Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России - Павел Хлебников Страница 35

После того как Ельцину удалось укрепить свою власть,правительство получило возможность сделать еще один серьезный шаг к рыночнойэкономике. В 1992 году Егор Гайдар отпустил цены на многие товары, однакоподавляющее большинство российских компаний оставались собственностьюгосударства. Но теперь препятствие (парламент) было устранено, и массоваяприватизация получила зеленый свет.

Для большинства россиян перемены в стране происходили сошеломляющей скоростью. Всего четыре месяца – с августа по декабрь 1991 года –ушло на то, чтобы похоронить коммунизм и разрушить Советский Союз. В начале1992 года всего за несколько недель шоковая терапия Егора Гайдара уничтожилаплановую экономику, а заодно и сбережения подавляющего большинства гражданРоссии. Теперь с той же безжалостной скоростью на страну обрушиласьприватизация. Архитектором этой программы стал тридцативосьмилетний экономистиз Санкт-Петербурга Анатолий Чубайс, руководивший относительно небольшойструктурой, именуемой «Госкомимущество». Это ведомство находилось в зданиинапротив гостиницы «Россия». В коридорах слышались голоса американцев: это былимолодые консультанты, которых Чубайс призвал под свои знамена.

«Чубайс появился в управлении Госкомимущества в 1991году, – вспоминает Гайдар, тогдашний премьер-министр. – В то времябыл полный организационный и хозяйственный вакуум, потому что старые механизмыпартийного и административного контроля в полной мере отключены. Значительнаячасть чиновничества, на основе полулегальных процедур, самым наглым образомразбазаривало собственность. Неоднократно на официальных заседанияхправительства начальники (местных) администраций говорили: „Отдайте все нам, мыназначим собственников“.

Поучаствовать в распределении богатейших природных ресурсовРоссии жаждали все. Коммунисты и националисты хотели, чтобы собственность побольшей части осталась в руках государства. Политики регионального уровнямечтали распределить собственность среди своих. Чубайс решил опереться нанебольшую группу бизнесменов с хорошими связями. По мнению Гайдара, этот ходбыл верным. «В тяжелейших условиях Чубайс сумел разработать регулирование,которое позволило упорядочить процесс приватизации в России, – говоритГайдар. – Он очень четкий администратор, очень хорошо умеет ставить задачии контролировать исполнение».

Однажды я встретился с Чубайсом, когда он был первымзаместителем премьер-министра, и мог лично убедиться в его феноменальной работоспособности.Наше интервью было назначено на 9:30 вечера в его кабинете. Огромноеправительственное здание (Белый дом), где находятся кабинеты премьер-министра,его заместителей и их сотрудников, было погружено во мрак – пустые коридоры,молчащие кабинеты, запертые двери. Все разъехались по домам. Но в крыле Чубайсаполыхал свет. Там кипела работа, люди звонили по телефонам, готовили документы,договаривались о встречах. Сам Чубайс появился в комнате для переговоров, чутьзапыхавшись – было ясно, что он очень занят. Но говорил совершенно внятно ичетко, и было ясно: передо мной – великолепный технократ.

По программе Чубайса приватизационные ваучеры были разосланывсем российским гражданам (151 миллион ваучеров). По плану предполагалосьприватизировать основную часть российской промышленности за два года. Наиболееобщий сценарий приватизации сводился к следующему: 29 процентов компаниипродавались за ваучеры на аукционе, 51 процент распределялся среди руководстваи рабочих, остальное оставляло за собой государство, чтобы впоследствии продатьза наличные или за обещания инвестиций.

Наиболее важной частью программы были ваучеры – в новойэкономике каждый гражданин получает свою долю; акционером может стать каждый, исамые лучшие компании отнюдь не достанутся самым богатым. Эта идея являласьвоплощением демократии Джефферсона – заложить основу для создания массовогосреднего класса и крупного внутреннего рынка, для быстрого развития экономики.Да, сбережения россиян сгорели в костре гиперинфляции 1992 года, но теперьграждане станут акционерами российских предприятий и смогут эти потери как-токомпенсировать.

Летом 1992 года президент Ельцин познакомил страну с идеейваучерной приватизации: «Нам нужны миллионы собственников, а не горсткамиллионеров. В этой новой экономике у каждого будут равные возможности,остальное зависит от нас… Каждый гражданин России, каждая семья получат свободувыбора. Приватизационый ваучер – это для каждого из нас билет в мир свободнойэкономики».

Доля, которую представлял собой один ваучер, была ничтожномала, а российский рынок ценных бумаг был весьма примитивным, и владельцываучеров, как правило, на приватизационных аукционах купить акции напрямую немогли. Выбор сводился к следующему: инвестировать ваучер в компанию, гдечеловек работал, для чего в компании существовала программа акционирования,либо передать ваучер в один из вновь создаваемых чековых инвестиционных фондов.