Ресурсное государство - Симон Кордонский Страница 25
Ресурсное государство - Симон Кордонский читать онлайн бесплатно
В жизни за десять лет многое изменилось. Исчезли привычные пространственно-временные ориентиры: названия улиц, колхозы и совхозы, заводы и фабрики, памятные даты и вообще разметка исторического времени. Сломалось советское пространство, стали досягаемыми когда-то мифологические Эмираты и Китай, но добраться до Крыма или родственников в дальней деревне стало несравненно труднее.
Настоящая революция произошла в потреблении. Внешние признаки ее — в потоках иномарок на улицах, в разнообразии еды на обеденном столе, количестве вещей в обиходе и, наконец, в обилии блядей на все вкусы в быту, на работе, на газетных страницах и экране ТВ. Внутренние признаки — в том, как люди стали относиться ко времени. Роскошь необязательного и неделового общения могут позволить себе только те, кто не стремится к престижному потреблению.
Государство почти десять лет не собирало налоги. И граждане, и предприятия делали деньги помимо государства, раскрадывая советскую собственность и продавая ее частным образом кому придется. На этом поднялись отечественные капиталисты, которым слабое государство необходимо, иначе им не с чего жить и прирастать капиталами. Но слабое государство не смогло обеспечить политическую стабильность, необходимую для сохранения капиталов.
Новый старый порядок в стране стал устанавливаться после того, как капиталисты решили создать сильное государство для всех граждан и хозяйствующих субъектов — кроме капиталистов, и слабое государство для самих себя. Для этого они реанимировали базовые структуры советской власти.
За десять лет почти не изменились основы жизни. В акционерных обществах отношения работников с владельцами остались такими же, как они были во времени, когда руководство предприятий утверждалось бюро райкома или горкома КПСС, а финансовые структуры наследовали внутренние отношения от комитетов КПСС. Собственность от отцов-функционеров перешла к детям-деловарам, да бывшие воры и спортсмены, став новыми русскими, вполне легально распоряжаются любой собственностью, как своей.
Сохранилась и структура понятийного аппарата, которым обыденное сознание описывает происходящее. Извечная мифологичность российского мышления обрела новые категории, такие как пассионарность, сохранив марксистско-гегелевские дуальные оппозиции материи и сознания, государства и народа, общества и личности и пр. Где-то сбоку остались понятия современных экономических и социальных теорий, которые — как импортные продукты при Советах — выставляются на стол при гостях, а повседневность определяет русская ширпотребная философия а ля Гумилев, разбавленная марксистскими благоглупостями.
Непосредственно наблюдаемое восстановление советского порядка вещей противоречит расхожему мнению о том, что за десять лет страна пережила либеральную революцию, в ходе которой СССР исчез вместе со своей имперской идеологией, а экономика стала рыночной. Бесспорно только исчезновение страны СССР, так как даже государство СССР не исчезло, а трансформировалось в пятнадцать своих разномастных подобий. При этом одни формы интеграции политики и экономики сменились другими, а коммунистическая идеология диверсифицировалась и продолжает направлять действия всех субъектов российской, в частности, действительности — от тех, кто считает себя радикальным либералом, до тех, кто считает себя убежденным фундаменталистом.
СССР — с позиций современной мифологии — была тоталитарная система власти (административно-командная система). Либералы считают, что она подавляла людей и потому развалилась. Радикальные коммунисты считают, что подавляли не тех, кого надо, и развалилась поэтому. В промежутке между этими полярностями находятся другие точки зрения, в том числе и такие экзотические, как дугинская, представляющая Евразию полем борьбы между атлантистами и евразийцами, воплощением которых в советской реальности были КГБ и ГРУ. При этом реальная структура власти и ее трансформации в постперестроечной России если кого и интересуют, то только для того, чтобы подчеркнуть происшедшие за десять лет изменения. Но изменились за это время формы согласования интересов между структурными элементами советской власти, но не сами структурные элементы.
В СССР была иерархизированная территориально-отраслевая структура управления, где на каждом уровне территориально-отраслевой иерархии существовали комитеты КПСС, в которых согласовывались противоречия территорий и предприятий отраслей народного хозяйства, расположенных на этих территориях. Иерархизированные парткомитеты (первичные парторганизации, райкомы, горкомы, обкомы, республиканские ЦК) были основой социальной стабильности, так как гасили конфликты между первыми лицами предприятий и территориальных органов власти или транслировали конфликты на более высокий уровень партийной иерархии в том случае, если конфликтовали первые лица не их номенклатурного уровня.
Иерархии отраслей народного хозяйства распались после исчезновения органов партийного управления, но не на самостоятельные хозяйственно-экономические структуры, а на иерархизированные группы. Даже видимые извне производственные целостности (такие как заводы, огороженные колючей проволокой) разделились на АО, соответствующие производственным участкам, в которых были когда-то первичные парторганизации КПСС.
Высшие уровни бывших отраслевых иерархий приватизировали финансовые ресурсы СССР и стали называться банками, в то время как низшим уровням этих же иерархий, ставших акционерными обществами, остались изношенные основные фонды и природные ресурсы. Часть отраслей народного хозяйства СССР уцелела, превратившись в пока что маломощные транснациональные корпорации с центральными конторами в Москве. Это Газпром, РАО «ЕЭС», Минатом, Русская православная церковь.
Начиная с 1994 года распавшиеся было отрасли стали восстанавливаться, то есть так называемые коммерческие банки начали интегрировать в себя так называемые акционерные общества. В 1997 году в экономике оформились новые холдинги, представляющие собой реинкарнацию отраслей советского народного хозяйства. Их можно сопоставить — по степени концентрации власти и собственности — с Бюро Совета Министров СССР в том их виде, который существовал в конце 80-х годов.
Новые холдинги всасывают в себя отдельные предприятия и их группы, выжимают из них деньги [29]и передают их в свои банковские и биржевые структуры для спекуляций на финансовых рынках, оставляя своим «дочкам» долги и возможность бартерной торговли ими.
Территориальная структура России, в отличие от отраслевой, сохранилась в почти неизменном советском виде. Обкомы, горкомы и райкомы КПСС, выпав из партийной иерархии и поглотив местные Советы, начали самостоятельное существование в виде республиканских, областных, городских, районных администраций. Единой вертикали власти, такой как иерархия комитетов КПСС, в стране нет. Институт правящей партии отсутствует, и нет такой высшей меры наказания для нарушивших социальные нормы, как исключение из нее. Администрация президента, вначале претендовавшая на функциональную роль правящей партии, оказалась не адекватной задаче. Регионы и новые холдинги могут согласовывать свои интересы только на федеральном уровне, где их интересы сталкиваются с интересами российских транснациональных корпораций.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии