Путин, Россия и Запад. О чем молчит Би-Би-Си? - Георгий Ермолов Страница 5

Механизм принятия решений в последний ельцинский период очень хорошо иллюстрирован рассказом Е. Примакова о периоде своего премьерства. Становится понятен весь — на первый взгляд алогичный — процесс кадровой чехарды и неразберихи, царивший в верхах в период после дефолта. Редкие проблески сознания и здравого смысла президента моментально блокировались и подвергались тщательной корректировке. В этом случае совершенно ясно, что президент, хотя изредка и приходящий в сознание, очень сильно мешал и вносил неразбериху в планы не только игроков, но и «семьи», тесно с игроками повязанной. Многочисленные рокировки на шахматной доске Кремля показывают всю тщательность поиска подходящей на роль «ферзя» кандидатуры. Скупая слеза в прощальной речи красноречиво характеризует слабого больного старика, вынужденного подчиниться кукловодам, возможно, вопреки собственной воле.

Судя по многочисленным косвенным признакам, реализация операции «Преемник» в значительной степени легла на плечи «семьи». Здесь, как и в 1996 г., тесно сомкнулись векторы целей как глобальных игроков, так и «семьи», которая к тому моменту успела заработать для себя такую репутацию, что в случае либо просчета, либо случайности рисковала в полном составе на долгие годы переселиться в края с суровым климатом.

Они долго и кропотливо искали преемника, перебирая и пробуя различных и совершенно несуразных на первый взгляд персонажей. Усилия аналитиков были тщетны, и в конце концов все утвердились во мнении, что у старика окончательно «съехала крыша» от водки и маразма, тогда как ни сам старик, ни его крыша были здесь ни при чем. Вернее, не совсем при чем. Хунта, в обиходе называемая «семьей», выбирала идеальную кандидатуру на роль долговременного нукера, и права на ошибку у нее не было. Вне всякого сомнения, все кандидаты проходили определенное тестирование в процессе конкретной управленческой деятельности, что и объясняет несуразную на первый взгляд кадровую чехарду, после чего избранный в лучших традициях мафии был повязан (или посвящен — кому как больше по вкусу) кровью в дагестанской кампании 1999 г. и московских терактах.

Допустить «оперативную невинность» директора ФСБ в кампании 1999 г. можно лишь в том случае, если он или полный идиот, или пешка. В любом другом случае он попросту враг…

Не впадая в паранойю конспирологии, можно осмелиться утверждать, что главной, если не единственной, целью «семьи» было обеспечить железную, непробиваемую преемственность. Броню. Все остальные «мелочи» отходили на второй план, если вообще хоть как-то рассматривались. Мощнейшая аналитическая машина, подобно суперкомпьютеру, начала перебирать всех возможных и невозможных претендентов на должность долговременного бодигарда для «семьи». Отобранные фигуры подвергались жесткому тестированию, будучи пропущенными через аппарат кабинета министров. У всех еще свежи воспоминания о той чехарде, которая предшествовала выборам.

Кроме того, громадный ресурс был затрачен на нейтрализацию группировки Примакова, представлявшей одну из главных угроз для постъельцинского благоденствия «семьи».

В данном случае интересы «семьи» как никогда тесно сомкнулись с интересами левых либералов от экономики. Как неосторожные высказывания самого Примакова, так и излишне категоричные императивы Вольского в период предвыборной гонки не оставляли сомнений в грядущей печальной участи не только действующей системы, но и многих персоналий, причастных к экономическим, социальным и политическим бесчинствам последних лет.

* * *

И все же в пользу кого мы сделали свой выбор в марте 2000 г.?

Ответом может послужить коротенькое интервью Березовского после очередного Давосского форума. Не отвечая за точность цитаты, приведем лишь ее смысл: в стране будет тот президент, которого захотим МЫ. Многозначительное «мы» при внимательном рассмотрении становится прозрачным намеком. Разумеется, у большинства данное местоимение ассоциировалось прежде всего с пресловутой «семьей» — самым модным в те годы политологическим изыском. Кого же принято было причислять к ближнему кругу этой «семьи»? Это Т. Дьяченко, А. Волошин, Р. Абрамович, В. Юмашев, А. Мамут, М. Касьянов, А. Чубайс.

Обычно поименованием этой группы и ограничиваются, но можно ли с полной уверенностью добавить сюда и еще одного персонажа, а именно — В. Путина? Как ни странно, но даже самый тщательный анализ не выявляет никаких, хотя бы косвенных, взаимосвязей Путина с вышепоименованной группой. По-прежнему остается загадкой тот головокружительный карьерный рост, который сопутствовал ему в Москве. За какие-то три года он прошел путь от заместителя управделами президента до секретаря Совбеза и к моменту своего назначения считался одной из самых влиятельных фигур в Кремле. Как мы видим, в списке не фигурирует фамилия Березовского, однако, проследив, даже поверхностно, жизненные пути и связи каждого, увидим, что тень Бориса Абрамовича витает над каждым, словно тень отца Гамлета над членами королевской семьи. И опять — над каждым, кроме Путина. Даже при самом тщательном изучении пока не удалось обнаружить в прошлом их точек соприкосновения, более того, изредка демонстрировалась некоторая взаимоотстраненность, словно эти два политика живут в разных пространственных измерениях.

Полноте, возможно ли?..

Все встало на свои места, когда окончательно подтвердилось совместное отцовство Кремля и Березовского над блоком «Единство». Цепь замкнулась.

Сегодня уже стало забываться, что Березовский был одним из тех, кто непосредственно привел Путина на самую вершину власти, поэтому можно предположить, что он принимал самое непосредственное участие в тестировании кандидатов.

Рассматривая в деталях всю процедуру предвыборных технологий тех лет, понимаешь, что Думу выбирали не избиратели, а Кремль. Поражают воображение и те титанические усилия, которые были предприняты для этого. Пожалуй, впервые в новейшей истории власть пустилась во все тяжкие, абсолютно не заботясь о соблюдении хотя бы внешних приличий. Циничное «мы» Березовского сквозило со всех телеканалов, выливаясь зловонными потоками инсинуаций, рассчитанных на массовое сознание обывателя. Не будем останавливаться на технологиях создания рейтингов, потому что любому хоть мало-мальски знакомому с азами социологии и политической психологии эта кухня понятна до мельчайших деталей, включая примитивные приемы НЛП. Заметим лишь, что у власти появился, по ее мнению, противник значительно страшнее коммунистов. Повторюсь: ни разу еще в новейшей истории не пускалась в ход настолько тяжелая артиллерия. При том, что первые залпы прозвучали еще в мае — июне 1999 г., в период, как могло показаться, наибольшего политического и экономического затишья.

Что же вызвало известную реакцию власти еще тогда, когда главное пугало Кремля — ОВР («Отечество — Вся Россия») — еще только вызревало в замыслах? Восстановим хронологию событий, которые теперь, как всегда по прошествии времени, выстраиваются в стройную цепь.

01.02.1999 г. — неожиданно для всех генеральный прокурор Скуратов подает прошение об отставке и ложится в ЦКБ.

02.02.1999 г. — Генпрокуратура в лице зампрокурора М. Кавешева возбуждает уголовное дело по «Сибнефти» (Р. Абрамович).