Грязные войны. Поле битвы - Земля - Джереми Скейхилл Страница 32

В соответствии с первоначальными указаниями Буша, ведущая роль в глобальной войне с терроризмом отводилась ЦРУ. Однако Чейни и Рамсфелд достаточно быстро пришли к выводу, что тайными операциями может заниматься не одна структура и что у Белого дома была другая возможность для подобных действий — намного более гибкая и практически свободная от навязчивого вмешательства со стороны конгресса и Государственного департамента. В некоторых операциях без ЦРУ было не обойтись, например при организации «черных мест», когда требовалась помощь разведслужб других государств. Тем не менее команда Чейни не доверяла бюрократам из Управления. «Думаю, что Рамсфелд и Чейни считали, что в ЦРУ собрана толпа женоподобных сопляков, впрочем так же они думали и о Госдепартаменте», — вспоминал Уилкерсон, бывший начальник штаба у Пауэлла ^[358]. Уилкерсон добавил, что именно в это время он начал замечать, как вице-президент США перетягивает на себя президентские полномочия по командованию вооруженными силами страны. «Чейни испытывал тоску по тайным войнам 1980-х гг., временам Рональда Рейгана, помощи контрас в борьбе с сандинистами, то есть почти симбиозу некоторых подразделений сил специального назначения и сотрудников ЦРУ. В период войны с террором это взаимодействие было возведено в степень искусства, что и следовало ожидать, поскольку именно этим и хотел заниматься Чейни. Чейни хотел проводить тайные операции», — полагал Уилкерсон.

Рамсфелд считал практику передачи сил специальных операций под начало ЦРУ порочной, ведь в результате возникал создающий ненужные проблемы и обструкционистски настроенный посредник, деятельность которого могла быть парализована юристами. Он хотел бы, чтобы лучшие из имеющихся в распоряжении Америки сил прямого действия ничем не сдерживались и были подотчетны только ему, Чейни, и президенту. «ЦРУ не может и шагу ступить без того, чтобы это стало известно соответствующим комитетам по разведке. В крайнем случае, они информируются сразу после операции», — рассказывал Каннистраро, участвовавший в создании антитеррористического центра ЦРУ. «До 11 сентября, когда ЦРУ выполняло операцию с привлечением военных сил, это значило, что Управлению придавались подразделения сил специальных операций, поэтому они находились фактически под контролем со стороны гражданских лиц. Все, что они делали в интересах ЦРУ, сообщалось в Комитет по разведке. Однако, если военные самостоятельно проводят подобные операции, все организуется по-другому, никаких докладов в Комитет по разведке не предоставляется. Здесь речь идет о военных операциях. Поэтому они — часть войны, «мероприятий по укреплению обороноспособности». Каннистраро рассказал мне о том, что самые неоднозначные и секретные операции, проводимые в мировом масштабе, выполнялись непременно «руками военных, в рамках «Программы Чейни», поскольку об этом не надо было докладывать в конгрессе».

Пока Пауэлл и Госдепартамент предупреждали против расширения объема операций за пределы Афганистана, «Аль-Каиды» и талибов, Рамсфелд активно продвигал идею глобальной военной кампании ^[359]. «У вас нет другого выбора, кроме как навязать террористам борьбу везде, где бы они ни находились, — заявил он в декабре 2001 г. — Единственный способ борьбы с глобальной террористической сетью — преследовать ее по всему миру» ^[360]. Рамсфелд хотел, чтобы силы специального назначения находились в центре этой борьбы. Поэтому он потребовал у генерала Чарльза Холланда, возглавлявшего Командование специальных операций, подготовить ему список региональных целей, где Соединенные Штаты могли бы нанести как ответные, так и превентивные удары по «Аль-Каиде» ^[361]. В конце 2001 г. Фейт руководил Джеффри Шлессером, возглавлявшим тогда отделение по стратегическому планированию войны с терроризмом («J-5») Объединенного комитета начальников штабов и его подчиненными, разрабатывавшими план под названием Next Steps («Следующие шаги»), Афганистан был только началом. Рамсфелд хотел подготовить планы ударов по Сомали, Йемену, Латинской Америке, Мавритании, Индонезии и другим странам. В записке, направленной президенту Бушу через две недели после 11 сентября, Рамсфелд писал, что Пентагон «занимается исследованием целей и определением желаемых эффектов в тех странах, где отношения ЦРУ с местными спецслужбами не позволяют или не позволят заниматься проектами, реализуемыми в интересах США» ^[362]. Речь шла как о государствах, готовых пригласить Соединенные Штаты «на дружеской основе», так и о тех, кто не был готов к этому.

«Мир — поле боя». Эта мантра звучала снова и снова.