Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США - Майкл Паренти Страница 64

Государственный департамент и Служба иммиграции и натурализации — еще два правительственных ведомства, занимающиеся политическими репрессиями, на этот раз против тех, кто из-за границы поддерживает коммунистов, анархистов и «террористические» группы или принимает участие в деятельности, «наносящей ущерб государственным интересам». Ежегодно под предлогом такого рода «всеохватывающих» юридических оснований десяткам известных писателей, художников, ученых и профсоюзных деятелей из других стран запрещается въезд в США и выступление с речью перед собраниями общественности. В числе таких лиц можно назвать лауреатов Нобелевской премии Дарио Фо, Пабло Неруду и Габриеля Гарсиа Маркеса. Только после широких протестов общественности таким известным людям был разрешен въезд в США [395].

Согласно изменениям в законе от 1990 года, считается, что никому не может быть отказано во въездной визе по идеологическим причинам, однако Государственный департамент и Налоговое управление США продолжают держать в списках, ограничивающих въезд, около 345 000 фамилий. В отношении лиц, связанных с левыми организациями, ограничения на въезд могут быть сняты, если они отказались от своих убеждений и открыто продемонстрировали свой антикоммунизм. От канадских коммунистов требуется формально отказаться от своих прежних политических убеждений, сдать свои отпечатки пальцев в Федеральное бюро расследований и Канадскую королевскую конную полицию [396], дать клятву в лояльности Америке и предоставить доказательства своей активной антикоммунистической позиции [397].

Одновременно лица правых убеждений — члены правительств капиталистических стран или отдельные лица, сбежавшие от правительств левой политической ориентации, — пользуются правом свободного въезда в США. В то же время лица левых политических убеждений, будь то официальные представители правительств таких стран, как Куба, или отдельные лица, сбежавшие от репрессивных режимов капиталистической ориентации, получают отказ в праве въезда [398]. Это и неудивительно, поскольку если левые в целом находятся в оппозиции к общественному порядку привилегированного корпоративного класса и сопровождающей его социальной несправедливости, то правые поддерживают его. Именно в этом и заключается различие между левыми и правыми.

Правительство США подписало Хельсинкские соглашения, предусматривающие обязательство не ограничивать поездки своих собственных граждан. Однако тысячам граждан США отказывают в выдаче заграничного паспорта по той причине, что Государственный департамент считает их деятельность «противоречащей интересам Соединенных Штатов».

Корпорации увольняли своих служащих только за то, что те не разделяли официально принятых в стране политических взглядов. Суд постановил, что первая поправка к Конституции США запрещает только правительству, а не частным работодателям лишать граждан права на свободу слова [399]. Людей, связанных с группами антикапиталистической ориентации, выживают с работы в профсоюзах, научных сообществах, из сферы развлечений и различных других мест, включая предприятия и организации государственного сектора. И это делается как частными работодателями, так и государственными следователями [400].

В Федеральном бюро расследований хранится почти десять миллионов дел на организации и частных лиц (живых и мертвых), в которых содержатся зачастую неподтвержденные сведения анонимных источников в отношении личной жизни, сексуальных пристрастий и ориентации и политических симпатий объектов наблюдения [401]. Секретный суд, созданный в соответствии с Законом о наблюдении за иностранной разведывательной деятельностью (FISA), принятым в 1978 году, регулярно дает разрешения на тысячи запросов ФБР и Агентства национальной безопасности о проведении электронного наблюдения. Каждое из этих решений принимается абсолютно секретно, без опубликования заключения и отчета. Частным лицам и организациям, ставшим объектами наблюдения, не разрешается ознакомиться с расшифровками полученных материалов или пленками с записями и каким-либо образом оспорить полученные данные. В 1995 году, в нарушение четвертой поправки к Конституции о защите от необоснованных обысков и наложений арестов, президент Клинтон подписал указ, который значительно расширил полномочия суда, созданного в соответствии с законом FISA. Теперь специальный суд может давать разрешения на операции специальных служб по вторжению в закрытые помещения с целью изъятия документов и обнаружения улик, на обыски как физические, так и с помощью электронной аппаратуры, без получения ордера обычного суда, без уведомления объекта наблюдения и без составления описи изъятых предметов. Объект наблюдения не обязательно должен быть под подозрением о совершении преступления. Просто могут посчитать, что он поддерживает связи сомнительного характера, которые представляют «угрозу национальной безопасности США» [402].

В период борьбы против расовой сегрегации в 1960-е годы некоторые активисты движения подвергались физическим нападениям и даже были случаи смерти от рук членов «Комитетов бдительности» из числа белых граждан. Во время таких нападений сотрудники полиции и информаторы ФБР делали вид, что не замечают происходящего, или же фактически принимали участие в нападениях [403]. Один полицейский чиновник заявил, что в стране «больше сотрудников правоохранительных органов занимаются политической слежкой, чем тех, которые борются с преступностью» [404]. В различных городах страны секретные подразделения полиции, называвшие себя «Красные отряды», оснащенные федеральными властями самой современной аппаратурой наблюдения, вели слежку и проводили нападения на «группы поддержки закона», а также на сотни тысяч граждан и многие организации [405]. Вероятно, одна из причин того, что власти не могут одержать верх в войнах против преступности и наркотиков, заключается в том, что они слишком заняты борьбой с политическим инакомыслием.