Хозяин Амура - Дмитрий Хван Страница 15

Сунгари при слиянии с Муданъ-Ула, передовой наблюдательный пост сунгарийского гарнизона

Июнь 7153 (1645)

Гулкий стук топора прервал безмятежное утро на подернутых спешно исчезающей дымкой берегах широкой реки. Шумно хлопая крыльями, стайка птиц взмыла с насиженных веток и, заложив широкий вираж над сочно-зеленым лугом, устремилась к противоположному берегу Сунгари. Невысокий молодой парень в серого цвета кафтане, расстегнутом на груди и с закатанными рукавами, ловко разделал обезглавленного зайца. Кинув в котел с кипящей водой разрубленную на три неравные части тушку, он взялся за следующего.

— Мелкие они какие-то, — цыкнув зубом, проговорил жилистый мужичок, который, сидя на корточках перед крупным валуном, нарезал на доске, положенной на камень, несколько головок лука. — У нас на Руси ушканы пожирнее.

— Фрол, а мне батя об этом уже говорил, — фыркнув, усмехнулся парень, отчего его чуть раскосые глаза превратились в щелочки. — А по мне, мясо и есть мясо — все одно лучше, чем рыба.

— Это да, — согласился мужик. — Михайла, ты на соль воду пробовал? На-ко ложку… — Вдруг Фрол на миг замер и тут же вскочил на ноги, схватив прислоненную к валуну винтовку. — Эй, Юнсок! Никак даурцы наши вертаются?

— Да, старшина! — прокричал кореец из башенки, стоявшей на краю огороженного частоколом скального выступа, на котором расположилась передовая застава.

Топот копыт приближался, уже было слышно, как позвякивала сбруя. Двое дауров позапрошлым утром ушли к крупному селению солонов, чей князец не так давно благосклонно отнесся к предложению людей Лавкая о разговоре. Дауры должны были подготовить почву для делегации вассального князя, а заодно проведать обстановку. И вот они уже возвращаются?

Михаил поспешил отпереть ворота, после того как Фрол дал ему знак впустить всадников. В небольшом пространстве внутреннего дворика заставы тут же стало тесно. Начальник наблюдательного поста лейтенант Волков внимательно всматривался в усталые лица прибывших стрелков.

— Иван, Агей, доклад! — обратился он к сползшим с коней даурам.

— У покинутых солонских домов близ отрогов… — запнулся вдруг Агей.

— …Малого Хингана, — кивнув, напомнил Волков. — Кто?

— Встречены маньчжурские речные корабли, малые, без пушек. Числом три, на каждом маньчжурских людей до трех десятков! — продолжил доклад даур.

— Видели вас?

— Так точно! На среднем корабле много маньчжуров, которые не похожи на воинов…

— Посольство! Наконец-то! — Волков огляделся, ища своего радиста. — Юра! Докладывай в Сунгарийск о кораблях, пусть вышлют канонерку навстречу. Вот воевода доволен будет, он их второй год ждет!

Сунгарийск

С орудийной площадки приземистой и будто вросшей в каменистую землю угловатой башни открывался, однако, вполне достаточный обзор на расстилавшийся перед внешними укреплениями Сунгарийска вплоть до дальнего редколесья обширный луг. По левую сторону от смотрящего тянулся пологий берег Сунгари с проплешинами желтого песка. По правую — стена укреплений уходила к сопке, за которой было солонское поселение Тамбори, а чуть далее стояли жилища эвенков из Хэми. Сейчас они оба входили, пусть и несколько отдаленными друг от друга районами, в большой Сунгарийск — охваченная укреплениями территория, руками пленников и местных жителей активно застраивающаяся жилыми домами и мастерскими. Собственно изначальная крепость Сунгарийска представляла собой меньшую часть городка, умещаясь на вдающемся в реку полуострове.

Хеджон повернулся и поднял голову, прикрываясь ладонью от солнечного света, бьющего в глаза, — совсем недавно он был на вершине голубого цвета сопки, где осматривал радиорубку и наблюдательную башню. И то и другое произвело на него самое яркое, чудесное впечатление. Принц до сих пор пребывал в непонятном состоянии некоего душевного подъема, уверенности в верном шаге, но в то же время боялся сделать ошибку, роковую для него и его народа. Эту мысль Хеджон старался загнать подальше, в самую потаенную часть сознания, ведь тогда все, что его вдохновило, пойдет прахом. Сложно поверить в бескорыстное товарищество, основанное на взаимном доверии, на ином, нежели личностные отношения, уровне. Между государствами не бывает дружбы, которая бытует среди людей, — так говорил его отец. Сосед всегда готов сожрать соседа, облекая это в шелковые одежды лжи и лицемерия. Хеджон безмерно уважал отца и считал его слова бесконечно правильными. И вот сейчас он пытался проверить людей народа ороса.

Первые выводы принц сделал для себя сразу — его не пытались увлечь бесцельными речами или обещаниями, ему не льстили. Оросы не притворялись лучше, чем они есть. Поначалу ему казалось это наигранным. Но и дальше эти северяне продолжали считать его равным, не пытаясь возвышать и его положение. Хеджон не хотел, чтобы его знали как принца, и это условие неукоснительно соблюдалось. Зато что бы он ни пожелал узнать, ему пытались объяснить. Его друг Сергей всюду сопровождал его, он переводил и спрашивал за него всякого, кого Хеджон желал услышать. Как выяснилось, местные варвары — солоны и прочие — были довольны тем, что на берега реки пришел народ ороса. Эти люди принесли с собой не только полное замирение племен, но и много полезных вещей, необходимых для жизни. Они не ставили себя выше других и не позволяли себе того, чем не гнушались маньчжуры. Хотя некоторые были недовольны тем, что оросы брали себе их женщин, а также распахивали много земли, которая пригодилась бы и солонам. Но все же и они понимали, что женщины рожали сильных детей, а земли было вдосталь.