Чародей - Уилбур Смит Страница 12

– Мне нужно поработать с Лабиринтами Амона Ра.

Нефер поразился. Такого он не ожидал. За все время, что они провели вместе, Нефер всего дважды видел, как Таита работал с Лабиринтами. Он знал, что самовведение в прорицательский транс равносильно маленькой смерти, иссушающей и изнуряющей старика. Маг решался на страшное путешествие в потустороннее только когда не было иного пути.

Нефер хранил молчание, в страхе наблюдая, как Таита проходил ритуал подготовки к работе с Лабиринтами. Сначала маг растолок в ступке, вырезанной из алебастра, пестиком травы и отмерил смесь в глиняный горшок. Затем налил туда кипящей воды из медной посудины. Пар, поднявшийся облаком, был настолько едким, что на глазах Нефера выступили слезы.

Пока настой охлаждался, Таита принес из тайника в глубины пещеры мешок из дубленой кожи, в котором хранились Лабиринты. Сидя у огня, он высыпал в ладонь диски из слоновой кости, осторожно потер их пальцами и тотчас запел заклинание Амона Ра.

Лабиринты состояли из десяти дисков слоновой кости, которые Таита вырезал собственноручно. Десять было мистическим числом величайшей силы. На каждом диске с величайшим искусством было вырезано миниатюрное изображение одного из десяти символов силы. Таита пел обращение к богу и тихо поглаживал диски так, чтобы они щелкали между его пальцами. После каждого стиха он дул на диски, наделяя их жизненной силой. Когда они вобрали тепло его тела, он передал их Неферу.

– Возьми и подыши на них, – приказал он, и, когда Нефер повиновался, закачался в ритме магических стихов, которые читал. Его глаза стали словно бы медленно стекленеть: маг вступал в потаенные уголки своего сознания. Он уже был в трансе, когда Нефер сложил Лабиринты двумя горстками перед собой.

Затем одним пальцем Нефер, как научил его Таита, проверил температуру настоя в глиняном горшке. Когда тот остыл достаточно, чтобы не обжечь рот, Нефер встал на колени перед стариком и обеими руками поднес ему горшок.

Таита выпил настой до последней капли, и его освещенное огнем лицо побелело как строительный известняк из карьера в Асуане. Некоторое время старик продолжал читать стихи, но постепенно его голос упал до шепота, а затем наступила тишина. Единственным звуком оставалось хриплое дыхание мага, поскольку зелье подействовало и он впал в транс. Он опустился на пол пещеры и лег, свернувшись будто кот у огня.

Нефер накрыл его шерстяной накидкой и оставался подле, пока Таита не начал подергиваться и стонать и пот не заструился по его лицу. Глаза мага открылись и закатились в орбитах так, что только белки слепо смотрели в темную тень пещеры.

Нефер знал, что теперь ничем не поможет старику. Тот странствовал далеко, в мрачных местах, куда у Нефера не было доступа. Не в силах дольше терпеть ужасные боль и страдание, которые Лабиринты причиняли Магу, принц тихо поднялся, взял в глубине пещеры свой лук и колчан и, пригнувшись, выглянул наружу. Низко над холмами стояло желтое солнце в пыльной дымке. Нефер стал подниматься на западный бархан, и, когда достиг вершины и оглянулся на долину, на него с такой силой обрушилось разочарование из-за потери птицы, беспокойство о Таите в его муке прорицания и предчувствие того, что Таита узнает в своем трансе, что мальчика обуяло стремление сбежать, удрать, будто от странного хищника. Он спустился с бархана; под ногами шуршал и осыпался песок. Нефер почувствовал, как слезы страха навернулись на его глаза и струйками потекли по щекам, и бросился бежать, и мчался до тех пор, пока по его бокам не заструился пот, а грудь не заходила ходуном и солнце не скатилось к горизонту. Тогда наконец он повернул в сторону Гебель-Нагары, а последнюю милю прошел уже в темноте.

Таита все еще лежал, свернувшись под накидкой у огня, но сейчас его сон был не столь тяжким. Нефер лег рядом и через некоторое время тоже заснул, и его сон тревожили видения и частые кошмары.

Когда он пробудился, за входом в пещеру мерцал рассвет. Таита, сидя у огня, поджаривал на углях куски газельего мяса. Он все еще выглядел бледным и больным, однако наколол один кусок на кончик бронзового кинжала и предложил его Неферу. Мальчик внезапно ощутил сильный голод, сел и вгрызся в сладкое, нежное мясо. Только проглотив третью порцию, он заговорил.

– Что ты видел, Тата? – спросил он. – Почему божественная птица улетела?

– Это было скрыто во мраке, – ответил Таита, и Нефер понял: предзнаменование неблагоприятно, и Таита оберегает его.

Некоторое время они ели в тишине, но теперь Нефер едва ощущал вкус пищи и наконец тихо сказал:

– Ты освободил подсадных голубей. Как же мы поставим сеть завтра?

– Божественная птица больше не прилетит в Гебель-Нагару, – просто ответил Таита.

– Значит, я никогда не стану фараоном вместо отца? – спросил Нефер.

В его голосе звучало глубокое страдание, и Таита смягчил свой ответ.

– Нам необходимо забрать твою птицу из гнезда.

– Мы не знаем, где найти божественную птицу. – Нефер прекратил есть и жалкими глазами уставился на Таиту.

Старик утвердительно склонил голову.

– Я знаю, где гнездо. Это было явлено в Лабиринтах. Но тебе нужно есть, чтобы подкрепить свои силы. Мы уедем завтра до рассвета. Это будет долгая поездка.

– В гнезде неоперившиеся птенцы?

– Да, – ответил Таита. – Соколы вывели потомство. Молодняк почти готов стать на крыло. Мы найдем твою птицу там. – Или бог откроет нам другие тайны, неслышно добавил он про себя.

* * *

В предрассветной тьме они погрузили мехи с водой и переметные сумы на лошадей и вскочили коням на спины. Таита поехал первым, мимо края утеса и затем по легкому пути на холмы. К тому времени, как солнце встало над горизонтом, Гебель-Нагара осталась далеко внизу. Поглядев вперед, Нефер вздрогнул от удивления: там проступал неясный силуэт горы, синей на синем небе, такой далекой, что она казалась иллюзорной и эфемерной, чем-то созданным скорее из тумана и воздуха, чем из земли и камня. У Нефера возникло такое чувство, будто он видел эту гору прежде, и некоторое время он растерянно старался объяснить это себе. Затем он вдруг понял и сказал:

– Вон та гора. – Он указал на нее. – Мы идем туда, верно, Тата? – Мальчик говорил с такой уверенностью, что Таита оглянулся и посмотрел на него.

– Откуда ты знаешь?

– Я видел ее во сне прошлой ночью, – ответил Нефер.

Таита отвернулся, чтобы мальчик не увидел его лица. Наконец глаза разума Нефера начали открываться, подобно пустынному цветку на рассвете. Он учился проникать за темную завесу, скрывающую от нас будущее. Таита ощутил глубокий смысл своего достижения. Хвала сотне имен Гора, его великие труды были не напрасны.

– Мы идем туда, я знаю, – повторил Нефер с твердой уверенностью.

– Да, – подтвердил наконец Таита. – Мы идем к Бир-Умм-Масаре.

Перед наступлением самой жаркой части дня Таита привел их туда, где в глубокой лощине стояла рощица кривых акаций и терновых деревьев, их корни тянули воду из неведомого источника, залегающего гораздо ниже поверхности. Когда они освободили лошадей от поклажи и напоили их, Нефер быстро обошел вокруг рощи и через несколько минут обнаружил признаки других людей, прошедших этой дорогой. Он взволнованно позвал Таиту и показал ему следы колес, оставленных маленьким отрядом колесниц (по его подсчету их было десять), пепел на месте костра, на котором готовили пищу, и примятую траву там, где воины легли спать поблизости от привязанных к стволам акаций лошадей.