Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова - Леонид Млечин Страница 9
Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова - Леонид Млечин читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— У одной из баллистических ракет отказала система отключения двигателей, и ракета пошла мимо цели — дальше, к Аляске. Но к счастью, упала все-таки не на Аляску, а рухнула в океан.
Хрущев говорил, что Советский Союз уже располагает достаточным количество ракет среднего и дальнего радиуса действия, чтобы уничтожить всех противников в Европе и разрушить основные города в Соединенных Штатах. Никита Сергеевич не сомневался, что его вооруженные силы способны в первый же день войны уничтожить Германию, Францию и Англию. Конечно, Советский Союз тоже понесет потери, заметил первый секретарь ЦК КПСС, но европейские страны просто превратятся в пустыню. Дальше Никсон повел себя как заправский разведчик. Поскольку американцы плохо представляли себе ситуацию в советских вооруженных силах, то он стал донимать Хрущева специальными вопросами:
— Почему Советский Союз продолжает строить бомбардировщики, если вы довольны количеством ракет и точностью их попадания?
Никита Сергеевич ответил, что производство бомбардировщиков почти прекращено, потому что ракеты точнее. Кроме того, люди иногда не в состоянии сбросить бомбы на цель из-за эмоциональной реакции, а на ракеты можно положиться.
— Сожаление вызывает судьба моряков, — заметил Хрущев. — За исключением подводных лодок флот совершено устарел. Крейсеры и авианосцы — это просто мишени для ракет, и я прекратил строительство больших надводных кораблей.
Никсон знал, что Соединенные Штаты опередили Советский Союз в создании подводных лодок, которые могут запускать ракеты из-под воды. Никсон поинтересовался, многого ли удалось добиться. Хрущев ответил, что советские военные считают запуск ракет с суши более эффективным, чем с моря.
Никсону было известно, что США ушли вперед в создании твердого топлива для ракет, и он поинтересовался, каковы успехи советских ученых. Хрущев ответил, что он политик, а не технический специалист, и некомпетентен в этом вопросе.
Тут Пэт Никсон вмешалась в разговор. Она рассмеялась:
— Оказывается, существует какой-то вопрос, который господин Хрущев не может обсуждать. Мне казалось, что господин Хрущев все держит в руках и все знает.
Все рассмеялись. Микоян заметил:
— Даже у Никиты Сергеевича недостаточно рук, чтобы всем заниматься, и он нуждается в помощи.
Хрущев вновь и вновь возвращался к разговору о разрушительных возможностях советских ракет, настойчиво повторял, что Советский Союз превосходит Соединенные Штаты по ракетам, а против ракет нет защиты. С веселой улыбкой он пересказал анекдот, придуманный англичанами:
— Пессимист говорит, что для уничтожения Англии достаточно шести атомных бомб, а оптимист утверждает, что понадобится девять или десять.
Никсон пришел к выводу, что Хрущев вовсе не таков, каким он хочет казаться. Большая ошибка считать его человеком, который способен начать войну в припадке гнева или выпив лишку. Когда обсуждаются серьезные вопросы, он трезв, холоден и невозмутим. Никсон составил себе и представление о дипломатической тактике советского лидера. Во-первых, Хрущев требует того, на что не имеет права претендовать. Во-вторых, он угрожает войной, если не получает требуемого. В-третьих, он обвиняет других в том, что они создают угрозу миру, отказываясь принимать его требования. В-четвертых, в уплату за мир он получает как минимум половину того, на что без всяких оснований претендовал вначале.
У президента Дуайта Эйзенхауэра сложилось о Хрущеве лучшее впечатление, чем у Никсона. В том же 1959 году Никита Сергеевич побывал в Америке. Ему очень хотелось поехать, но одновременно он боялся, вспоминает посол Олег Гриневский. Сможет ли он достойно вести переговоры с западным миром? Вдруг его за ровню не сочтут? Заманят, а потом унизят, по носу щелкнут, попытаются запугать, чтобы сделать уступчивее на переговорах. От Запада ведь всегда ждали подвоха. И в его окружении охотно нажимали на эту мозоль. С одной стороны, говорили о Западе с презрением, с другой — пугали. Однако встретили его очень доброжелательно. По словам Виктора Суходрева, американцам импонировал простой и откровенный человек, который обращался к ним без дипломатических ухищрений.
Поездка в Америку произвела на Хрущева сильнейшее впечатление. Он увидел, как можно жить. Отношение к американцам резко изменилось. Хрущев решил, что с Америкой надо дружить. На следующий год, в июне 1960-го, в Москве с ответным визитом ждали Дуайта Эйзенхауэра. Приезд американского президента мог стать важным событием, которое уменьшило бы враждебность между двумя странами. Но, как это часто бывает в мировой политике, пагубную роль сыграли спецслужбы. Американские разведчики уговорили Эйзенхауэра продолжить полеты самолетов-разведчиков У-2 над советской территорией.
У-2 был создан во время холодной войны, чтобы следить за Советским Союзом. Первый полет состоялся в августе 1955 года. Самолет У-2 способен летать и ночью и днем, в любую погоду: он снабжен всеми видами фотооборудования и радиолокатором. Но скорость У-2 — семьсот километров в час — сравнительно небольшая, что делает самолет уязвимым.
1 мая 1960 года американский самолет-разведчик, пилотируемый Фрэнсисом Гэри Пауэрсом, был сбит над Свердловском. Яков Петрович Рябов, бывший первый секретарь Свердловского обкома КПСС, рассказывал мне:
— Это произошло прямо на моих глазах, когда мы собрались на демонстрацию. Погода была чудесная, солнечная, но прохладная. Стоим, вдруг вижу: прямо над головой возникли два огромных белых шара. Я еще удивился: что это такое? Первый раз такой фейерверк вижу.
Гэри Пауэрс выпрыгнул с парашютом и остался жив. В Москве это скрывали. Но заместитель министра иностранных дел Яков Александрович Малик выдал секрет одному из послов. Хрущев пришел в бешенство. Малик сохранил должность, но эта история, пишет посол Дмитрий Федорович Сафонов, стала для него ударом, возможно, сыгравшим роковую роль в преждевременном уходе из жизни: «С тех пор редко доводилось мне видеть его таким жизнерадостным и энергичным, каким он представлялся мне раньше»…
В Министерство иностранных дел вызвали норвежского посла Оскара Гундерсена. Сотрудник норвежской референтуры Виктор Федорович Грушко (будущий генерал-полковник и первый заместитель председателя КГБ) вспоминал, как мрачный Громыко заявил протест норвежскому правительству: американский самолет-разведчик должен был приземлиться на норвежском военном аэродроме в Будё, следовательно, территория Норвегии используется в агрессивных целях. Посол пытался возражать.
— Я не стану с вами больше говорить на эту тему, — небывало резко отрезал Громыко. — Сказанное мной является неопровержимым фактом. Доложите об этом своему правительству. Это все. Вас я слушать больше не желаю.
В истории с У-2 и Хрущев, и Эйзенхауэр повели себя неразумно. Никита Сергеевич стал требовать от американского президента извинений, хотя главы государств никогда не принимают на себя ответственность за своих шпионов — именно для того, чтобы нормальные межгосударственные отношения могли продолжаться. А Эйзенхауэр стал защищать право Америки проводить разведывательные полеты, что еще больше разозлило Хрущева.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии