Ресурсное государство - Симон Кордонский Страница 6

Совсем не случайно те времена, которые некоторые апологеты советского социализма считают расцветом государства, хронологически совпадают с наибольшим размахом государственных репрессий. Потоки мобилизованных государством ресурсов невозможно поддерживать, если периодически не вычищать тех, кто пытается их перенаправить в другие русла. С другой стороны, в периоды депрессий государственные репрессии исчезают как институт. На смену им приходят негосударственные репрессии, поскольку вместе с ресурсами государство теряет репрессивные функции. Размах репрессий, проводимых новыми распорядителями ресурсов, в целом, но ничуть не меньше, чем те, которые осуществляет государство, когда полноправно рулит ресурсными потоками. Негосударственные репрессии интерпретируются как рост преступности. Может быть, в ресурсном государстве действует «закон сохранения репрессий», обеспечивающий поддержание ресурсных потоков.

Общеизвестно, что в СССР были хронические дефициты (продовольствия, ГСМ, товаров народного потребления и пр.), из которых социалистическое государство пыталось выходить неспецифическими для него методами, минимизируя репрессии или сочетая их с «экономическими реформами». Хрущевские и косыгинские реформы перемежались маломасштабными шелепинскими и андроповскими «поездками» директоров магазинов и заводов, несунов и расхитителей социалистического имущества, а также борьбой с алкоголизмом как явлением, ухудшающим качество трудовых ресурсов.

Такие ревизионистские действия только загоняли проблемы концентрации и управления распределением ресурсов вглубь, расхолаживали аппарат и способствовали формированию «антисоветских» тенденций в общественном мнении. Ревизионизм руководства СССР, выразившийся в отходе от практики широкомасштабного репрессивного регулирования, привел в конечном счете к великой депрессии ресурсной организации: всеобщему дефициту ресурсов, перестройке и распаду СССР.

Перестройку и все, что за ней последовало, принято считать полным крахом советского социализма. Но никакого краха основ социализма (кроме пустой к концу 80-х годов идеологии) не было. Основы-то как раз остались.

Перестройка и последующий период были глубочайшей комплексной депрессией ресурсной организации СССР (потерей государством инструментов управления ресурсами), в результате которой страна распалась на фрагменты. Постсоветские государства сохранили социалистическую инфраструктуру, на базе которой сейчас идет восстановление управления ресурсными потоками, маскированное феноменами, делающими эти процессы сходными с рыночными.

Централизованные репрессии сейчас принимают ситуативные формы борьбы «с самодеятельными застройщиками», «за упорядочение использования торговых площадей», «защиты водоохранных зон», не говоря уже о «посадках» «незаконных предпринимателей», «нарушителей налогового законодательства» и «политических экстремистов». Это происходит не по чьей-то злой воле, а само собой при решении конкретных проблем, возникающих в практике управления ресурсными потоками, когда оказывается, что никакими иными методами, кроме репрессивных, нельзя обеспечить ресурсами социально важное направление государственной работы. Недавно принятый закон о борьбе с экстремизмом, включающий в себя такую санкцию, как конфискация имущества, может стать мощным инструментом восстановления контроля государства за ресурсными потоками.

Прогрессивные экономисты и политики, защищаясь от непосредственно данной им в ощущениях реальности, изобрели термин «переходный период», в течение которого остатки социализма якобы соседствуют с ростками капитализма. Но никаких переходных периодов нет и не было. Советские институты науки, образования, здравоохранения, военной организации государства, административно-территориального деления, социальные группы бюджетников, сформированные для справедливого распределения ресурсов, сохранились практически неизменными и настоятельно требуют восстановления потоков к ним. Кроме того, полностью сохранилась система хранения ресурсов, так называемые мобилизационные мощности и государственные резервы.

Нынешние власти намерены удовлетворить запросы базовых институтов социалистического государства. Об этом свидетельствуют «приоритетные национальные проекты» по развитию образования, здравоохранения, сельского хозяйства, строительства доступного жилья, теперь еще и культуры. Национальные проекты формируются и исполняются как привычные по советским временам ресурсные мероприятия. Для идеологов национальных проектов численность граждан, уровень их образования и состояние здоровья, количество квадратных метров жилья на душу населения, количество мяса и молока на ту же душу представляют собой функции от ресурсообеспеченности. Ресурсов не хватает для удовлетворения нормативных потребностей, поэтому необходимо создать условия для их увеличения. Условия создаются тем, что бюджетные деньги (и другие ресурсы) распределяются по социально-учетным группам работников образования, здравоохранения, сельского хозяйства, строительства и культуры пропорционально значимости этих групп для государства.

Однако в отсутствие великой государственной идеи и Госплана ресурсы распределяются нерационально. Социалистические начинания пробуксовывают, а повышение зарплат «отдельным категориям Работников» вызывает социальную напряженность, так как нарушает лежащие в подсознании членов социалистического общества принципы социальной справедливости.

Из «пиара» национальных проектов следует, что технология централизованного распределения ресурсов будет использоваться все более широко. Негативный опыт реализации нацпроектов не помешает расширению этой практики. Более того, многие трудности в реализации национальных проектов сейчас объясняются тем, что им мешает сложившаяся бюджетная и распределительная системы, то есть порядок управления ресурсами. Попытки улучшить эти системы и создать правовой эквивалент порядка управления в виде разного рода кодексов (Лесного, О недрах, Земельного, Водного, Гражданского, Бюджетного, Трудового и пр.) вряд ли приведут к позитивному результату.

Порядок управления вариабелен, он складывается сообразно обстоятельствам в виде актуальных нормативных актов, в то время как другие акты не считаются для данных обстоятельств и времени актуальными. Кодификация порядка управления приведет к тому, что появится множество комментариев, дополнений и инструкций к Кодексам, которые и будут в себе воплощать порядок и которыми будут руководствоваться чиновники. Законы в ресурсной организации нужны для квалификации нарушений порядка управления, но сам порядок устанавливается не правовым образом. Достаточно зафиксировать нарушение порядка управления, а статью для определения наказания подберет орган «басманного правосудия».

Весьма вероятно, что именно для исполнения национальных проектов в конечном счете будет создано нечто, обеспечивающее настоящий порядок и аналогичное советским органам регулирования ресурсных потоков: Госплану, Госснабу и Госкомцену. Функциональный аналог советских по сути форм управления трудовыми ресурсами в виде силовой Федеральной миграционной службы с ее квотами на трудовых мигрантов уже создан.