остембергского один великий мудрец во времена, когда часто случались войны с южными соседями, которые жаждали заполучить эту процветающую территорию, славившуюся плодородными землями и богатствами. С тех самых времен все потомки герцога Остембергского обучались у мудрецов ордена тамплиеров и становились их ближайшими советчиками и союзниками. Говорят, последний мудрец герцога был совсем еще ребенком, когда уже осуществлял сложные математические расчеты, доказывал геометрические теоремы и с точностью показывал созвездия на небе. Первый меч, подарок отца, и множество манускриптов, заполнявших тайную лабораторию мудреца, который являлся его учителем, стали для него лучшими друзьями детства, и вскоре он сам стал развивать собственные теории относительно алгебры многочленов и уравнений. Также он сочинял поэмы, знал язык иероглифов, а в возрасте двадцати лет сумел построить в отцовском замке, на удивление всем, астрономическую обсерваторию, где вместе со своим учителем проводил долгие бессонные ночи, созерцая чудеса вселенной.