Субмарины уходят в вечность - Богдан Сушинский Страница 11

— Кроме нас с вами, на борту есть еще кто-нибудь? — спросил его фрегаттен-капитан.

— Никого, я проверил, — угрюмо пробасил Карцаг.

— А ведь такого приказа «Осмотреть судно» — не было, — заметил командир. — Я только хотел его отдать.

— Зато был приказ: «Команде покинуть субмарину», — еще более угрюмо пробасил Карцаг, лениво поводя широченными, слегка обвисающими плечами. Появление подобного, почти двухметрового роста, гиганта на обычной субмарине даже трудно было себе представить, однако на огромной конвой-субмарине он выглядел вполне приемлемым атрибутом командирской власти. Не случайно со дня появления Карцага на борту он стал для фрегаттен-капитана и адъютантом, и личным телохранителем, и чем-то вроде комендантского взвода — Если кто-то задержался, то почему нарушил приказ?

Командир многозначительно взглянул на Ланцке и Ольтена, как бы восхищенно говоря им: «А, какого цербера мы себе приобрели?!»

— Объявляю благодарность, Карцаг.

— Хайль Гитлер, — все так же лениво и угрюмо проговорил штабсобер-ефрейтор, с высоты своего роста осматривая приземистых, худощавых подводников. Каждого, кто представал перед ним, Карцаг осматривал таким грозным, презрительно-гипнотизирующим взглядом, словно уже видел его перед собой растрощенным и растерзанным.

«Это не подводник, это гробовщик!» — ужаснулся боцман «Валькирии», впервые увидев его на борту, на котором доселе чувствовал себя полновластным хозяином. А ведь до появления Карцага гробовщиком он считал судового фельдшера Ольтена.

«Зато теперь нам не страшно будет высаживаться десантом на побережье Аргентины, Уругвая или США, — возразил командир. — Точно известно, что он лично принимал участие в трех десантных операциях».

Когда Карцаг, наконец, оставил каюту командира, Ольтен и Ланцке облегченно вздохнули. Само нахождение рядом с этим человеком казалось им тягостным.

— Страшная энергетика у нашего десантника, — проворчал фельдшер, считавший себя знатоком оккультных наук и вампиризма.

— Это — от ощущения его силы, — назидательно заметил командир.

— Черная она — чернее быть не может, — возразил Ольтен.

— Вам виднее, князь, — это свое «князь» Роланд всегда произносил с долей иронии, которую отпрыск древнеморавского княжеского рода предпочитал не замечать.

— Интересно, как рядом с ним будет чувствовать себя фюрер, — впервые поддержал князя Ланцке, который доселе относился к его разговорам по поводу черной и белой магии и энергетических вампиров как к шарлатанским предрассудкам.

Чернокнижно-светская беседа подводников была прервана телефонным звонком.

— Рейхсгость уже на базе, — кратко уведомил Роланда начальник арктического отдела СД оберштурмбаннфюрер Лигвиц, предусмотрительно дежуривший на ближнем посту. Этот отдел занимался безопасностью базы и подчинялся лично Скорцени, и только ему — Кстати, имейте в виду, что с фюрером будет не Ева Браун, а другая женщина, но тоже очень важная для фюрера, а значит, и для нас с вами.

— Появление другой женщины существа нашей задачи не меняет, — заметил командир «Валькирии». — Мы встречаем фюрера и того человека, которого он пожелает видеть рядом с собой в этом плавании.

— Оч-чень верное толкование. К слову, замечу, что эта женщина — известная провидица Мария Воттэ.

— Ах, Воттэ?! Мне приходилось слышать о ней. К ее предсказаниям прибегают многие видные люди Германии.

— Однако вам прибегать к ее пророчествам я бы не советовал.

— Моя судьба мне давно известна, господин оберштурмбаннфюрер СД.

— Вот как? Впервые встречаю морского офицера, который бы, предварительно не помолившись, решился заявить, что ему известна его судьба. Причем заявить это в войну, перед выходом в кишащее врагами море.

— Хотел бы я в таком случае знать, господин оберштурмбаннфюрер, решился ли довериться ее пророчествам сам Гитлер.

— Думаю, что решился, если выходит с ней в то самое, кишащее врагами море.

— Я имею в виду — пророчествам, касающимся не сегодняшней морской прогулки, а его судьбы, неразрывно связанной с судьбой рейха.

Прежде чем ответить, Лигвиц натужно посопел в трубку: не нравилась ему такая нить разговора.

— Именно этим пророчествам он и доверился, фрегаттен-капитан.

— А, по-моему, не рискнул. Или же не рискнула быть откровенной Мария, если только она действительно настоящая провидица. Иначе сейчас она бы направлялась не на подводную лодку, а в крематорий.

— Вам не кажется, что мы отвлеклись? — по-джентльменски осадил его начальник арктического отдела СД.

— Очевидно, так оно и произошло, — примирительно признал командир «Валькирии».

— Как ситуация на борту?

— На субмарине только строго оговоренные нами члены команды. Остальные моряки займут свои места во время отхода «Валькирии». Субмарина к отходу готова.

— Это интересуется Скорцени, он только что связывался со мной по рации, — на всякий случай предупредил Лигвиц.

— Ответственность за безопасность рейхсгостя я несу не перед Скорцени, а перед своей офицерской честью, — оскорбился Роланд.

— Ваша честь нас не интересует, командир. Если с рейхсгостем что-то произойдет, Скорцени вздернет всю команду. По старой пиратской традиции.