Третий путь …к рабству - Андрей Пионтковский Страница 26

Третье — прекращение такого отношения к кавказцам на территории России, которое показывает, что мы их считаем врагами, а не согражданами.

Четвертое — система мер (стимулирование частного бизнеса, использование части стабилизационного фонда), направленных на развитие социальной инфраструктуры и создание рабочих мест на Северном Кавказе.

Но для такого радикального изменения нашей политики на Кавказе нужна прежде всего политическая воля высшего руководства.

Резервуары исламизма

Вернемся теперь на главный фронт четвертой мировой войны — в Ирак. Как бы ни развивалась далее военная операция в Ираке, США уже потерпели серьезную политическую неудачу. Они совершили множество ошибок, главным образом после окончания чисто военной стадии операции. Достаточно напомнить, что в конце 2003 года только 20 % населения Ирака, согласно опросам общественного мнения, рассматривали войска коалиции как оккупантов, а сейчас такого мнения придерживаются 80 % населения. Вопрос о том, была ли военная акция против Саддама Хусейна оправданной с самого начала, на фоне реальных проблем, стоящих перед коалицией в Ираке, является сегодня чисто академическим.

Д. Керри потому и проиграл выборы, что он был достаточно убедителен в критике ошибок Дж. Буша в 2003 году, но совершенно беспомощен в ответе на вопрос, а что же делать сейчас в Ираке. «Я привлеку европейских союзников, я привлеку ООН» — повторял он. И Дж. Буш с удовольствием привлек бы и союзников, и ООН. Но дело в том, что европейские союзники США не пошлют ни одного солдата даже для охраны миссии ООН в Багдаде. В «старой» Европе образовался широчайший антиамериканский фронт — от левых интеллектуалов до правых националистов. Первые традиционно ненавидят США как оплот империализма, осквернившего своей победой в холодной войне их светлые коммунистические или социалистические идеалы. Вторые устали за десятилетия той же войны от роли ведомых в атлантическом сообществе и накопили очень много гроздьев гнева против старшего брата. Что касается Франции, то ее США спасали в трех мировых войнах, включая холодную. Такое вообще никогда не прощается. О настроениях мусульманской улицы я уже не говорю.

Все прогрессивное человечество, вдохновляемое электронными средствами массовой информации от ВВС до Аль-Джазиры, жаждет унижения и поражения Америки. Трагикомически нелепым отрядом в этом мировом идеологическом джихаде выглядит российская политическая элита. Выше уже говорилось, как много усилий мы потратили, чтобы доказать всему миру, что боремся с «международным терроризмом». Но с каким торжествующим злорадством встречается нами каждый удар, наносимый тем же международным терроризмом по нашему «партнеру по контртеррористической коалиции» США. Видеоряд наших государственных телевизионных каналов летом 2004 года представлял собой клиническое зрелище. Скорбные сцены взрывов в Москве и останков пассажиров сбитых российских самолетов перемежались ликующими репортажами наших корреспондентов о взрывах в Багдаде, Фаллудже, Неджефе. Такие же мерзавцы, что и террористы в России, взрывали машины, убивали детей, но теперь они уже назывались повстанцами, партизанами, иракскими патриотами, борющимися против американской военщины.

Так глубоко и так страстно ненавидеть своего официального «стратегического партнера по борьбе с международным терроризмом»? Такая сшибка сознания напрягает даже привыкшую к шизофреническому взгляду на мир российскую политическую «элиту».

Поэтому с таким облегчением политический бомонд воспринял данное, наконец, Президентом РФ в его обращении к народу 4 сентября 2004 года разъяснение. Это очень серьезный текст. По замыслу его составителей, стилистически это было путинское 3 июля 1941 года. Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои, и объясняю вам, кто есть наши враги:

«Одни хотят оторвать от нас кусок пожирнее, другие им помогают. Помогают, полагая, что Россия как одна из крупнейших ядерных держав мира еще представляет для кого-то угрозу. Поэтому эту угрозу надо устранить. И терроризм — это, конечно, только инструмент для достижения этих целей».

Вот теперь, после разъяснений отца нации, все как-то сразу стало на свои места. За спиной международного терроризма стоит гораздо более страшный и опасный, но зато насколько более привычный враг. Президент как оперативник по основной специальности назвал его несколько отвлеченно — «другие», «кто-то».

Но для совсем уже несообразительных в прайм-тайм на государственных каналах были немедленно спущены две самые откормленные презренными баксами телевизионные овчарки, которые доходчиво артикулировали, что «другие», «кто-то» и «кое-кто» — это Запад, НАТО, США.

Картина мира в глазах российского обывателя приобрела теперь кристальную ясность и законченность. Россия, в едином порыве сплотившаяся вокруг любимого руководителя, сражается со всем окружающим миром — глобальным терроризмом и стоящими за ними Западом, прежде всего США. И как предупредил президент, эта война будет продолжаться долго, очень долго.

Через несколько дней власть, правда, удивила мир новой сентенцией о том, что основной целью исламских террористов является поражение на выборах президента Дж. Буша, стоящего, как нам уже до этого доходчиво объяснили, за их спиной. Как столь противоречивые идеи мирно уживаются в голове носителя высшей власти, вопрос интересный, но довольно частный. Гораздо важнее проанализировать, каковы будут последствия ухода американцев из Ирака, о котором так страстно мечтает российская политическая элита и ее европейские братья по разуму. К какому кардинальному повороту в ходе четвертой мировой войны он приведет?

Казалось бы, после победы Дж. Буша на выборах этот сценарий можно было бы исключить. Но это далеко не так. Американцы сталкиваются, и еще долго будут сталкиваться в Ираке с серьезнейшими проблемами. По существу, перед ними стоит та же стратегическая задача, что и перед Россией на Северном Кавказе — завоевать доверие населения. Исламские радикалы и их спонсоры прекрасно понимают, что Ирак — это решающая схватка, и бросают туда все свои резервы, стремясь вызвать в стране обстановку хаоса и всеобщего негодования.

Американцам приходится нести потери, преодолевать неудачи, неизбежные на любой войне, не только в обстановке ненависти большинства третьего мира, но и под улюлюканье своих ближайших традиционных союзников, неожиданно обнаруживших в себе громадный запас накопившейся гнойной неприязни к своему старшему партнеру. В конце концов, они могут и не выдержать.

В случае бесславного ухода коалиции из Ирака уход западных войск из Афганистана станет вопросом нескольких месяцев, если не нескольких недель. Трудно даже представить себе тот колоссальный торжествующий энтузиазм, который охватит миллионы людей в мусульманском мире. Включая даже тот тонкий слой светской элиты, которая прекрасно будет понимать, что она будет сметена исламской революцией.

«Мы сокрушили в Афганистане одну супердержаву, и теперь в Ираке вторую» — этот нехитрый тезис приведет в лагерь исламских радикалов десятки тысяч новых молодых бен ладенов.

Весь громадный регион от Ближнего Востока до Пакистана станет резервуаром исламского экстремизма. В Афганистане все вернется к ситуации 2001 года, и радикалы начнут продвигаться в Центральную Азию. Их сторонники поднимут восстание в Ферганской долине и других горячих точках, где ситуация сегодня уже более взрывоопасна, чем на Северном Кавказе.