Черный ростовщик - Олег Мушинский Страница 13

— Последний вопрос, сеньор. Вы к нам насовсем пожаловали или продолжите свое путешествие?

— Думаю, сегодня же и продолжу, — сказал Эспада. — Вот только получу у губернатора разрешение и сразу обратно в порт. Возможно, мы еще встретимся на дороге.

Альгвасил насмешливо хмыкнул.

— Да, недельки через две. Всего хорошего, сеньор.

Эспада проводил удалявшихся представителей власти задумчивым взглядом. Кажется, у здешнего губернатора действительно слава неторопливого человека. Вот только дон Себастьян не из тех, кто привык ждать. С другой стороны, раз губернатор — настоящая крепость, то и осаду надо вести по всем правилам. Дон Себастьян заглянул в первую же попавшуюся на глаза лавку, где, немного поторговавшись, приобрел длинный, практически до пят, дорожный плащ и пару кожаных сумок, небольших, но вместительных. По сути — та же переметная сума, но разделенная надвое. Торговец — маленький суетливый старичок — показал, как соединить их обратно. Эспада проверил кожаные ремни на прочность, чуть не вызвав этим у старичка сердечный приступ, и остался доволен. Продавец, напротив, так разволновался, что больше уже ничего не предлагал. Эспада расплатился, спрятал пистолет в одну из сумок и отправился дальше.

Следующей остановкой стал большой трактир «У Валерия». Распоряжалась там высокая и властная матрона, ростом не уступающая королевскому гвардейцу, а силой, пожалуй, превосходящая последнего. На глазах у дона Себастьяна она одной рукой подняла за шиворот раскричавшегося пьянчужку и так встряхнула, что с того мигом слетел весь апломб. Назад на скамью опустился уже не агрессивный человечек, а заморенный суслик, преисполнившийся истинно христианской кротости. Остальные бражники дружно присмирели. Эспада хмыкнул, снял шляпу и прошел внутрь.

В воздухе разливался дразнящий запах жареного поросенка. Источник дивного аромата медленно вращался на вертеле над огнем и всем своим обликом так и просился на стол.

Здесь, как и на юге Испании, обедали рано. Когда солнце распалится, будет не до еды. В часы сиесты лучше устроиться где-нибудь в тенечке и максимум, что потреблять, так это какой-нибудь прохладительный напиток, а лучше вообще спокойно вздремнуть. Поэтому те, кто предпочитал перекусить более основательно, стремились откушать пораньше, и больше половины столиков уже были заняты. Дон Себастьян нашел себе место у окна. Бросил на стол шляпу, на скамью — плащ и сумки, повесил перевязь на вбитый в стену гвоздь так, чтобы эфес шпаги был под рукой. Не то чтобы он всерьез опасался нападения. Просто сказалась выработавшаяся за годы армейской жизни привычка.

Едва Эспада устроился, как к нему грациозной кошкой приблизилась симпатичная блондинка в желтом платье и бархатным голосом осведомилась, чего сеньор пожелает. Лукавый взгляд из-под ресниц недвусмысленно намекал, что «кого» в это «чего» тоже включено. Эспада улыбнулся красавице и спросил, можно ли здесь снять комнату? В смысле, на ночь. Девушка одарила его кошачьей улыбкой и сообщила, что, разумеется, можно и на всю ночь. Комнаты располагались на втором этаже, куда вела узкая лестница слева от стойки. Окна выходили во внутренний двор, где, кстати, была пусть и небольшая, но все же баня. Все это звучало во всех смыслах соблазнительно, но тут в разговор вступила матрона. Небрежно подвинув блондинку в сторону одним движением бедра, она спросила, действительно ли сеньор желает снять комнату и принять ванну, как она только что слышала. Голос у матроны оказался на удивление приятный и ничуть не походил на те раскаты грома, которые ожидал услышать от нее дон Себастьян.

— Да, это так, — подтвердил Эспада.

— На какой срок? — спросила матрона и, чуть повернув голову, добавила для блондинки: — Миранда, не стой столбом, подай сеньору обед.

Девушка лукаво подмигнула сеньору и тотчас умчалась, не обращая внимания на призывы из-за других столов. Несколько посетителей недовольно покосились на дона Себастьяна, но этим и ограничились.

— Зависит от вашего губернатора, — ответил Эспада. — Мне нужно получить от него одну бумагу.

— Значит, надолго, — констатировала матрона.

Эспада усмехнулся.

— Он что же, затворник у вас?

— Вроде того, — кивнула матрона, отходя от стола.

Тут же вернулась блондинка, доставив еды на троих минимум и пару бутылок старого доброго «Сан-Мартина». Дон Себастьян был не из тех, кто заливал в рот что попало, лишь бы оно называлось вином, — если уж мучает жажда, ее и водой утолить можно — и оценил этот жест по достоинству, сопроводив слова монетой:

— Спасибо, Миранда.

Та вновь улыбнулась тягучей кошачьей улыбкой и убежала к другим столам. Народу прибывало, и у двоих девушек, что прислуживали тут под руководством строгой матроны, забот хватало. Но дон Себастьян недолго оставался в одиночестве. В таверну заглянула веселая компания, в которой был и офицер с «Глории». Тот сразу узнал дона Себастьяна и тепло его приветствовал. Когда же в таверне стало известно, что новый сеньор только что из Старого Света, откуда, кстати сказать, приплыл на бочонке доброго вина, так Эспада и вовсе оказался в центре внимания. Многие тут были эмигрантами, покинувшими Испанию в поисках лучшей доли, но, даже найдя ее, жадно интересовались тем, как оно там, на родине?

Радовать их, по правде говоря, было особенно нечем. Могучий испанский лев дряхлел с каждым днем, и падальщики уже собирались на границах его владений. К счастью, некогда прочный союз Англии и Франции разваливался на глазах. Война в Португалии то затихала, то снова вспыхивала. Обе стороны здорово поиздержались, да и сохранение заморских колоний требовало все больше и больше сил, но Его Величество никак не мог примириться с тем, что Португалия стала самостоятельным королевством. [22]Причем это нисколько не мешало португальским купцам торговать в Испании, португальским дворянам — служить испанской короне, а смешанным семьям — жить в мире и согласии. Вот только принципы есть принципы, и время от времени пехота и флот Испании наведывались к Фару, крупному порту на юге Португалии, с совсем не дружественными намерениями.

Золото и серебро, что целыми галеонами вывозилось из Нового Света, еще поддерживало страну, но оно же и способствовало ее увяданию. Зачем работать, если можно припасть к этому золотому ручью? Желающих припасть становилось все больше, алчность распаляла аппетит, а ручеек-то усыхал.

О том, как он усыхал, здесь знали не понаслышке. Англия, Франция, Голландия словно и не слышали о Пиренейском мире, [23]продолжая — увы, успешно — вести официально законченную войну в Новом Свете. Куда их, кстати, никто не приглашал.