Мастер Альба - Том Шервуд Страница 10

Доплыли до юга Британии, пришли в Плимут.

– Тут уже не так далеко, – сказал Альба. – Можно и не покупать подорожную, а добраться за скромную плату на попутных обозах. Но я – в погоне, мне лошадь нужна. Вам же – тем более. Так что, Бэн, вынимай-ка монетки…

Купить лошадей в Плимуте – пустяковое дело. Но Альба потратил часа полтора, выбирая их на свой привередливый вкус.

– Да-да, – твердил он Бэнсону, молчаливо топающему за ним с мальчиком на руках, – теряем время, знаю. Но дело стоит того.

Наконец, он выбрал двух кобыл и одного жеребца, самых лучших. Молодых, здоровых, горячих. Сумму за них заломили такую, что Носорог только крякнул.

– Не торгуемся, Бэн, – ободряюще проговорил Альба. – Не торгуемся, платим.

И только когда осталась позади городская застава, а значит, и все посторонние уши, он уведомил спутника:

– Там, куда мы едем, Бэн, денег будет больше, чем в сундуке сэра Коривля, поверь. И взять сможешь столько, сколько унесёшь.

– А куда мы едем, Альба? – спросил недоверчиво Бэнсон.

– В тайное логово Регента.

– Что-что?! Того самого? Ци из Мадраса?

– Да, того. Пришло для этого время. Славно, что ключик со мной.

– Ты, когда снёс ему голову, какой-то ключик поднял.

– Именно тот ключик. Хороший глаз у тебя и хорошая память. И прекрасное качество – становиться застенчивым в обществе незнакомых людей. Когда мы приедем на место, – что бы ты ни увидел, что б ни услышал, – молчи. Изображай немого. Избежишь ненужных вопросов. А уж вопросы там будут, ровно как и мушкетные стволы у затылков. Заметишь неладное – не предпринимай ничего. Тогда всё будет как надо.

Проезжая крупную деревню, Альба вдруг свернул с дороги.

– Мы почти на месте, – сообщил он. – До имения, в которое едем, меньше часа пешком. Лошадей нужно пристроить. Прекрасные кони.

Он спешился, перебросил повод Бэнсону и пошёл вдоль дворов, заглядывая в каждый молча и быстро. Добравшись до одного достаточно справного дома, остановился. Хозяин, с глуповатым, равнодушным лицом, стоял посреди двора, смотрел на всадников из-под ладони. Рядом стояли двое сыновей, подростки. Третий, маленький, быстро выполз через раскрытую дверь, сел на крыльце.

– Староста где? – без лишних вступлений проговорил Альба.

Хозяин молча показал рукой.

– Сына пошли. Пусть позовёт.

Старший проворно улепетнул. Мастер поманил Бэнсона заехать и, пока ослабляли подпруги, тихо сказал:

– Рожу носит такую глупую, что ни с каким делом не хочется подходить. Во дворе между тем устроено всё смекалисто, со старанием. Наш человек.

– Что, ты его знаешь?

– Впервые вижу. Просто хочу здесь зёрнышко посадить.

Какое, однако, не пояснил.

Прибежал сын, сказал, отдышавшись, что староста сейчас будет. Альба и его, и отца отвёл в сторону.

– Слушайте, люди, – сказал просто и добро. – Однажды мне сделали подарок. Очень большой. Условие только поставили: когда устрою себе жизнь без нужды, такой же подарок сделаю кому-то ещё. Незнакомому, первому встречному. Возьми, хозяин, трёх лошадей. Они будут твои. Кобылы принесут жеребят – тоже будут твои. Хочешь – сдавай в работу, хочешь – на ярмарке продавай. Сыновей вырасти, обучи грамоте. Тебя словом не связываю, а вот старший сын, когда вырастет, пусть точно так же подарок вернёт. Когда сам заживёт без нужды. Ты ведь коттер, земли не имеешь?

Хозяин, ошеломлённо моргая, кивнул.

– С пастбищем дело решим. Ещё одна просьба: о том, что лошади ваши, пусть никто больше не знает. Ни жена, ни друг, ни родственник. Иначе беды не миновать, уж поверьте. Сумеете? Мужчина, – Альба посмотрел на подростка, – должен научиться такому терпению, чтобы любую тайну в себе носить и хранить, как бы она там, внутри, не щекотала.

Он подозвал Бэнсона. Спросил на ухо:

– Ты деньги переложил в мешок или опять пояс распарывать надо?

– Переложил.

– Хорошо. Достань шесть фунтов.

Взял деньги, скрытно, тая золото в горсти, вложил его в руку хозяина.

– На содержание лошадей, на три года. Сам ты, как вижу, не голодаешь, так что лишнего не даю, чтоб не ввести в искушение. Что ж, всё понятно?

Отец и сын, переглянувшись, согласно кивнули. Монеты скрылись в одежде, даже не звякнув. Отец подошёл к лошадям, сын побежал за водой. Послышался деревянный стук вёдер.

Поспешным шагом приблизился староста.

– Здравствуй, добрый человек, – Альба не дал ему раскрыть рта. – Прими привет от нашего монастыря. – И, повернувшись к Бэнсону, запустил руку в мешочек.

На неуверенно вытянутую ладонь старосты лёг столбик монет. Глаза у него расширились.

– Коней мы разводим, – медленно, нараспев, принялся рассказывать Альба. – А когда кобылы год за годом кроются жеребцами из своего же табуна – это не хорошо. Потомство слабое. И настоятель наш отправил помалу голов в дальние земли. У вас здесь и воздух хорош, и трава. Так ты этого вот человека от работ и налогов освободи, пусть на благо церкви поработает. Жеребят пусть растит, мы за ними присылать будем. Ну и, конечно, тебе будем передавать приветы. Это возможно?

Староста закивал, набрал воздуха в грудь, готовясь заговорить, но мастер взял его за локоть: