Викиликс. Откуда НАТО нападет на Россию - Вадим Воловой Страница 5

Критика на конференциях АВН носит строго дозированный характер. Существующие в военном строительстве государства недостатки фиксируются в крайне осторожной форме, с оглядкой на позицию руководства страны и военного ведомства. Январские 2007 г. выступления военачальников, посвященные проблемам разработки новой военной доктрины, не явились исключением из этого ряда.

Напомним, что еще в июне 2005 г. на заседании Совета безопасности России Верховным главнокомандующим была поставлена задача разработки новой военной доктрины. По этому поводу президент АВН отметил:

«Необходимость разработки новой редакции ВД возникла в связи с тем, что после утверждения действующей доктрины произошли существенные изменения в направленности и содержании тенденций развития геополитической и военно-политической обстановки, характере угроз оборонной безопасности государства, уточнены задачи, стоящие перед Вооруженными силами и другими войсками РФ. Претерпели большие изменения система государственного управления и уровень социально-экономического развития страны. К тому же некоторые положения нынешней ВД оказались нежизненными, так как не отвечают в полной мере сложившимся в последние годы реалиям и, по существу, уже не работают в интересах укрепления безопасности страны».

Напомним также, что Военная доктрина России утверждена указом президента России № 706 от 21 апреля 2000 г. Получается, что к 2005 г. не прошло и пяти лет, а основополагающий документ военно-политического плана уже пора было списывать по причине полного износа. Поскольку президент АВН отмечал, что «некоторые положения нынешней ВД оказались нежизненными», то военачальнику было бы целесообразно остановиться на критическом разборе доктрины – что в ней оказалось правильным и выдержавшим испытания временем, а что неверным в своей основе.

Однако этого почему-то не произошло. «Оказались нежизненными» – и этого оказалось достаточным, чтобы приступать к разработке следующей версии документа. Однако создавать нечто новое, детально и пристрастно не разобравшись со старым, – явно запрягать телегу перед лошадью.

Кое-какие недостатки в доктрине президент АВН все-таки отметил. В частности, генерал сказал: «…желательно также, чтобы при составлении новой редакции военной доктрины были учтены некоторые изъяны и слабые места действующей доктрины. В частности, в ней следует более четко определиться с понятиями «оборонная безопасность» и «военная безопасность».

Существенный недостаток, что тут говорить.

Кроме того, президент АВН считал, что: «…кроме того, в действующем варианте доктрины слишком много отвлеченных теоретических положений. Например, перечисление принципов, целей, задач, видов строительства, подготовки и применения ВС или международного военного сотрудничества и других вопросов, которые изложены в соответствующих словарях, учебниках и энциклопедиях. Все эти положения никого ни к чему не обязывают, и поэтому спросить с кого-то за их выполнение невозможно. Вообще в документе, где излагаются официальные взгляды, недопустимо излишнее отвлеченное теоретизирование».

С этим можно согласиться (конечно, хорошо бы президенту АВН и тут бы выразиться конкретнее).

Поскольку детального «разбора полетов» с действующей доктриной так и не состоялось, есть все основания полагать, что основные недостатки действующего документа плавно перетекут в создаваемую военную доктрину. И этому есть веские причины.

В качестве небольшого отступления напомним, что доктрина 2000 г. создавалась рабочей группой под руководством заместителя начальника Генерального штаба генерал-полковника Валерия Манилова. Ее так можно и называть – «доктрина Манилова».

В прошлом Манилов – журналист-«краснозвездовец». Генерал никем и ничем в течение своей службы не командовал. Теоретических сочинений по вопросам геополитики, стратегии и оперативного искусства не имел. Обладал разве что нужными чертами характера (и бойким по тем временам пером). Этого вполне достаточно для выдвижения на высокие посты в современной Российской армии.

И если доктрина России 2000 г. подходила к любому государству и была написана практически на все времена и к тому же не имела ярко выраженного национального характера – то чему же тут удивляться? Сочинение Валерия Манилова в целом достаточно точно выражает дух времени.

* * *

Остановимся на вопросе, нужен ли такой документ в принципе. Президент АВН отмечал:

«Поскольку, кроме России и некоторых государств СНГ, в других странах документа с таким названием не существует, часто на международных конференциях и официальных встречах, в отечественной прессе поднимается вопрос: для чего, кроме военной науки, нужна еще военная доктрина и вообще зачем нужен такой документ? Для того чтобы правильно ответить на этот вопрос, нужно за названием разглядеть его существо и практическое назначение. В мире считаются прежде всего с государствами, чья экономическая мощь подкрепляется мощью военной».

Последнее предложение, надо заметить, опять-таки из серии «хорош в строю – силен в бою». Современные российские военачальники считают, что военная доктрина – это «система официально принятых в государстве концептуальных положений и взглядов на противодействие угрозам и обеспечение оборонной безопасности, предотвращение войн и вооруженных конфликтов, военное строительство, подготовку страны, Вооруженных Сил и войск к защите Отечества, способы подготовки и ведения вооруженной борьбы и других форм борьбы в целях обороны страны».

Надо отметить, что длинновато и несколько заунывно. Попробуем выразиться короче и яснее. Военная доктрина, образно говоря, представляет собой идейный стержень всей военно-политической деятельности государства (военной политики). В целом всякая политика начинается с выработки собственной идеологии – исходных позиций, отправных идей, принципов.

Военная политика представляет собой одно из направлений общей политики государства, политических партий, общественных организаций и институтов.

Иными словами, последовательность действий при разработке доктринальных установок должна быть следующая: политика – военная политика – военная доктрина. То есть вначале государство (и его политические лидеры) должны сформировать свое ясное видение военной организации страны (Вооруженных сил в частности). Пока же военные по большей части сами себе ставят задачи.

Однако практическая политика государства может опираться лишь на сильные национальные чувства. Считается, что они должны иметь большое распространение в массах и так называемую историческую подкладку. Классики геополитики полагали, что наиболее сильными государствами будут те, где политическая идея проникает государственный организм до последней его структурной части. В современной России эту идею называют национальной (правда, поиски ее ни к чему позитивному так и не привели). Заметим, государствообразующему народу России длительное время отказывали (да и сегодня отказывают) в признании его национальных чувств.

Если не учитывать этого факта, новая доктрина не будет иметь национального характера и выражать глубинных национальных интересов. В итоге доктринальное творчество военачальников может завершиться обновленным вариантом предыдущей «маниловщины».